Атомная крепость (илл. И.Ефимова)

– Я незнаком с ним в деталях, – ответил профессор.

– Не скромничайте, Хиггинс, с этим планом нашего генштаба хорошо знаком весь мир, – ведь о нем кричали генералы Омар Брэдли и Хойт Ванденберг, бывший министр авиации Стюарт Саймингтон, министр национальной обороны Луис Джонсон, командующие войсками Атлантического союза генералы Грюнтер, Норстэд. Наша новая стратегия была раскрыта в публичных заявлениях и на заседаниях различных комиссий конгресса, в печати. Правда, каждый раз речь шла о каких-то частностях, но объединить все эти сведения в единое целое для того, чтобы получить четкое представление о новом плане в целом, не представляет особого труда. Да мы и не хотели скрывать наличия у нас такого плана по той же самой причине, по которой мы подняли такой шум, что в большом количестве производим атомные бомбы В тайне хранятся лишь подробности: численность войск, типы оружия, тактика. Между нами говоря, Хиггинс, я не думаю, чтобы и это представляло такую уж большую тайну для русских… Но нас с вами сейчас интересует новый план разгрома России, разработанный стратегами из Вашингтона, наш, так сказать, «план Барбаросса».

Прайс принялся ходить по кабинету. Хиггинс настороженно следил за ним глазами. Гейм и Финчли слушали затаив дыхание.

– Итак, разберемся в этом новом плане наших горе-стратегов, – заговорил Прайс. – Теперь ведение войны разбито на три этапа. Первый – внезапная бомбардировка России атомными и водородными бомбами. Другими словами, то, что прежде мыслилось как самостоятельная блицвойна, теперь является лишь первым этапом военных действий с нашей стороны. Второй этап – сковывающие операции с использованием войск наших союзников в Европе. Третий – комбинированное наступление через Европу на Восток и вторжение на территорию Советского Союза.

– Великолепно! – не удержался Хиггинс. Прайс бросил на него презрительный взгляд.

– Совсем наоборот, – отрезал он. – Но не будем отвлекаться… Итак, на первом этапе войны Соединенные Штаты должны бросить всю свою стратегическую авиацию на Советский Союз для нанесения ему сокрушительного удара. Решающее значение имеет, конечно, выбор объектов, техника и тактика. И тут повторяется старая история – наша разведка оказалась не в состоянии дать объединенной группе начальников штабов ту ценную информацию, которая позволила бы нам безошибочно определить цели атомной бомбардировки.

– И тогда возникла идея аэрофотосъемок? – заметил профессор.

– Вот именно… идея «открытого неба». Добавлю от себя, Хиггинс, – неумная идея! Но делая свое предложение, мы совершили серьезную ошибку: показали, что именно нас интересует с разведывательной стороны, и расписались в бессилии нашей разведки.

– С этим нельзя не согласиться, – сказал Хиггинс.

– Тем, каким образом получить совершенно необходимые нам сведения, пришлось, как вы знаете, заниматься не одному Аллену Харвуду… Создана межвойсковая группа по определению объектов бомбежки, в которую входят и гражданские эксперты. Дело же не очень подвинулось.

О технике и тактике. В атаку с атомными бомбами предполагается послать бомбардировщики Б-36, а главным образом новые реактивные бомбардировщики Б-52.

По словам генерала Ванденберга, план заключается в том, чтобы все эти атомные бомбардировщики летали со своих баз в Штатах до любой точки на территории Советского Союза, а затем возвращались на наши базы в Европе, на Ближнем Востоке или в Северной Африке.

Уничтожение русских военных предприятий или вооруженных сил с помощью налетов атомных бомбардировщиков должно производиться ночью, с высоты более сорока тысяч футов. Особое внимание обращается на точность предстоящей бомбардировки. Саймингтон утверждал, что в результате нашего бомбардировочного наступления с использованием атомного оружия участия в боях наземных сил не потребуется или по крайней мере наступление с использованием атомной бомбы приведет к тому, что потери наших наземных войск, которые примут участие в боях, окажутся небольшими.

После проведения этой первоначальной воздушной атомной атаки наступает второй этап войны, на котором основное значение имеют наши войска и войска наших союзников в Западной Европе. Вот, посмотрите, что сказал Брэдли по этому поводу: «На втором этапе войны… В то время как противник наводняет соседние с ним государства войсками и штурмует наземную оборону, мы должны целиком посвятить свои силы удержанию опорной базы для конечной, решающей наземной атаки».

