Аварийная команда

И все-таки грешить на собственные инстинкты было не резон. Пока я, кряхтя и охая, катился по палубе, блюститель делал это вместе со мной, только гораздо быстрее. Запнувшись за мое скрюченное тело, гигант совершил по инерции еще несколько шагов, после чего тоже расстелился на платформе, чуть было не придавив собой Чича.

Окажись край платформы немного подальше, гвардейцу непременно повезло бы и он не улетел за борт. Но полдесятка метров – слишком нереальный «тормозной путь» для такого гиганта, разогнавшегося, как при беге на стометровке. А тем более если при этом бегун еще и запнулся.

Я успел заметить лишь две огромные босые ступни, мелькнувшие за бортом светопланера. Ни крика, ни других звуков сорвавшийся в пропасть блюститель не издал. Лишь грохот его прокатившегося по палубе тела все еще стоял у меня в ушах, словно эхо отгремевшей лавины…

Оставалось разделаться только с посредником, что в моем потрепанном состоянии выглядело не самой простой задачей. Но так или иначе, а накостылять по шее растерявшему телохранителей Чичу являлось вопросом принципа – эта сволочь должна была до конца жизни запомнить мой выброшенный «зиг-зауэр». И потому, пусть лучше карлик сам сигает за борт, если не хочет сделать это посредством моего вспомогательного пинка.

Мы с Чичем поднялись на ноги почти одновременно. Вид у посредника тоже был не слишком бодрый, но я после такой встряски, что пережила голова карлика, вряд ли вообще вернулся бы на ринг.

– Врежь ему, браток! Пришиби этого мудозвона, чтобы впредь знал, на кого своих быков натравливать! – кричал мне Хриплый, упорно пытаясь перерезать опутавшую его и товарищей блюстительскую сеть. Каковы их успехи на пути к свободе, я, к сожалению, не видел. Если у прапорщика что-то и получалось, то очень медленно.

– Проваливай оттуда, Глеб! – не соглашался с Охрипычем адаптер. – Оставь посредника, слышишь! Быстрее уходи, кому говорят!..

Прапорщик рьяно болел за меня и настаивал на тотальном разгроме врага, а в голосе Рипа звучал страх. Я решительно не понимал, почему компаньон испугался именно сейчас, когда победа была почти у нас в кармане. Свалить в одиночку двух монстров, а потом позорно сбежать от какой-то мелюзги? Да за кого адаптер меня принимает? Ну нет, раз уж замутилась такая баланда, надо расхлебывать ее до конца.

Остальные товарищи тоже что-то кричали. Но их крики предназначались не мне, а были вызваны теснотой сети и нерасторопностью режущего ее прапорщика. Человек, который придумал присказку «в тесноте, да не в обиде», явно никогда не оказывался в подобном затруднительном положении. А если и оказывался, значит, ему просто неимоверно повезло с компанией.

– Ну, чего вылупился? Иди сюда! – поманил я карлика, полагая взыскать с него полную компенсацию за нанесенный мне моральный и материальный ущерб. – Быстрее, мать твою! Или очко сыграло?

Я ожидал, что Охрипыч обязательно подбодрит меня таким же крепким словцом, но он почему-то промолчал. Рип и остальные тоже как-то резко и беспричинно притихли, словно разом набрали в рот воды. С чего бы это вдруг?

Чич выпрямился, потер ушибленную голову и злорадно захихикал.

– Чего лыбишься? – рявкнул я. – Лишних зубов много?

– А ты оглянись! – посоветовал карлик, продолжая мерзко хихикать.

На отвлекающую уловку это не походило. Далековато стоял Чич для внезапного нападения, а будь у него оружие, он давно достал бы его. Поэтому я и обернулся, дабы выяснить, что же так обрадовало посредника и вынудило заткнуться моих товарищей…

Наш трофейный светопланер, который только что находился у меня за спиной, исчез бесследно со всеми пассажирами. Секунду назад был здесь, а сейчас как ветром сдуло! Мы с Чичем остались на его платформе одни, а те редкие светопланеры, что перемещались по спецканалу в пределах видимости, и близко не походили на миниатюрный, по здешним меркам, летательный аппарат Феба.

Во время боя я не глазел по сторонам и не обращал внимания, летели мы или стояли на месте. Но сейчас мы двигались, это однозначно. И в окружающем нас мире произошли значительные изменения.

Первое, что сразу бросилось в глаза: Источник стал гораздо ближе. Если до этого он напоминал земное Солнце, то теперь я смотрел на него так, будто в мгновение ока переместился с Земли на Меркурий. Огромный, яркий до белизны диск заслонял собой четверть небосклона, но, что самое удивительное, не слепил, а напротив – воздействовал на меня самым благоприятным образом. Глянув на преобразившееся светило, я инстинктивно зажмурился. Но, не почувствовав бликов и рези в глазах, прекратил щуриться и взглянул на Свет совершенно открыто.

Словами это было неописуемо. Глядя на огромное солнце, я не портил зрение, а натуральным образом впитывал через него живительную энергию Источника. Этот Свет, в отличие от солнечного, не обжигал меня радиацией. Он, если можно так выразиться, был мне другом, безо всяких «но». Впрочем, как и всем обитателям Ядра, даже тому уроду, который сейчас стоял передо мной.

Загримированный Концептором, мир под нами тоже претерпел метаморфозы. Мы продолжали лететь над бесконечными лесами и возвышающимися там и сям замками, но теперь они были скрыты за полупрозрачной пеленой странного тумана. Его бледно-молочный покров испещряла сплошная россыпь мелких черных вкраплений. Как шоколадная крошка на мороженом или, с учетом того, что туман постоянно двигался, – рябь помех на экране телевизора. Я сразу смекнул, что в этих помехах нет ничего хорошего. И, как выяснилось, не ошибся…

– А ну давай, вези меня обратно! – приказал я, сообразив, в чем дело. Лишенный охраны, посредник активировал световой инжектор и совершил мгновенный скачок по каналу, уйдя от нашего светопланера в отрыв. Судя по резко приблизившемуся Источнику, отрыв был солидный, но радиус действия Концептора мы еще не покинули.

Это и напугало меня больше всего. Еще один-два таких скачка, и Глеб Свекольников превратится из человека в обычного безликого шатуна. Как предположил однажды Рип, меня могла ожидать участь амебы, плывущей в океане, сгустка плазмы в вакууме, энергетической вспышки на солнце, а может, и вовсе части единой огромной Пустоты… Трудно сказать, какой из вариантов выглядел приятнее. По мне, так окажись я хоть пером в ангельском крыле, в любом случае ничего хорошего из этого не вышло бы. Что поделать, раз уж сидящий во мне шатун свыкся с человеческим обликом и отказывался менять свои глубоко въевшиеся привычки.

– Я что, плохо выразился? – еще больше рассвирепел я и, сжав кулаки, пошел на посредника. – Быстро назад, а не то башку оторву!

– Остановись, шатун! Ты же ведь определенно шатун, а не чемпион! – Неизвестно, дошли до Чича мои угрозы или нет, но мой свирепый настрой он уловил, это бесспорно. – До сих пор никому из чемпионов не удавалось сокрушить блюстителя, а двоих – и подавно. Значит, ты и есть Светозарный Шатун, верно?

– Да, ты прав! – Я предпочел согласиться, решив, что таким образом сумею нагнать на посредника страху. – Я – тот самый Шатун, Несущий Свет! И если сей же момент ты не вернешь меня обратно, так в морду засвечу, что без Катапульты в Беспросветной Зоне очутишься!