Автобус славы

Бутс улыбнулся ему.

– Это было легко, не так ли?

Норман кивнул и с трудом сглотнул.

С ленивой улыбкой на лице она подняла руки и сложила их под головой. Потом широко раздвинула ноги и заерзала.

– Что вы собираетесь делать, мальчики?
– спросила она.
– Просто стоять и глазеть на меня всю ночь? Идите и возьмите это.

Глава 15

"Мой первый раз в жизни!"– подумал Норман.

Его голова шла кругом. "И это настоящая оргия. Может быть, что-то вроде этого и не считается оргией – просто секс втроем, - но, похоже, должно считаться".

Он полагал, что они занимались этим уже целый час. А может, и дольше. Все трое, голые, потные и запыхавшиеся, лежали на кровати, сцепившись друг в друга, лаская, трахаясь.

Это казалось нереальным, как какой-то экзотический эротический сон.

То, как Бутс сделала это ему своим ртом в самом начале.

Позже - забавная история с презервативом. Как он развернул эту чертову штуку, а потом попытался натянуть ее, как носок, – смешно для Бутс и Дюка, неловко для него.

Потом Бутс показал ему, как это делается. Продемонстрировала. Взяв свежий и разорвав обертку, она медленно, скользящими пальцами накатила презерватив на него и, наконец, притянула его к себе и направила внутрь в настоящий первый раз. "Я ее трахаю!– удивленно подумал Норман.
– Я действительно делаю это! Я не должен этого делать, но я... В любом случае, все в порядке, я использую презерватив, как и положено... Надеюсь, он не порвется... Конечно, хотелось бы, чтоб он не был таким тугим. Должно быть туго. Но, черт возьми, это больно". Он уже использовал три проклятых штуковины – включая тот, который испортил, развернув, – и теперь стоял на коленях в конце кровати, разрывая четвертую упаковку. Его руки сильно дрожали. Не от нервов – от усталости.

Он вытащил презерватив из обертки. Он был предварительно смазан: скользкий, как улитка.

Норман начал надевать его.

Ему с трудом верилось, что он снова готов. "Боже мой, посмотрите на меня".

Хотя его пенис стоял крепко, он был блестящим и красным, и окруженным следами, оставленными другими презервативами. Как будто его туго обмотали резинками.

"Какого черта они делают их такими тугими?

Чтобы они не свалились, придурок".

Как свалился у Дюка. Его второй соскользнул, когда он был в ней. Они оба рассмеялись, как истерички. Норман не думал, что это смешно, пока не увидел, как они пытаются его выудить.

– Вот тебе и безопасный секс, - сказал тогда Дюк.

– У меня нет ничего, что можно поймать, - сказала Бутс. После этого Дюк больше не возился с презервативами. Теперь он лежал на спине, стонал и извивался. Бутс, стоя на четвереньках между его раздвинутых ног, прильнула к нему ртом.

Норман пошатнулся и выронил презерватив. Тот упал на простыню. Когда он попытался его поднять, презерватив выскользнул из его пальцев.

"Дюк даже не пользуется им".

"Ну и черт с ним",– подумал Норман.

Он приподнялся на коленях и провел руками по икрам Бутс. Они были толстыми, скользкими, с колючими волосками, но тыльная сторона бедер была гладкой. Как и ее зад. Щель между ягодицами была липкой. Ниже, однако, она была влажной и скользкой. Норман потрогал ее пальцем, чтобы убедиться, что он попал в нужное место – переднее, как назвал его Дюк, – затем двинулся вперед и вошел.

В ней по-настоящему, кожа к коже, впервые, и она внутри была горячая и скользкая.

"Я, наверное, сейчас умру, но кого это волнует?

Это так чудесно, так здорово.

Лучше всего. Ну и что, если это убьет меня?

Что, если я заболею СПИДом? Или сифилисом? А что, если завтра я проснусь, и из меня хлынет кровь и гной? Боже мой, я, должно быть, сошел с ума".

Но, скорее всего, этого все равно не случится, а останавливаться было уже поздно. Норман стоял на коленях и входил в нее, пока Бутс опускалась на локти и колени, его колени шлепали по ее ягодицам, руки были под ней, руки на ее грудях - сжимали их, когда он входил и выходил, шлепали по ее заду, когда она сосала Дюку, а Дюк задыхался и стонал...

Движение там, где не должно быть движения, привлекло внимание Нормана. Он повернул голову. Выглянул из-за края матраса. Увидел человека, выползающего из-под кровати, на животе, лицом вниз. Что - то не так с его затылком. Волосы слиплись от крови.

Плечи мохнатые. "Дерьмо! Под кроватью оборотень".

Только смутно сознавая, что он все находится в Бутс и сжимает ее грудь, Норман перегнулся через край кровати и наблюдал.

"Не оборотень. Портье?"

Парень продолжал вылезать из-под кровати, очевидно, не подозревая, что за ним наблюдают.

Ни Бутс, ни Дюк его не видели. Ещё нет. И вряд ли они его заметят. Нет, если только Дюк не сядет на кровати, или Бутс не отнимет от него свой рот и не посмотрит через плечо.

На парне были черные вязаные трусы-бикини.

– Бутс?
– спросил Норман.

– Ммм?

– Кто этот парень под кроватью?

Ее рот издал быстрый чавкающий звук.
– Что?
– спросила она.
– В ее голосе звучала тревога.

– Что происходит?
– спросил Дюк.

Мужчина вдруг метнулся по полу.

Бутс приподнялась, повернула голову.

– Черт! Хватай его! Быстро!

"Только не я!"

Но Норман был на Бутс, а Бутс - на Дюке. "Я или никто!"

– Держи его!
– снова закричала Бутс.

Норман отпустил ее грудь. Он попятился и вышел. Мужчина выбрался из-под кровати и пополз по ковру к двери.

Он выглядел глупо в бикини.

"Глупо и отвратительно,– подумал Норман, - Как извращенец в каком-то паршивом порнофильме.

Почему он не встает и не бежит?"

– Останови его!

Норман спрыгнул с кровати. Приземлившись на пол, он бросился вперед.

Он знал, что должен прыгнуть на парня. Большой летящий прыжок. Но на этого парня действительно было противно смотреть – весь волосатый и бледный, лоснящийся от пота, задница виднелась сквозь паутину вязаных штанов.

"Не хочу его трогать!"

"Кроме того,– сказал себе Норман, - было бы преступлением набрасываться на него. Нападение и избиение, что-то в этом роде. В таком наряде это может быть расценено как сексуальное преступление". Что скажет семья Нормана, если они прочитают об этом в газетах?