Новый план предусматривает, что на втором этапе войны странам Европы, входящим в Западный союз и Атлантический пакт, придется принять на себя атаку советских войск и удержать первую линию обороны в Европе. Военные действия на двух первых этапах должны занять примерно один – два года, после чего наступает третий, завершающий этап. Читайте вот здесь, Хиггинс, что по этому поводу говорит один из авторов этого нового плана: «Если противник неожиданно не свалится от ран, нанесенных ему этими двумя первыми ударами, Соединенные Штаты должны быть готовы к тому, чтобы в третьем раунде войны нанести удар по вооруженным силам противника, лишить его баз и уничтожить армию в широких наземных атаках. Независимо от того, будут ли эти решающие атаки подвижных механизированных войск предприняты в результате высадки десанта с воздуха или с моря, они являются единственным оружием, с помощью которого можно сломить сопротивление противника, разгромить его и подавить».

Наши сухопутные войска будут участвовать только на третьем этапе войны – при вторжении в Советский Союз. Поддерживать их будут сильные американские и английские воздушные соединения. Таков вкратце наш план ведения войны против Советов. – Прайс испытующа посмотрел на Хиггинса. – Гладко все, не так ли?

Хиггинс молчал.

– Вы находите этот стратегический план… недостаточным? – спросил он наконец.

Прайс был в бешенстве:

– Я нахожу, что вести войну по этому плану было бы безумием и самоубийством!

Хиггинс вскинул на Прайса широко отрытые глаза.

– Я слушаю вас, сэр.

Прайс почти бегал по кабинету. Неожиданно он остановился, потер пальцами виски и опустился в свое кресло.

– Самомнение и чванство, к сожалению, мешают всем этим брэдли и ванденбергам понять не никчемность этого их плана, нет, хуже – его величайшую опасность для американской нации. Счастье для нас, американцев, что все эти прожекты наших вояк пока на бумаге и в речах…

– Вы пугаете меня, мистер Прайс, – произнес Хиггинс. Он действительно начал волноваться, ерзал на месте, вытирал со лба пот.

Но Прайс, казалось, не обратил внимания на его реплику.

– Теперь смотрите, Хиггинс, что получится, если мы рискнем начать драку с Советами. Прежде всего зададим себе вопрос: возможен ли атомный удар по Советскому Союзу врасплох? Я утверждаю – совершенно невозможен. Советский Союз располагает отличной службой оповещения, новейшими радарными установками… Против наших самолетов с атомными бомбами советское командование использует тысячи своих реактивных самолетов-перехватчиков и не только зенитную артиллерию, но и противовоздушные управляемые снаряды. Советские летчики известны нам как опытные и смелые солдаты. И, наконец, наше нападение не может быть неожиданным для русских уже потому, что мы давно и не один раз предупреждали их о нашем намерении совершить такое «внезапное» нападение. Они стерегут каждый наш шаг. Это должно быть совершенно ясно всякому, кто не разучился думать и трезво смотреть на вещи.

Вот почему, по-моему, первый этап войны не имеет никаких шансов увенчаться успехом. Если же мы все-таки ввяжемся в войну, то и при неудачном для нас первом этапе второй этап войны, к несчастью для нас, обязательно наступит, в этом нельзя сомневаться! С чего он начнется? Можно с уверенностью сказать – с ответного атомного удара русских непосредственно по нашей стране и с мощного и, по всей вероятности, действительно молниеносного удара по нашим войскам и базам в Западной Европе. А раз у нас нет никаких шансов добиться успехов в результате первого же воздушного удара, положение и на втором этапе войны будет совершенно иное, чем это у нас запланировано.

Прайс вскочил и снова начал бегать по кабинету.

– Не будет второй этап войны продолжаться ни год, ни два, Хиггинс, можете верить мне! – почти кричал он. – Советский Союз – это атомная крепость, которую нашим воякам разгромить не удастся. И полезнее это понять раньше, чем тогда, когда будет уже поздно…

Первая линия обороны на Западе! Где именно она находится? Этого никто не знает. Кто будет защищать для нас эту первую линию? Первоначально ставка была на французские бронетанковые дивизии. Но французы заняты в своих колониях, да и дивизий этих нет и что-то не предвидится. Англичане? Они смогут помочь только авиацией. Немцы? Но наши дипломаты явно провалились – им не удалось вырвать у советских лидеров согласие на «объединение» Германии на наших условиях и включить всю Германию в Атлантический пакт.