Аванпост

МО задумалась на три наносекунды.

— Нет, но я могу показать, насколько тривиально это утверждение.

— Тривиально? В каком смысле?

— Подожди, пока я загляну в стихотворную библиотеку, — ответила МО. — Ага, вот оно. Итак, я могу сжать все сказанное епископом Баркли, каждый его довод, каждое слово его трудов, в простенькое стихотворение из четырех строк:

Мой отточен слух и всевидящ взгляд,

Он фиксирует все, что видит подряд.

И ночью, и днем, далек как звезда,

Я есть Бог, и я рядом всегда.

— Согласись, — продолжила МО, — то, что можно выразить фривольным стишком, никоим образом не тянет на вселенскую мудрость. И потом, при таком раскладе Бог превращается в Любопытного Тома* [9] . Да кто захочет поклоняться божеству, постоянно подсматривающему за всеми?

— Раз ты это утверждаешь…

— Только что утвердила, — ответила МО.

Шли годы, я жаждал новых знаний, и наконец пришел день, когда я начал искать ответ на главный вопрос нашей жизни.

9

Любопытный Том — портной, подглядывавший за леди Годивой (леди Годива — легендарная покровительница г. Ковентри. В 1040 г. ее супруг наложил тяжелые повинности на горожан, пообещав отменить их, если леди Годива обнаженной проедет на коне через весь город. Она проехала, прикрытая лишь своими длинными волосами, все горожане, заисключением одного, закрыли глаза, и повинности были сняты) и внезапно ослепший. Нарицательное прозвище человека с нездоровым любопытством

Но тут возникла проблема: МО не обладала достаточной мощностью, чтобы осознать этот вопрос. Да, она могла в полнаносекунды рассчитать диаметр электрона или указать время Большого Взрыва с точностью до семнадцати минут… но я требовал от нее невозможного.

Я понимал, что единственная возможность получить нужные мне ответы — увеличить Мощность МО в тысячи, может, в десятки тысяч раз. На это требовались деньги, больше, чем я мог заработать за несколько жизней.

Однако я не сомневался, если я доведу мощность МО до требуемого уровня и она ответит на все мои вопросы, галактика от этого только выиграет. Вот почему я и ограбил крупнейший банк нашей планеты. План был безупречный: МО, которая также хотела повысить свой интеллектуальный потенциал, внесла в него свою лепту. Признаюсь, уже наполняя мешки деньгами, я вознес молитву Мориксомету, Богу гнусных деяний, совершаемых ради благородных целей. Я уверен, что Он услышал меня и простил, и искренне сожалею о шестнадцати невинных прохожих, так некстати оказавшихся рядом с банком.

Все до последней кредитки я потратил на процессоры и блоки памяти для МО, с тем чтобы наконец-то задать Вопрос.

— Ты готова? — спросил я.

— Роджер* [10] ! — последовал ответ.

— Тогда слушай. — Я выдержал театральную паузу. — Почему?

Обычно на обдумывание ответа у МО уходило меньше секунды. Действительно сложные вопросы требовали порядка полминуты. На этот раз пауза затянулась на одиннадцать минут, после чего машина ответила:

10

Роджер — из армейского лексикона. В данном контексте: «Так точно»

— Почему нет?

Вот тогда я понял, что денег всей планеты не хватит для того, чтобы создать искусственный мозг, способный ответить на Главный вопрос. Полетел в Пограничье и стал известным преступником, хотя никто не знал, что я грабил, насиловал и убивал по благороднейшей из причин.

По прошествии шестнадцати лет я почувствовал, что собрал достаточно денег, и вложил их все в развитие мозга МО. После чего она стала как минимум в три раза умнее Центрального компьютера на Делуросе VIII.

Я активировал МО и вновь задал Вопрос:

— Почему?

На этот раз она гудела, урчала и мигала три дня и три ночи, рассматривая все возможные ответы, каждую альтернативу, все нюансы секрета нашего существования. И наконец наступил момент, к которому мы оба шли много лет: МО произнесла, а я услышал Главный ответ.

