Авалон

Большинство членов Совета одобрительно кивают головами. Но есть и такие, в том числе я, которые не спешат с этим соглашаться. У меня есть некоторые сомнения по поводу такой беззубой политики королевы. Если бы мы на корню подавляли такие разговоры среди народа, то мы бы сейчас и вовсе не обсуждали такой эпизод. В некоторых вопросах нужно показывать свою силу и напоминать кто же все таки здесь правит и в чьих руках власть. Иначе, они будут думать, что всем все дозволено, а мы не можем сладить с кучкой возомнивших о себе невесть что задавак. Такими методами, Аластриона придет к тому, что посадит на свое место этого Брайса.

Хоть сегодня я дала себе зарок проявлять больше активности, но я не спешу высказывать свои мысли. А уж с последней меня точно выставят за дверь, если не хуже. Лучше обсудить это с Арлетой и узнать ее мнения. Вместе, мы сможем донести это до Совета.

– Давайте на сегодня с большинством закончим. Прошу Арлету, сэра Эрскина, Тристанда и Нару остаться. Остальные могут идти, – устало машет рукой на выход королева.

Все поднимаются со своих мест, бормочут слова прощания и двигаются на выход. Я встречаюсь взглядом с Арлетой и говорю одними губами: “Ты расскажешь мне все”. Она криво улыбается уголком рта и лишь слегка наклоняет голову в знак согласия.

Глава 2.

Пока Арлета не освободилась, я решаю скоротать время прогулкой до храма Создательницы. Он располагается на вершине пика Неса, в небольшом отдалении от дворца. Чтобы пройти к нему приходилось идти через шумную, рыночную площадь, и по пути можно было прихватить в лавке имбирного чая или свежую выпечку.

Давным-давно, наш материк еще не был разделен на те четыре королевства, которые мы знаем сейчас. Территория была населена небольшими общинам. У каждой общины был свой избранный вожак. Общины и племена покрупнее совершали набеги на близлежащие земли: грабили скот, забирали урожай, драгоценные металлы, брали население в плен на тяжелую работу. Кругом царила разруха и хаос. Пока однажды, на территории теперешнего королевства Кэлхаун извергнулся вулкан, похоронив под своим пеплом прежнюю жизнь, но давая новый виток в истории материка. После извержения, с людьми начали происходить странные вещи: племена, которые были ближе всего к вулкану обнаружили у себя способности доселе недоступные. Теперь они могли управлять тенью: они притягивали ее, растворялись в ней, могли заставить ее проникнуть в тело другого, высушив всю кровь. Жуткое зрелище, последствия которого я видела лишь на рисунках в книгах об истории материка. Также, их тела стали особо гибкими и пластичными, но и кое-чего они все таки лишились: смог от вулканического пепла, который не рассеивался месяцами, лишил их зоркости зрения, а кожа приобрела бледно-серый цвет. Вулкан все еще периодически выплевывает в небо облака пепла, поэтому солнечных дней в этом королевстве было намного меньше, чем на всем материке.

Следующие территории, на которые подействовало извержение было наше королевство – Сетон. Пепел породил в нас способности управлять силами огня и света. И даже в самые ужасные моменты, когда Сила вырывалась из под контроля, а все тело раздирала боль сотни раскаленных игл, я не жалела, что родилась именно с такими силами.

Расположившееся за Сетоном королевство Адкарт населяют люди с Силами управлять водной стихией. Это по настоящему завораживающие и опасные способности. Они могут сковать моря и океаны льдом, обрушить на землю нескончаемый ливень или наоборот насытить землю долгожданным дождем.

По соседству с ними располагается последнее королевство на материке – Дермонт. В отличие от всех остальных королевств, его населяют исключительно люди без Сил. Влияние вулканического облака не распространилось на эти территории. И сейчас это самое большое по населению королевство.

Пик Неса был высоким, а храм располагался на его вершине. С постоянными нагоняями от Арлеты мне не составляло труда на него подняться, по высеченной в горе узкой, каменной лестнице. Но все же, каждый раз при подъеме, у меня возникало жгучее желание иметь Силу, как у адкартцев. Они могли сделать перенос и оказаться в то же мгновение в другой части материка. Этой способностью они нередко показушно хвастались.

Но и наши способности их не уступают. Мы могли управлять солнечным светом и огнем. Вопреки обывательскому “огненному” названию, сотворенное пламя было ярко-голубого цвета. А наша семья являлась прямыми потомками Создательницы. Эта женщина, когда-то давно, после извержения вулкана, объединила под собой представителей всех Сил и обычных людей. Под ее правлением прекратились междоусобные войны и стычки, а материк разделился на те четыре королевства, которые мы знаем сейчас. Мы, и весь континент зовет ее Создательницей. Она создала мир, в котором мы живем сейчас. А все королевства поклялись, еще тогда, после подписания соглашения, вечно помнить и чтить ее неоценимый вклад. Она была обладательницей поистине неограниченной Силы. Как удивились слуги, когда после ее смерти, в покоях, вместо тела обнаружили ее голубое сердце на простынях. В первого взгляда стало ясно, что в нем сосредоточилась вся ее Сила. Сердце Создательницы, или как его принято называть – аниму, заключили в сферу и построили храм для его охраны и почитания.

