Автобаза

А в штабе операции бушевал лысый генерал:

– Вот вам и распрекрасный план: "вмешаемся на стороне побежденного". Итог - один труп уже есть. Вся операция дезавуирована...

Розин не возражал:

– Ничего не раскрыто. У бойцов никаких знаков отличия, документов, нашивок. Скорее всего, примут за людей Хорошилова - Борисова.

– А экипировка?

– Такую можно купить где угодно. В том числе и ваши хваленые средства связи, которыми располагает только ФСБ.

– Дайте мне телефон.

– Заварите лучше кофейку, генерал.

– Я заварю, - вызвался таможенник. Ему интересно было наблюдать за схваткой двух зубров, но предпочел уйти от греха подальше: меньше знаешь лучше спишь.

Розин позвонил слухачам на передвижку. Машина стояла в лесном массиве, в полукилометре от дома Борисова.

– Ничего нового?

– Ничего. Распоряжения о похоронах. Несколько звонков. И все.

– Даты, время назывались?

– Так точно.

– Срочно сдублируйте и передайте аналитикам. Пусть справятся в службе "Ритуал", в церкви, у музыкантов. Это может быть код, если цифры не совпадают.

Это действительно был код. Борисов отдавал приказания по обычному телефону. Боялся прослушки мобильного. К тому же имелся легальный повод договаривался о предстоящей процедуре прощания.

Глава 67

УМНЫЙ В ГОРУ НЕ ПОЙДЕТ

Умный гору обойдет...

Величко не понравился доклад Гриши-маленького. Не верилось, что бандюк расправился с человеком тестя. Борисов был тоньше и умнее всех этих питерцев и оттого опаснее. Нет, несмотря на заверения старшого, он не верил...

– А ты как думаешь, почему они не устроили нам баню прямо там? И снайпер был. Может, даже не один. И территория их, - спросил старшой у Артура.

– Я думаю, что тесть решил загребать жар чужими руками. Если вы засветились, запросто может обратиться к силовикам - у него есть там связи. Товар конфискуют, потом уничтожат часть, а остальное отдадут прямо со склада. Себестоимость вырастет, но они свое наверстают. Старшой задумался.

– А почему ты не требуешь остальное?
– поинтересовался он.

– Я же не дурак. И потом, товар только номинально ваш. Вот минуете Валдай, тогда и расплата.

На самом деле Величко просто боялся, вняв совету прозорливой Зои. Женщины, как известно, обладают чутьем на неприятности.

– Правильно мыслишь, - одобрил питерец.

– Чего он на родню так взъелся?
– спросил Музыкант после ухода Величко.

– Гонору много. Но пока он нам нужен. Ты знал Гадзилу?

– Ну...

– Гадзила, тогда еще Сашка Голиков, в давние времена в паре с Хорошиловым лесом приторговывал. Я тогда у них на подхвате был. Так вот, когда дележ пошел, то Сашок решил переиграть условия. Регион, дескать, мой - Архангельск, и бойцы мои. Но разработал и документацию провел Хорошилов. А досталось ему всего тридцать процентов. Думаешь, он попер? Нет. Съел. Но больше дел с Сашком не имел. И пришлось бедному Гадзиле самому мозгами ворочать. А они не тем смазаны. Раз - провал, два - провал... Пришлось Сашке мозговитого человека искать, платить ему. И вышло себе дороже. Мораль: скупой платит дважды...

...Из своего укрытия Зарема видела, как Климов, Артеменко и незнакомый ей мужчина с кривыми ногами пошли к бытовкам. Там было оборудовано нечто вроде гостиницы. Две комнаты по четыре кровати, ванная, телевизор, плита, два холодильника. Идея Глотова. Для водителей-транзитников. Зарема решила дождаться, когда троица угомонится.

Она взглянула на часы - стрелки будто прилипли к циферблату.

