Авантюра

— У меня есть нехорошее чувство, что вас использовали вслепую, капитан Эринс, — начал Йоханес.

И вид за окном… не, не утратил своего великолепия ничуть.

— У меня была задача устранить угрозу жизни президента и внести раздор в высшие слои общества Кахоры, — честно сообщила я Йоханесу.

Его уровень допуска к информации позволял мне быть честной.

— Что ж, — спустя недолгое молчание произнес он, — задача была выполнена с блеском.

— Я кадет S-класса, — это не было произнесено с гордостью, просто констатация факта.

Он улыбнулся, отпил кофе, и сообщил то, чего я никак не ожидала:

— Вас использовали, капитан Эринс. Вам позволили получить все записи с камер наблюдения, исключительно с одной целью — эмиграция находилась в ведении кахэра Ранира. Вы вскрыли фактически сеть работорговли. Кахэр Ранир был обвинен президентом в дискредитации морального облика Кахорской планетарной системы, в гибели более чем сорока женщин, и казнен наиболее унизительным для любого кахорца способом — показательно, публично и казнь транслировалась всеми государственными телеканалами.

Что-то мне все это напоминает…

— Таким образом, президент Нахмару избавился от очень давнего врага, который планировал в будущем, после союза с родом Арастан захватить власть. Нахмару сработал на опережение, позволив вам узнать закрытую, по причине запрета на посещение центральной планеты иномирянами, информацию. Более того — он позволил вам вернуться на Гаэру и дать показания. Несомненно, поставленную перед вами задачу вы выполнили, включая вторую часть задачи — в данный момент род Арастан объявил о несогласии с политикой президента и возможно, планетарную систему ожидает длительное противостояние… но возможно и нет.

Я вопросительно приподняла бровь.

— Если президент согласится на брачный союз, ни о каком противостоянии, как вы понимаете, речи уже не будет.

М-да.

* * *

Разговор с Йоханесом оставил тягостное впечатление, и потому после я отправилась домой, и сильно удивилась, ощутив аромат роз. Нежный, мягкий, плывущий по воздуху и вызывающий желание пробежаться по лестнице до квартиры. Одна маленькая проблема — у меня квартира на сто двадцатом этаже, так что я преспокойно пошла к лифту. Запах роз царил и в нем. Пока взлетала вверх, прикрыла глаза, с удовольствием вдыхая аромат, так напоминающих запах малины.

И поэтому не сразу поняла, когда стоило дверцам распахнуться, запах едва не сбил с ног. Удивлено открыла глаза и поняла, что розы находятся на моем этаже!

Да, у меня тут была квартира, но помимо нее тренажерный зал, база, и собственно квартира Багора, которая тоже практически была моя, у нас внутри даже двери имелись, ведущие из его квартиры в мою. А потому весь этот этаж был мой. И вот на моем этаже повсюду, по коридорам, проходам и до окна — стояли охапки роз! Огромных, нежно-розового цвета, без упаковки и в прозрачных стеклянных кубах вместо ваз.

И если честно — радости это не вызвало.

Это была МОЯ квартира!

МОЙ адрес знали исключительно в управлении!

Спецустройство в моих очках смазывало мое изображение на любой видеокамере и для любого спутника, то есть проследить меня было нереально.

Разъяренная я ворвалась в квартиру, разувшись и отбросив ботинки, скинула рюкзак и пошла к Багору. Он женщин к себе не водил, так что входить я могла в любое время. Бывшего шефа на месте не было, но на кухне для меня уже был готов обед, а на столе лежала записка — Багор был традиционен и предпочитал бумажные сообщения. Открыв, прочла:

«Малышка, с возвращением домой. Прости, не получилось тебя дождаться. Вернусь, поговорим».

Где-то в глубине квартиры раздался грохот. Пошла на звук в тренажерку, застала Гэса, потеющего с гирями.

— С возвращением, — напряженно поприветствовал гигант.

Приветственно махнула рукой, и ушла к себе, переодеваться. У Гэса квартира этажом ниже, но тренироваться он ходит к нам. Пока купалась, все думала… собственно об Антаре Нахмару. Гад же! Вот гад как он есть гад! Обойти на повороте меня, Исинхая, Ранара и вообще всех кого можно, а теперь преспокойно женится на девице из клана Арастан и править будет долго и радостно. Сволочь.

Я злилась, несмотря на то, что все выполнила на отлично, как и всегда, несмотря даже на то, что вернулась, не смотря на то, что президент дал добро гаэрской комиссии на расследование и полный доступ собственно на планету.

И все равно злилась. До скрипа в стиснутых зубах. До того, что сожрала весь пластиковый контейнер салата сидя у Багора на кухне и даже не заметила уже приготовленного для меня роботом стейка. Удивительно, как я в таком состоянии еще пластиковый контейнер не сжевала.

— Чего зубами скрипишь? — на кухню вошел Гэс.

Остановился, осмотрел мокрую злую меня в полотенце и с мокрыми же волосами, с которых капало, и уже без подтрунивания спросил:

— В чем дело? С заданием не справилась?

— Ссссправилась, — прошипела я, и запихнула в рот последний пучок зелени, принявшись остервенело его жевать.

— Эээ, ты же шпинат не ешь… — протянул Гэс.

— Не ем, — согласилась я, осознав, что это даже не салат был.

— Понял, не лезу, — вскинув руки в жесте «сдаюсь» сказал разведчик, и ушел к холодильнику тырить мороженное Багора. Багор правда в прошлый раз пристрелить его за такое обещал, но Гэс, как впрочем и я, не особо в это верил.

Вынырнув из холодильника с ведерком мороженного, Гэс вооружившись большой ложкой, отправил в рот первую порцию, и, жуя, спросил:

— Исинхай козел?

— Да! — вот с этим я была полностью согласна.

— Тебе вообще премию за то, что грохнула Самомото, выдали?

— Угу, — есть было нечего, контейнер опустел, поэтому я сходила, взяла уже салат, который тоже терпеть не могу, но хоть что-то требовалось для остервенелого жевания, а стейк так не пожуешь. — Выдал. Отправив на Кахору.

— Странно, — Гэс запихал в себя еще две ложки мороженного, — обычно Исинхай выдает задания совмещая их с личными интересами агентов.

И я застыла. Не донеся пучок салата до приоткрытого уже рта. Затем рот закрыла и подумала — а мог ли Исинхай знать о том, что на Кахоре орудует именно Малютка, которого я безуспешно столько лет искала?!

— Ты чего? — поинтересовался Гэс, глядя на застывшую меня.

Отрицательно мотнула головой, намекая, что ничего вроде как, и в то же время.