Автопортрет, или Записки повешенного
Шрифт:
Мы считаем, что нашу озабоченность разделяют многие граждане России. Мы предлагаем объединиться, чтобы создать новое общественно-политическое движение, основанное на идеях свободы совести и вероисповедания, свободы личности, верховенства права, уважения национальных традиций, свободы средств массовой информации и незыблемости частной собственности. Для нас политическое и социальное устройство общества первичны и определяют эффективность экономики. Мы видим в гарантиях прав и свобод граждан, в подотчетности власти обществу абсолютную и самостоятельную ценность. Децентрализация власти не помеха, а опора сильному государству, не следствие, а необходимое условие эффективной рыночной экономики и свободного предпринимательства. Мы хотим строить в России гражданское общество вместо складывающейся сегодня авторитарной конструкции.
Испокон
АКСЕНОВ Василий, БЕРЕЗОВСКИЙ Борис, БОДРОВ Сергей (мл.), ГОВОРУХИН Станислав, ЛАЦИС Отто, ЛЮБИМОВ Юрий, МЕНЬШИКОВ Олег, ШАБДУРАСУЛОВ Игорь, ЯКОВЛЕВ Александр
Президенту Российской фЕдерации Владимиру Путину о свободе слова и акциях ОРТ
5 сентября 2000 г. «Коммерсантъ-Daily», Москва
Уважаемый Владимир Владимирович!
На прошлой неделе высокий чин Вашей администрации предъявил мне ультиматум: передать в течение двух недель в управление государству контролируемый мной пакет акций ОРТ или отправиться вслед за Гусинским – по всей видимости, речь шла о Бутырской тюрьме. Причина такого предложения – Ваше недовольство тем, как ОРТ освещало события, связанные с аварией подлодки «Курск». «Президент сам хочет управлять ОРТ», – заявил мне Ваш представитель.
После фактической высылки Гусинского из страны и перехода НТВ под контроль «Газпрома» (читай «государства») ОРТ является единственным, не полностью зависимым от власти, национальным каналом. Если я приму ультиматум, в России прекратится телеинформация, ее заменит телепропаганда, контролируемая Вашими советниками.
Я согласен – в освещении аварии подводной лодки «Курск» СМИ подвергли Вас резкой, но, на мой взгляд, во многом справедливой критике. Ваше желание взять СМИ под контроль понятно: в следующий раз, если, не дай бог, произойдет нечто подобное – взрыв, катастрофа или скандал, некому будет Вас критиковать, и люди будут узнавать о событиях из западных «голосов» – совсем как в недавнем прошлом.
Вам станет легче править, народу будет спокойнее жить, а желающих задавать неприятные вопросы станет гораздо меньше – ведь у них не будет мощной защиты, которую дает массовая телегласность. Вам не придется прерывать отпуск и срочно изыскивать деньги на помощь семьям погибших. И в один прекрасный день люди, проснувшись, узнают, что они единодушно одобрили ввод российской армии в какую-то далекую страну для оказания кому-то братской помощи.
При всех недостатках и проблемах, которые переживает Россия, есть несколько неоспоримых достижений, и важнейшее в том, что миллионы людей перестали бояться власть, а власть вынуждена в какой-то степени быть подотчетной народу. Это стало возможным в первую очередь благодаря независимым от власти СМИ. Впервые за многие десятилетия у людей появилась управа – и на милиционера, и на бюрократа, и на начальника. Проштрафившиеся чиновники прячутся от журналистов. Поставив СМИ под административно-силовой контроль, Вы вернете в нашу жизнь страх. Мы опять станем бояться управдома. И опять некуда будет жаловаться.
Должен отметить, что дело не в деньгах, как пытаются объяснить обществу профессиональные провокаторы. Вам хорошо известно, что ОРТ очень убыточно. Слабость рекламного рынка делает любые СМИ убыточными. Ежегодное содержание ОРТ обходится в сто пятьдесят миллионов долларов. На протяжении шести лет частные акционеры ОРТ, и я среди них, субсидировали передачи Первого канала за счет средств других доходных предприятий.