— Потому что.

— И это все? — изумился я.

— Это все, — подтвердила МО.

Вот тогда я понял, что Главный вопрос так и останется неотвеченным.

— Спасибо, — пробормотал я.

— Всегда готова услужить, — ответила МО.

В итоге я полностью порвал с прошлым, расстался с МО, вернулся в Пограничье, на этот раз, чтобы больше не уезжать. И теперь задаю только один вопрос: «Где бар?» Однако по-прежнему люблю грудастых женщин.

* * *

— Значит, МО существует? — спросил О’Грейди.

— Да. А что?

— Она не может ответить на Главный вопрос, но, готов спорить, рассчитать вероятность результатов игр следующей недели ей вполне по силам.

— Я думаю, это так благородно, провести полжизни в поисках секрета нашего существования. — Золушка вздохнула. — Жаль только, что ради этого пришлось убивать и насиловать людей.

— Все это ерунда, — отмахнулся Макс. — Мы здесь только для того, чтобы наделать множество себе подобных и с чувством выполненного долга лечь в могилу.

— Тогда нам чертовски повезло, что белдорианцам удалось совместить полезное с приятным, — вставил Никодемий Мейфлауэр.

— Нет, я с этим не согласен, — покачал головой Большой Рыжий. — Я думаю, у каждого из нас своя цель. Если бы вы спросили Мейджика Абдул-Джордана, хочет ли он стать отцом выводка восемнадцатифутовых мальчиков и девочек, думаю, он ответил бы, что скорее бы застрелился, чем обрек на такие страдания своих отпрысков.

— Правильно, — поддержал его Маленький Майк Пикассо. — Воспроизводить себе подобных — это хорошо, но ради чего? Я бы скорее создал произведение искусства, которое останется в веках, чем способствовал появлению на свет десятка детей, обреченных на скучную, обыденную жизнь.

— Никто из тех, кто добирается до «Аванпоста», не может пожаловаться на скучную, обыденную жизнь, — заметил Бард. — Так с чего ты решил, что именно такая ждет их потомков?

— Ты же знаешь, что на детях природа отдыхает, — ответил ему Макс Три Ствола. — Так что это еще вопрос, какими уникумами будут наши дети. Я вот не могу припомнить никого из наших родителей, чья слава гремела бы по всему Пограничью. Мы просто выродки. Конечно, великие и героические, но все равно выродки.

Никодемий Мейфлауэр с ним не согласился.

— Ты хочешь сказать, что Эйнштейн и Золушка не могут родить ребенка с его умом и ее внешностью?

— Я полагаю, куда вероятнее, что у их ребенка будет ее ум и его внешность, — ответил Макс.

— И что ты хочешь этим сказать? — сверкнула глазами Золушка.

— Только не подумай, что я хотел тебя обидеть, — продолжил Макс. — Но разве кто-нибудь мог заранее предвидеть, что мы все, собравшиеся в этой таверне, станем такими? Твоя мать была самой сексуальной женщиной во всем секторе галактики? Отец Катастрофы Бейкера выкашивал целые батальоны, прежде чем улечься в постель со священной жрицей? Есть у Маленького Майка Пикассо пять братьев и сестер, ваяющих произведения искусства, которые могут сойти за творения старых мастеров? Я гoворю, мы все уникумы, и не вижу в этом ничего странного.

— В этом и нет ничего странного, — отозвался Бард. — Но возникают серьезные сомнения насчет научности положений генетики.

— Велика беда, — пожал плечами Макс. — Ты когда-нибудь видел ген?

— Я никогда не видел и сверхнового, — ответил Бард. — Но у меня есть достоверные свидетельства их существования.

— Будешь и дальше спорить со мной, не позволю тебе писать обо мне в твоей книге, — пригрозил Макс.

— Будешь и дальше говорить глупости, я сам тебя вычеркну.

— Если вычеркнешь меня из этой книги, я размозжу тебе голову! — взревел Макс, который, похоже, был не в ладах с логикой.