Атлантида. Часть 2: Радуга

– Пусть располагаются. Теперь у нас у всех общий лагерь, голубые и желтые уже строят новые хижины, - коротко объяснил он.
– Обсудим все через несколько часов, когда все вы отдохнете и наберетесь сил. Время у нас пока есть.

Дальше началась страшная суматоха: голубые и оранжевые взяли заботу о новеньких в свои руки и повели их отдыхать к кострам. В этой смешавшейся толпе меня отыскал Кит.

– Поверить не могу, ты жив!
– воскликнул он, стискивая меня в крепких объятиях.
– Мы все думали, ты уже неделю как рыб кормишь!

– Я был близок к этому, как никогда, - я похлопал друга по спине и отстранился, чтобы совсем на нем не повиснуть.
– Отведи меня куда-нибудь, где можно лечь, прошу тебя: я с ног валюсь.

Кит понимающе кивнул и привел меня в мою старую хижину на острове голубых. Мы шли туда не больше пяти минут, и это с моей-то походкой... видимо, чутье меня не подвело, и я привел всех прямо к своему родному острову.

Очутившись в знакомом месте, у лежанки, на которой я ночевал целый год, я чуть не заплакал от счастья: я просто не мог поверить, что вернулся! После путешествия к фиолетовым, после того, как был связан стражниками, после встречи с Серым, после ям, после землетрясения... Столько раз я был уверен, что погибну, я и подумать не смел о том, что когда-нибудь снова окажусь в этой ветхой и кривой норе! Но все же я был здесь, живой и почти здоровый.

Голову вскружил вихрь эмоций, я упал на свою старую лежанку, уверенный, что ни за что на свете не усну, и тут же провалился в тяжелый беспокойный сон.

Но выспаться по-человечески мне так и не удалось, через несколько часов Кит разбудил меня и сообщил, что меня и двух других предводителей ждут в шатре совета.

На мой вопрос, что за шатер совета, Кит ответил, что после землетрясения три острова стали одним и правильно, что теперь у них общий шатер, где собираются все предводители.

– Три острова?
– я удивленно посмотрел на приятеля, с трудом удерживая глаза открытыми.
– Наш с зелеными остров, желтый, оранжевый и красный... Их четыре.

Кит покачал головой.

– Там тебе все скажут, - он отделался этой короткой фразой и помог мне подняться.

Кит отвел меня на участок, где разместились две новые стаи.

Первым я нашел Буревестника, он сидел у костра с несколькими синими, обсуждая что-то. Увидев меня, он извинился перед собеседниками и встал.

Погодника долго искать тоже не пришлось: его выдала толпа разношерстных зрителей, столпившихся о фиолетового костра и удивленно вскрикивающих каждые несколько секунд.

– Погодник!
– крикнул я неугомонному колдуну.
– Идем!

– Иду-иду!
– весело отозвался он, на прощания выбив из костра синие искры. Толпа восхищенно ахнула.
– Вот, что значит настоящее колдовство, ребята!...

– А ты, я смотрю, принарядился, - с усмешкой заметил я, глядя на его новый образ.

Погодник смыл с себя белую краску (которая оставалась на нем даже после того, как он целый день сидел по грудь в морской воде), сменил свое тряпье на шаровары оранжевых, а на голову повязал огромный шарф на манер тюрбана. Шарф был настолько длинный, что его концы Погодник смог перекинуть через грудь жилета.

– Да... знаешь ли, столько лет пошло... хочется выглядеть по-человечески...
– он нервно пожал плачами и моргнул.
– Впрочем, в пучину слова, я итак волнуюсь!

Буревестник, недовольно топтавшийся позади меня, раздраженно выдохнул, когда мы, наконец, двинулись в сторону совета.

Шатер был тот самый, что стоял в самом центре острова оранжевых, только обстановка внутри переменилась. Теперь там не было трона и циновок, зато было несколько одинаковых табуреток из китовых позвонков, расставленных вокруг обеденного стола с острова голубых.

На столе нас ждали ароматно дымящие миски с едой и кувшины с пресной водой. На своих местах уже сидели Карпуша, Солнце, Луна и Василий. Я с тревогой отметил, что представителя красных, которым по нашей с Солнцем договоренности должна была быть Яшма, среди них нет.

– Это предводитель синих, его имя Буревестник, - я указал на синего, стоящего по правое плечо.
– А это...

– Меня зовут Жемчуг, - произнес колдун, выступая вперед.

Он раскрыл свой третий глаз и внимательно осмотрел всех присутствующих. Как и всегда, его встретили перекошенные лица, выражающие смесь удивления, отвращения и любопытства... но на этот раз среди всех одно лицо все-таки выделялось. Луна смотрел на трехглазого так, будто тот был одним из прекраснейших людей на свете.

Старик медленно поднялся из-за стола, не отрывая от колдуна взволнованного взгляда.

– Жемчуг!?...
– его сиплый голос был едва слышен.
– Это правда ты?...

– А у тебя есть другой трехглазый сын?...
– вдруг спросил Погодник. Он все еще пытался выглядеть бесшабашным малым, но его голос дрогнул, с головой выдав подкатившие слезы.

Луна вышел из-за стола, Погодник двинулся к нему навстречу, и они встретились в крепких объятиях.

– Ты жив!
– шептал Луна, прижимаясь щекой к огромной голове. Слезы текли по его темному лицу крупными каплями, но он и не думал утирать их.
– Я не верил!... Не верил!...

– Я отлично помню и тебя, и маму...
– признался Погодник, содрогаясь от несдерживаемых рыданий на плече старика. Он жался к отцу совсем как маленький ребенок... можно было только догадываться, что они оба чувствовали в тот момент.

– А что с твоей сестрой, с Купавой?... Она тоже тут?...
– спросил Луна, светясь едва воскресшей надежда.

– Она вместе с мамой...
– помотал головой Погодник.
– Они уже давно встретились друг с другом!

После этих слов лицо Луны исказила такая боль, как будто его насадили на гарпун. Старик беззвучно заплакал, еще крепче сжав сына в объятиях.

Никто не хотел мешать их счастью и горю, но эта душераздирающая сцена, потрясшая всех присутствующих, не могла продолжаться вечно. Луна и Жемчуг уселись за столом рядом, а я сел между Карпушей и Буревестником.

– Примите мои искренние поздравления. Воссоединение разрушенных семей - то, ради чего мы начали все это, - сказал Солнце, глядя на Луну и его вновь обретенного сына.
– Когда мы закончим, волей Бога, никогда больше дети не будут оторваны от родителей!

– Для того, чтобы что-то закончить, надо сначала начать, - весело заметил Василий, смачно прихлебывая из своей миски. Он был единственным, кого не тронула эта встреча.
– Только вот эту борьбу начали как раз не мы! А если бы не землетрясение, не мы бы ее и закончили...

– Расскажите, что тут произошло, - попросил я. Я уже начал догадываться, что землетрясение стало здесь не единственной бедой, случившейся в мое отсутствие.

– Нас предали, - вот, что произошло!
– произнес Карпуша. Ненависть прогремела в его тяжелом голосе, мгновенно зарядив воздух вокруг недоверием.

Я непонимающе посмотрел на Солнце.

– Шесть дней назад армия стражников прибыла на остров оранжевых. Они нашли храм Солнца, затолкали туда две сотни моих людей и оставили их там вместе с взрывчаткой!
– сказал он, пристально смотря на меня.
– Храм, который должен был стать символом свободы, за час превратилось в братскую могилу для своих строителей!