Мне и моим коллегам нечего стыдиться – благодаря финансированию нами независимых СМИ в России за несколько лет удалось создать предпосылки гражданского общества и обеспечить
демократический процесс, в том числе и два цикла свободных выборов, пусть и с безусловными издержками, присущими любой нарождающейся демократии.Я не знаю, где Вы собираетесь отыскать деньги на содержание ОРТ – быть может, из тайной статьи нового бюджета, а может быть, из того же секретного фонда ФСБ, из которого выплачивается помощь семьям экипажа подводной лодки «Курск». Страшно, когда в вопросах общественной значимости – будь то забота о сиротах или содержание средств массовой информации – власти не на кого опереться, кроме спецслужб.
Предъявив мне ультиматум, Вы, по существу, поставили перед обществом важный вопрос: имеют ли право на жизнь в России негосударственные СМИ? Очевидно, что для себя Вы на этот вопрос ответили, разъяснив родственникам моряков погибшей подводной лодки: «Телевидение? Значит, врет… Там есть на телевидении люди, которые сегодня орут больше всех и которые в течение десяти лет разрушали ту самую армию и флот… Вот сегодня они в первых рядах защитников… Тоже с целью дискредитации и окончательного развала армии и флота! За несколько лет они денег наворовали и теперь покупают всех и вся! Законы такие сделали!»
Мой ответ Вам – частный капитал пусть он корыстен и своенравен, но не начинает войн и не скрывает потери; не он замалчивал Чернобыль и трагедию другой подводной лодки – «Комсомолец». Частный капитал не занимается выселением народов и не ликвидирует классовых врагов. У власти есть много способов поставить частный капитал под контроль. У российского общества остается сегодня только один способ ограничить власть – независимые СМИ.
Прошу Вас, господин Президент, остановиться, пока не поздно! Не выпускайте из бутылки джинна беспредельной власти, который опустошал нашу страну семьдесят с лишним лет. Вы с ним не справитесь. Он погубит и страну, и Вас.
Владимир Владимирович, я начал это письмо с упоминания о том, что чиновник Вашей администрации предъявил мне ультиматум. Известный американский публицист Генри Менкен сказал: «У всякой проблемы всегда есть решение – простое, удобное и, конечно, ошибочное». По-русски говоря: «Есть человек – есть проблемы, нет человека – нет проблем». Угрозы и шантаж – недопустимые аргументы власти в разрешении споров со своими гражданами. Они – свидетельство ее слабости, несостоятельности и потому опасности для всего общества. Вы неплохо меня знаете и поэтому, в отличие от Ваших советников, не сильно удивитесь, узнав, что я не подчинюсь диктату.
Если рассуждать в стиле Вашей администрации, то в этом месте мне следовало бы завершить письмо. Но я искал и нашел конструктивный подход к проблеме повышения эффективности управления ОРТ.
Развивая идею строительства гражданского общества, я решил передать контролируемый мной пакет акций ОРТ в управление журналистам и другим представителям творческой интеллигенции.
Уверен, что аналогичный шаг со стороны государства, инициатива которого могла бы принадлежать Вам, позволит первому телевизионному каналу страны полностью соответствовать своему названию – «Общественное российское телевидение».
С уважением,
Б. Березовский
4 сентября 2000 г.
Власть не имеет права приказывать
10 июня 2001 г. «Известия», Москва
Институты гражданского общества могут появляться в обществе, в котором власть обеспечила условия для самоорганизации. Считаю, что любые усилия в направлении их создания полезны, откуда бы они ни исходили – из России или из-за рубежа. Но эти институты не могут являться инициативой власти. Единственная ее задача – не мешать. Эти институты возникают как инициатива снизу, а не сверху и только в либеральной по своей сути стране, где есть приоритет личности над государством. В автократическом государстве институты гражданского общества развиваться не могут. При советской власти они существовали в самом зачаточном состоянии, и власть с ними боролась: самый яркий пример – различные «диссидентские» организации, которые формировались вопреки воле государства. А когда их накапливается некоторая критическая масса – можно говорить о возникновении собственно гражданского общества.