Зарема поднялась и двинулась вдоль боксов к бытовкам. Вот и окно. Она скинула туфли, вскарабкалась на подоконник и проникла в один из номеров. Три кровати были заняты. Теперь предстояло определить, где лежит Климов. Зарема положилась на интуицию. Но она ее подвела. Девушка протянула руку и погладила Николая по голове. Волосы были жесткие, как щетина обувной щетки. Варвара не успела осознать ошибку. Сильнейший удар отбросил ее в угол комнаты. Падая, она зацепила старомодный торшер, и тот с грохотом покатился по полу. Вспыхнул свет. Все вскочили. Костя-пыточник стоял над татаркой, тыча в лицо ствол револьвера.

– Кто такая? Зачем здесь?
– шипел он.

– Убери пушку. Это Варвара, - первым очнулся Дима.
– Ты как здесь оказалась? .
– Я Гене хотела... сказать... Вы завтра опять уедете, а я так больше не могу.

– Я сказал, убери пушку!
– рявкнул Артеменко.
– Ковбой сраный. Не видишь - любовь.

– Любовь? Хлопнул бы я вашу девку - и вся любовь. Нам через два часа выезжать, а тут...

Пыточник ушел в сортир, громко хлопнув дверью.

– Дела...
– протянул Климов.
– Больно?

– А ты как думаешь?

– Эй, ковбой, намочи!
– Артеменко протянул в дверную щель полотенце, принял мокрое и бросил Варваре: - Приложи.

– Теплое, - пожаловалась она.

Николай взял нож, открыл холодильник и наковырял со стенок морозилки немного льда. Завернул его в полотенце и снова приложил к шишке.

– Ну вот... А ты говорил. Помнишь, о чем два дня назад разговор был? спросил Дима. Гена кивнул.

– Ну так бери ее и иди подыши воздухом. Полчаса - не более.

Парочка покинула номер через окно.

За происходящим в комнате беспокойно наблюдал Валек из простенка, который только что покинула Зарема. Ей повезло - перемахнувший через забор бандюк искал хорошего укрытия, откуда мог наблюдать территорию базы, оставаясь незамеченным. Наткнись он на девушку, страшно подумать, чем это могло кончиться...

Глотов сидел в своем кресле и думал. Думал о себе и Марии Игнатьевне. В последние дни произошли события, что-то изменившие в душе Василия Степановича. Разведенным он себя никогда не считал. Честно говоря, и женатым тоже. Так. Одни неудобства.

Кто он, собственно, такой, вопрошал он себя. Никто. По натуре - шоферня. По положению - руководитель. Вроде, особо не грешил, соврал сам себе не моргнув глазом.

Глотов старался не вспоминать грехи, иначе тупик, иначе - гуляй Вася, не порти воздух. Перед глазами вдруг встал Леша-автогонщик. Неправильно Глотов тогда поступил...

Леша пришел к нему с улицы. Документов никаких. Одет прилично. Рассказал биографию. Выходило, бывший чемпион Союза не выдержал испытания "медными трубами". Девочки, денежки, компаниии, фанаты. Сбил человека. По-глупому. Выехали на дачу. Уговорились, никому в город .возвращаться не надо. Выпили. А тут звонок. Одному надо срочно, другому. Вези, Леха. Я пьян. Ты же гонщик. Профессионал. Вот и сел сначала за баранку, потом за решетку. Жена на развод. Друзья как весенний сугроб. Три года бомжевал. Возьми, начальник. Завязал. Хоть в слесари. Нашлись добрые люди, подъемные дали.

Взял тогда его Глотов. А через месяц соседка одолела звонками. Нечистоплотным в быту оказался новичок. Вызвал его Глотов на ковер и высказал свою неколебимую точку зрения: на работе ни капли, за воротами - улейся, но женщин, тем более пожилых, обижать негоже. А на следующий день Леха напился. Естественно, вылетел. Ребята потом его видели на "банах". Паленой водкой торгует. Вот такая история...

А Мария Игнатьевна женщина видная. Куда ему до нее. Возится с ним из жалости. Вот, например, пуговицы у него с пиджака пропали, так она новые пришила, лучше прежних. Что он может дать ей? Василий Степанович вздохнул. Дом-развалюха, старый "жигуль"... Нет, положительно, надо объясниться.