Я поднялась на маленькую площадь перед храмом и сделала долгий выдох, переводя дыхание. В отличие от шумного рынка здесь стояла звенящая тишина, даже редкие птички скакали с ветки на ветку молча. Ветер мягко расправлял флажки и покачивал бумажные фонарики, протянутые от дерева к дереву. Сейчас они были единственным украшением на площади, помимо окращенных в золотые и красные цвета листья деревьев. В праздники хромовую площадь богато украшали свежими цветами, устраивали представления и запускали фейерверки, которые были видны из любого двора столицы.

По каменным ступеням, между высоких и серых колонн, которые по сути были высечены в горе, я поднялась в зал храма. Это было небольшое помещение. По кругу располагались маленькие светильники, в которых был заключен наш свет, поэтому они никогда не переставали светить, а еще и согревали воздух. Из-за него здесь всегда было тепло и уютно, даже несмотря на холодную погоду снаружи. Каменные ступени вели вниз, к сердцу горы, где располагался каменный алтарь, с высеченными на нем письменами молитвы. Молитва была написана на мертвом языке, на котором говорили по времена жизни Создательницы. Внутри самого камня была заключена анима. Каждая будущая королева или король Сетона, прежде чем взойти на престол, должен был пройти обряд посвящения. После того, как готовность будущего правителя подтверждал Совет и текущий монарх, он должен был получить одобрение от Создательницы. Он в одиночестве проводил несколько часов перед алтарем, настраивая, успокаивая свой дух. Обряд завершался прочтением хвалы. Королева рассказывала об этом незабываемом моменте, о том умиротворении и душевном спокойствии, которое нахлынуло на нее после этого. Это единственный раз, когда ты можешь слышать, как с тобой говорит сама Создательница. Если она дает свое одобрение, то анима переполняет тебя Силами. Она вырывается, выплескивается, расходится волнами по всему королевству, знаменуя, что теперь у нас есть новый правитель.

Я уже не могла дождаться момента, когда Совет и королева сочтут меня готовой, чтобы пройти посвящение. Аластриона взошла на престол, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Сейчас, я уже почти на три года старше ее, когда она начала управлять королевством. Но и она, и Совет все еще твердят, что я не готова.

Киваю в ответ поклон двух жриц, которые заняты уборкой храма и выхожу на улицу. Поднимаю взгляд вверх на темно-серое небо, затянутое тучами. В душе непонятная сумятица. От полученных новостей хочется приступить к каким-то действиям, а вся эта неопределенность лишает возможности сделать это. Чувствую себя абсолютно бесполезной. Уговариваю себя не отправиться в темницу, чтобы лично поговорить с заключенными, но рассудок говорит, что Арлете это не понравится. А это последний человек, которого я бы хотела расстраивать.

Пока спускалась обратно и шла через площадь во дворец, на улице уже стало смеркаться. Торговцев стало заметно меньше, а те кто еще остался, сворачивают свои палатки и убирают нераспроданный товар.

Мне всегда нравилось в одиночестве бродить по узким, вымощенным брусчаткой, улицам Соула. Заходить в пекарни или таверны. Слушать о чем говорят люди и просто наблюдать за жизнью. Не редко ко мне подсаживались незнакомые люди и говорили со мной о королеве, о том как они ее уважают и справлялись о ее здоровье, рассказывали о своих переживаниях и проблемах. Даже не с целью получить совет или решение, а просто высказаться. В такие моменты, сердце наполнялось теплотой от того сколько уважения и участия в людских словах. Мне хочется сделать и отдать этим людям все, что у меня есть. Со всей горячностью и душой стать не только королевой их страны, а королевой их сердец. Я никогда не могла оставаться в стороне от происходящего в своем королевстве. Их боль, переживания и надежды, красной нитью проходили сквозь мое сердце. Мне хочется пойти к этому Брайсу, посмотреть в глаза и узнать таки наконец, что там произошло на самом деле. Действительно люди начали относиться к нам с ненавистью? Эта мысль пугает. Встряхиваю волосами, чтобы прогнать эти мысли из головы.

Уже поздно, поэтому решаю достать вопросами Арлету завтра с утра на занятиях и пойти в свои покои. Навстречу мне летит, на развевающихся полах своей мантии, настоящая заноза в заднице.

– Авалон, где ты была? Я тебя ищу весь вечер. – Атти берет меня под руку.

Я обожаю ее всем сердцем. Мы выросли вместе и с детства были неразлучны. Ее родители были лекарями и отдали ее на обучение во дворец, когда ей было шесть лет. Мы всюду ходили вместе и из-за сильной разницы во внешности жители дворца нас прозвали “день и ночь”. У нее была кожа цвета бронзы, длинные волосы, ниже талии, она носила практически всегда распущенными. Они падали на спину плотной кудрявой копной. Но самым красивыми были ее глаза. Они были яркого, насыщенного цвета бирюзы. Посмотрев в них, уже невозможно было оторваться. Они вызывали зависть у девушек, а многих мужчин лишали возможности говорить связно. Атти была прекрасно осведомлена о том эффекте, который производила ее внешность на окружающих, но изредка пользовалась этим.