Аванпост Шиге Проникновение Ксеносов

Обыск ничего не дал. Не было никаких признаков борьбы, никаких доказательств нечестной игры, никаких следов Арториуса вообще. Как будто его стерли из существования, выдернули из самой ткани реальности. Единственной зацепкой, если ее вообще можно было так назвать, был слабый, почти неуловимый запах, который держался в том месте, где его видели в последний раз, – странный, металлический запах, как озонированный воздух, смешанный с чем-то… органическим, чем-то чуждым всему известному. Валериус уже чувствовал его раньше, в Фабрике, недалеко от того места, где Омикрон-7-Каппа сообщил, что видел тени, танцующие вне досягаемости. Однако что это значило, ему не понять. Он будет искать дальше, пока на его форпосте есть верные солдаты, он будет продолжать поиски.

Дни превратились в мучительную ночь. Надежда найти Арториуса живым таяла с каждым часом. Моральный дух гарнизона, уже потрепанный предыдущими инцидентами, резко упал до новых глубин. Шепот, казалось, становился громче, тени темнее, чувство того, что за ними наблюдают, усиливалось, наступая на них со всех сторон, из каждого угла этого проклятого объекта. Валериус видел страх в глазах своих людей, слышал его в их приглушенных разговорах, чувствовал его в холодной, липкой хватке собственного сердца, понимая их боль, понимая необходимость ответа, который принесет спасение.

Затем, как раз когда отчаяние угрожало поглотить их всех, произошел прорыв. Патрульная группа, обыскивавшая заброшенное хранилище возле секции гидропоники, нашла его. Сержанта Арториуса, или то, что от него осталось. Он был жив, но едва. Он съежился в углу, его униформа была разорвана, его тело покрыто странной маслянистой грязью, которая напоминала то, что, по сообщениям других членов экипажа, нашли. Его глаза были широко раскрыты и пусты, он смотрел в никуда, видя ужасы, которые он не мог забыть. Его разум, казалось, разбился, отступил в темное, недоступное место, где никто не мог до него добраться, а также объяснить ужасы, которые он теперь переживал без конца, пока не наступит его смерть.

Его срочно доставили в медотсек, где Медицинский хирург Гамма-3, которому помогал его лечащий врач неустанно трудился, чтобы стабилизировать его состояние. Но ущерб был не только физическим. Разум Арториуса исчез, потерянный для всех ужасов, которые он пережил в темноте. Он был кататоническим, не реагировал, его тело было всего лишь пустой оболочкой, живым трупом. Но даже в таком состоянии его постоянная дрожь и судороги говорят другим об ужасах, которые он видит в своем сознании. Этот случай может снова стать решающим ключом к выяснению того, что произошло. Но как можно расследовать такой непредсказуемый случай? Валериусу еще предстоит выяснить это.

Но затем, словно щелкнул какой-то скрытый переключатель, Арториус начал говорить. Не связными предложениями, а фрагментарными, разрозненными фразами, его голос был рваным, гортанным шепотом, который, казалось, вырывался из его горла. Его медицинский персонал не сообщил об изменениях. Только он начал говорить что-то неразборчивое, на каком-то инопланетном языке или на искаженной версии готика, который они используют для своего общения, постоянно меняясь и меняясь. Только несколько слов были расшифрованы и распознаны.

«Глаза», – бормотал он снова и снова. «Глаза в темноте. Наблюдают. Всегда наблюдают. Они видят все, везде… Холодно… так холодно… Они идут… Шепот… тени… зубы… голодные… такие голодные…» Затем он снова деградировал в простое состояние живого трупа, прежде чем начать повторять все это снова через некоторое время.

Эффект его слов на тех, кто их слышал, был леденящим. Они подтвердили то, что говорил Арктур, то, что многие начали подозревать. Там было что-то, что-то во тьме, что-то, что охотилось за ними. «Глаза в темноте» стали леденящей мантрой, символом невидимого ужаса, который укоренился в Сигме-9, подтверждая то, что было сказано ранее, присутствие некой злобной сущности, преследующей их из тени. И что-то, что начало заражать их разум и разрушать все, над чем они работали.

