Аутодафе

Священник вытянул ноги и откинулся в старом кресле.

— А известно ли вам, Тимотео, что половиной земли в Бразилии владеют пять тысяч индивидуальных собственников? Только представьте себе, Тим! Представьте: вся территория от Нью-Йорка до Чикаго — собственность половины того количества людей, которых может вместить стадион «Янки»! И в то же время семьдесят миллионов наших сограждан страдают от недоедания. А в Африке — в Береге Слоновой Кости, где голодающих ничуть не меньше, — затевается строительство собора вдвое больше храма Святого Петра! Это же чудовищно!

Тимоти был ошеломлен.

— И об этом — ваша книга? — тихо спросил он.

— Не смешите меня! Эту информацию можно прочесть в каждом выпуске «Всемирного альманаха».

— Так что же еще более ужасного можете сказать вы?

— Да, в общем-то, ничего, — негромко ответил Хардт. — Единственное — я не публикую голую статистику, как делает «Альманах», а возлагаю ответственность непосредственно на церковь.

Хардт вдруг бросил взгляд на часы:

— Бог мой, уже почти час. Вы, должно быть, давно без сил, и от перелета, и от моих разглагольствований.

— Нет, нет, ничего подобного, — запротестовал Тим. — Но вот в отель мне точно пора возвращаться.

— Хорошо, — согласился Хардт. — Я вас подброшу.

— Да нет, что вы. В этом нет необходимости. Я могу…

— Вызвать такси? — Хозяин расхохотался. — У нас нет телефона. А ближайший автобус пойдет в пять утра. И будет битком набит батраками. У вас есть выбор: или я везу вас в отель, или вы ночуете на этой кушетке. Она одновременно выполняет функцию спального места. Учитывая, что я изрядно выпил, я бы посоветовал вам второй вариант.

— Согласен на кушетку, — весело согласился Тим.

— Отлично. Сейчас принесу вам во что переодеться.

Хардт вышел и быстро вернулся с тренировочным костюмом в цветах бразильской футбольной сборной.

— Это — единственный вклад в наше дело со стороны правого крыла, — пояснил он. — Точнее — от капитана команды Жозе Мадейруша. Собираюсь выставить эту форму на аукционе, так что постарайтесь сохранить ей товарный вид. Что вам еще принести?

— Ничего не нужно, спасибо, — отказался Тим. Глаза у него слипались. — Я устроюсь.

— Ах да, — спохватился Хардт. — То, что у вас, американцев, называется «комнатой для мальчиков», находится у нас на заднем дворе. Если же вы предпочитаете общественный вариант, то туалет — вниз по улице и направо. У меня на столе возьмите фонарь — тогда не заблудитесь!

Тим наконец остался один. Он разделся и аккуратно повесил костюм на спинку стула. Посвежело, и он с радостью отметил, что Бразилия закупает своим футболистам адидасовские костюмы высочайшего качества.

Он оглядел комнату и вдруг подумал: «Эту рукопись я сейчас запросто могу найти. Даже если она запрятана за книгами, можно воспользоваться фонариком, который он мне так великодушно оставил. И тогда…»

Он оборвал себя. Он же священник, а не тайный агент! К тому же он уже понимал, что ему и самому интересно взглянуть на эту книгу. Прочесть ее и узнать потаенные идеи Хардта.

76 Тимоти

На другое утро первый чайник вскипятили для кофе, второй — для бритья.

— Какие у вас на сегодня планы, дом Тимотео? — спросил Хардт, когда они вдвоем скребли подбородки перед одним зеркалом.

— Никаких определенных. Посол приглашал меня на ужин, но это я могу сделать в любой день. В воскресенье я должен вести одиннадцатичасовую мессу.

— Что ж, на этот счет вам лучше принять решение после сегодняшнего дня, — предостерегающим тоном сказал Хардт. — То, что я сегодня хочу вам показать, может поубавить вашего рвения.

«Ну, уж нет, — подумал Тим, — этому речистому еретику не удастся отговорить меня от совершения святой евхаристии!»

Семейство Хардтов в полном составе вновь собралось за столом. Завтрак состоял из жареных бананов и, конечно, кофе.

Юный Альберту показал пальцем в наряд Тима и захихикал.

— Футболист!

— Ага, — сказал Тим по-португальски. — Ты играешь в футбол?

— Да, сеньор. Придете сегодня на игру?

— Я пока не знаю, что мне приготовил на сегодня твой папа. — Тим повернулся к хозяину дома: — Эрнешту?

— Не волнуйтесь. Школьный матч будет частью вашей грандиозной программы знакомства с трущобами.

Мужчины помогли хозяйке убрать со стола, после чего Изабелла принялась мыть голову дочке. Анита пронзительно плакала и сопротивлялась.

Мужчины тем временем снова уселись за стол и налили по третьей чашке кофе. После чего Хардт закурил третью сигарету за сегодняшний день.

— Надо вам бросить курить, дом Эрнешту, — посоветовал Тим. — Табак вас убьет.

— А вам надо отказаться от безбрачия, — парировал тот. — Воздержание убьет вас быстрее.

— Почему вы так говорите? — смутился Тим.

— Я видел ваше лицо, когда вы говорили с Альберту. — Он вдруг заторопился. — Кстати, он же меня убьет, если опоздаем к нему на игру! Пошли скорей!

Тим поспешил за Хардтом на улицу. В начищенных кожаных туфлях Тиму пришлось месить грязь в закоулках фавелы.

Уже в самом начале «экскурсии» Тиму стало ясно, что ночная тьма в значительной мере скрывала убожество поселка. Здесь царили гам, нищета, смрад и антисанитария.

Движок, как у Хардта, имелся не более чем в пяти или шести домах. Воду в поселок качали две коммунальные напорные станции. Заметив потрясение Тима, Хардт поспешил его успокоить:

— Да, да, дом Тимотео. Здесь очень грязно. Но смею вас заверить, что все, что вы вчера ели, было подвергнуто кипячению. В этом как раз мы с братьями-францисканцами добились определенных успехов: привили людям элементарные навыки гигиены и резко сократили заболеваемость дизентерией.

Выйдя из удушливой атмосферы жилого поселка, они добрались до мокрого поля, на котором Альберту с двумя десятками сверстников играли в футбол. Встреча была жаркая. Счет в матче обозначали по две пустые канистры из-под масла, выставленные у обоих ворот.

Не прерывая игры, футболисты приветствовали приходского священника.

— Oi, дом Эрнешту! Como vai? [93]

— Bem, bem [94] , — отвечал Хардт и махал в ответ.

— Кажется, они не скучают, — заметил Тим. — Какие у них еще тут есть развлечения?

— Да никаких, — ответил его спутник. — А кроме того, нам особо некогда заниматься здоровыми, нам и страждущих хватает. Идемте дальше.

Они вернулись на тесные улицы поселка, и Хардт продолжил свои пояснения:

93

Как дела? (порт.).

94

Хорошо, хорошо (порт.).