Авиатор: назад в СССР 7

Теперь ещё и пререкается в воздухе Мендель. Что-то с Пашей неладное творится.

— 103й, держи интервал. Достаточно там расстояния. В ущелье пойдём парами, — сказал Валера, когда мы пролетали низину Хулмаралуд.

Солнце продолжало клониться к закату. Если расчёты правильные, то мы выйдем на боевой курс со стороны небесного светила, пока оно ещё не зайдёт за горизонт.

— Торос, 101й, к вам для работы. Прохожу Хулималаруд, — запросил Валера авианаводчика, когда мы пролетели высохшее озеро.

— 101й, понял. Зажаты в ущелье. Ориентир — резкий правый изгиб хребта. Своих обозначим дымом, — ответил нам Торос, но связь была очень плохой. Некоторые слова пропадают, но смысл понять можно.

— Понял, Торос. Снижаюсь 200 метров. 103й, вашей паре вираж вправо и за нами, — дал команду Валера.

— Принято, — ответил Паша.

— Внимание! Роспуск! — скомандовал Гаврюк, и я начал выполнять разворот вправо.

Паша в поле зрения слева от меня. Находится чуть выше и впереди. Первую пару уже потерял из виду.

— 104й, снижаемся, высота 200, — дал команду Мендель.

Плавно продолжаем разворот. По радиообмену понятно, что Валера уже в паре минут от выхода на боевой курс.

Мы вошли в узкую колею, по которой нам предстоит пройти, прямо по курсу. Но высота была ещё большая. Продолжили снижение, и вот уже Паша выходит вперёд, чтобы выполнить полёт по заданному маршруту.

— 104й, далее выход на маршрут. Держи интервал дистанцию, — скомандовал Мендель.

— Понял, — ответил я и начал слегка сбавлять обороты, чтобы отойти от своего ведущего.

— Скорость 600. «Главный» включить. Сброс по команде, — сказал Паша и резво ушёл между скал.

Глаза не успевают следить и за обстановкой. Один выступ слева, другой справа. Держишь в поле зрения не только рядом нависшие скалы, но и ведущего, который слева впереди и ниже. Ручка мягко ходит по направлению, педалями работаю плавно, но этого не всегда достаточно, чтобы держаться ровно посередине.

Ущелье поднимается вверх, краем глаза замечаю промелькнувшее внизу стадо овец. Представляю, как сейчас оглохнут животные, после такого пролёта.

С земли пошли отдельные обстрелы, позади остался небольшой кишлак и пересохшие реки. Ещё поворот и снова прямой участок.

— Это не тот поворот, — говорит мне Паша, резко вильнувший влево, заложив крен почти под прямой угол. — Дальше идём, 101го вижу.

Я от Менделя не отстаю. Быстро перекладываю самолёт на левую сторону, пройдя рядом с отдельными деревьями на склоне гор.

Тяжело дышать от таких виражей, да и внутри всё начинает схватывать от возможности влететь в гору.

— Скорость 800, устанавливаем, — командует Мендель, поскольку мы начинаем отставать от Гаврюка, который уже доложил начало выхода на боевой курс через 30 секунд.

Вижу, как впереди виднеется тот самый изгиб ущелья.

— Вижу ориентир. Торос, группой выход на боевой, — запросил Валера. — Интервал 10 секунд.

— Разрешил 101й.

— Внимание… вправо на боевой, курс 220, снижение 100, — выдал в эфир Валера. — Паашли!

Подходит наша с Менделем очередь, и мы одновременно входим в поворот. Паша чуть выше и впереди. Я рядом и, в буквальном смысле, вплотную подошёл к нему.

— Выравниваем! Вижу цель, готов работать! — громко произносит Валера. Впереди видны позиции духов, сигнальный дым, обозначающие линию соприкосновения. — Скорость 650.

— Устанавливаем, 104й, — дублирует мне Паша.

Колпачок откинул, точку прицеливания вынес слегка вперёд. Чуть отстаю, чтобы сработать точнее. Тело напряглось, а рука застыла в одном положении вместе с педалями.

— Курс сохранять, внимание… отстрел! — командует Валера, и впереди начинают по одной вылетать ловушки, уводящие на себя ракеты ПЗРК.

Самолёт точно выходит на цель. Жду команды на сброс. Вижу, где обозначена линия соприкосновения.

— Приготовились… сброс! — громко произнёс Валера, и первые баки полетели к земле.

Делаю отсчет раз, два, три и нажимаю на кнопку сброса.

— Набор 2000, форсаж! — командует Паша, и мы начинаем резкий набор, переваливаясь через одну и вторую вершину.

Указатель перегрузки начинает резво работать, показывая 7. Затем 8 единиц.

— Тянем, тянем, — слышу тяжёлый голос Паши.

Тело вжимается в кресло, маска прилипает к лицу, а перед глазами ещё один скальный выступ. Отклоняю ручку вправо и обхожу его на безопасном расстоянии. Теперь перед глазами только линия горизонта, скрывающаяся в лучах заката.

— Продолжаем разворот вправо. Форсаж выключить, — скомандовал Мендель и вышел слева чуть впереди, чтобы я смог его контролировать.

Бросаю быстрый взгляд вправо и смотрю на поражённые нами объекты. Там продолжаются ярчайшие вспышки, затмевающие свет закатного солнца. Ущелье погружается в огонь и чёрный клубы дыма.

Не знаю, что Торос кричал в эфир. Звучало это с таким воодушевлением, будто мы подоспели в самый последний момент. Продолжаем работать ловушками, отстреливая их с определённой периодичностью.

— Вышли вправо, Торос, — доложил Валера, когда мы стали переваливаться через горную вершину. — Как результат?

— Прямое. Спасибо за работу, — поблагодарил нас авианаводчик и передал под управление на Шинданд.

— Понял, это всё лишь наша работа, — скромно ответил Валера. — 103й?

— Идём сзади. Рассчитываем на посадку за вами парой, — доложил ему Паша.

— Понял вас. Мы ускоряемся, до связи.

После посадки было интересно, почему Марик так долго бежал к самолёту. Оказалось этот балбес не смог найти ботинки, а по сему побежал в одних носках, когда уже понял, что времени нет.

Представляю, какого это бежать без ботинок, постоянно ловя то камни, то ещё какой мусор. Но не остановило это героя-любовника, а только разыгрался в нём ещё больший аппетит. Так, Барсов снова свалил с дежурства.

— Пойду, выйду. Жарковато стало, — сказал я, направившись на выход из домика.

Небо было затянуто густыми облаками, но луна периодически виднелась в разрывах клубов этой ваты. Свет от естественного спутника Земли был сегодня ярким, а тень отбрасывалась на пыльную поверхность очень хорошо.