Валериус, слушая опустошенные речи Арториуса, почувствовал, как холодный ужас поселился в его сердце. Это был не обычный враг. Это было нечто гораздо более коварное, гораздо более опасное, чем все, с чем он сталкивался раньше. Это был враг, который мог напасть из тени, который мог украсть разум человека, который мог превратить верного солдата в бормочущую развалину. Враг, который не знает границ и пределов, закончил он мысль, глядя на Арториуса.

Тогда он понял, что больше не может позволить себе ждать ответов. Он должен был действовать, и действовать быстро. Враг был в их стенах, среди них, и пришло время дать им бой. Но как сражаться с врагом, которого не видишь? Как сражаться с тем, что существует только в тенях, в шепоте, в глазах, которые наблюдают из темноты, молча манипулируя всеми вокруг? У Валериуса не было ответов, пока. Но он знал одно: правила игры изменились. Это уже не была война на истощение, битва огневой мощи и тактики. Это была война за выживание, битва за их души. И она была далека от завершения.

Глава 10: Призрак в машине

Обнаружение сержанта Арториуса, сломленного и кататонического, бросило длинную темную тень на Аванпост Сигма-9. Его отрывочные бредни о «глазах во тьме» подтвердили их худшие опасения: они были не одни. Что-то охотилось за ними, что-то, что двигалось в тенях, что могло нанести удар без предупреждения, что могло украсть разум человека и оставить его пустую оболочку. Но, несмотря на растущее чувство страха, несмотря на растущие доказательства наличия скрытого врага, у них по-прежнему не было ответов, не было ясного понимания того, с чем они столкнулись. Однако капитан не сдавался, используя все и любые возможности, которые мог найти. Расследование продолжалось. Валериус приказал искать любые улики, найти любой знак, неважно где. Сообщалось о еще нескольких исчезновениях. Снова не было найдено никаких следов. Однако это не имело значения. Новая смена наконец-то нашла что-то, что вселило в них надежду. Надежду на спасение для экипажа, прежде чем все будет потеряно.

Следующее открытие сделал Ро-17, всегда бдительный в своем стремлении к истине машины. Он тщательно просматривал пикты безопасности, не только с нижних уровней, где исчез Арториус, но и со всего аванпоста, выискивая любую аномалию, любую деталь, которую можно было упустить из виду. Это был кропотливый процесс, требующий от него просеивания бесчисленных часов отснятого материала, его многочисленные оптические линзы сканировали мерцающие изображения на предмет малейшего отклонения от нормы. Это было упражнением терпения, для его механической натуры и его подчиненных. Они просмотрели бесчисленные часы отснятого материала, но безрезультатно. Только статика, только ничего, некоторые начали сообщать. Их разочарование росло. Но это было решающим. Валериус знал, что это единственная подсказка, которую они могут использовать. Они не должны останавливаться. И только по милости Императора им это удалось, что дало им зацепку, которую они так долго искали.

«Капитан», – синтезированный голос Ро-17, обычно лишенный какой-либо интонации, звучал настойчиво. «Я думаю, что нашел что-то важное. Пикт-снимки безопасности… они были скомпрометированы».

Валериус, который изучал отчеты об инцидентах на командной палубе, немедленно присоединился к Ро-17 в комнате наблюдения за безопасностью. Опытный техник, чьи механодендриты дергались с сосредоточенной интенсивностью, указал на ряд мониторов, отображающих прямые и записанные кадры со всего аванпоста, теперь работающего на полную мощность после недавних событий. Экраны показывали знакомые коридоры, оживленные мастерские, тихие гидропонные отсеки – все казалось нормальным на первый взгляд. Персонал двигался без проблем и выполнял свои задачи, не проявляя никакого страха или беспокойства. Их обычные действия продолжались, как и предполагалось. Все без проблем. Валериус не увидел ничего необычного.

«Объясните», – приказал Валериус, не отрывая взгляда от экранов.

«Наблюдайте», – ответил Ро-17, манипулируя элементами управления, чтобы изолировать определенный канал от Фабрики, места первоначального наблюдения Омикрон-7-Каппы. На экране появилась знакомая сцена: возвышающиеся машины, мерцающие люмены, ритмичный лязг автоматизированных молотов. Но затем Ро-17 заморозил изображение, приблизив затемненную область между двумя массивными кузнечными прессами, ту самую область, на которую ранее указал молодой адепт. Капитан немедленно сосредоточил на ней свое внимание, увидев только темноту, и на экране почти ничего не было видно.