Айрин, Эйнри и остальные. Книга 1

Вместо этого он сидел и переживал в своей комнате, а Нэйклийанэ как мог утешал его своими песнями.

Айк нашел себе более интересное занятие — как всегда, сбрасывал лишний негатив в тренажерке.

Ну, а потом уже, когда оказалось, что сначала последует "прописка" новичков, и уже затем представление их госпоже, для Айкейнури и вообще случилось нечто вроде праздника.

* * *

Все то время, что Кэйтайриона болела, Рэй от скуки развлекал желающих посмотреть, как он занимается своей хореографией. Оккупировав для этого давно не использованный по прямому назначению танцевальный зал.

Желающих было много, но он с завидным упорством до автоматизма отрабатывал какие-то элементы движений, а весь танец так и не показал, объяснив недовольным зрителям, что этот номер он готовит для госпожи. И именно она должна его увидеть первой.

Народ повозмущался, однако на репетиции приходить не перестал.

Айк, немного понаблюдав за потугами соперника, счел его все же опасным. Сильнее всего любимчика госпожи напрягало какое-то неуловимое сходство с еще одним типом, к которому у Айка мысленно был выставлен бо-ольшой счет с претензиями. Особенно этими своим блядскими провокационными взглядами, которые Рэй щедро рассыпал направо и налево, зная, что пока ему опасаться нечего. Вслух возмущаться тем, что Кэйтайриона любит своего мужа, было глупо, поэтому Айкейнури бесился, страдая молча, до удручающей ломоты в зубах, оттого лишь, что Эйнри вообще существует, пусть и не живет больше в их доме.

Мозг дымился, выдавая новые и новые варианты пакостей как отодвинуть новенького в сторону, но ни один способ пока не радовал.

Чтобы как-то отвлечься, Айкейнури решил внять совету Кьйоса и привлечь Рыжика к изучению некоторых приемчиков. Нэй не горел энтузиазмом, но парни живо объяснили, что ему это может когда-нибудь пригодиться, в особенности, когда Шайну стукнет тридцать, и, расстроенный напоминанием о приближающейся дате Церемонии Прощания, Рыжик согласился.

* * *

И вот Кэйт наконец-то выздоровела.

Как же Айк бесился, что она не пускала его все эти дни, ссылаясь на то, что боится заразить. Шайн, обитавший с ней рядом почти безвылазно, попытался объяснить, что госпожа просто не хочет, чтобы он видел ее в таком состоянии — со слезящимися глазами, распухшим носом и постоянно сотрясающим тело кашлем — больную и несчастную в своей беспомощности перед противным вирусом.

Девушка очень редко болела, поэтому слишком тяжело переживала вынужденное бездействие, но покорно старалась поскорее вылечиться. Стимулов для выздоровления была масса — от невозможности в таком виде увидеться с мужем до досады, что она даже не успела потискать новеньких мальчиков-рабов.

Все эти дни Шайн почти безвылазно проводил в комнате Кэйт. Хозяйка Ойлива самолично делала племяннице специальные отвары из каких-то трав, судя по всему, довольно невкусные. Потому что Шайну приходилось уговаривать ее действительно как маленькую девочку. Кэйтайриона капризничала и вредничала — ну еще бы — никакого секса, жизнь какашка, противное молоко с медом и сливочным маслом, и горькие отвары… Правда, Шайн развлекал ее, читая книжки, потому что от просмотра передач и фильмов у девушки тут же слезились глаза, и быстро начинала болеть голова.

Несколько раз заходила мать Кэйт, взмахом ресниц отправляя раба восвояси. В первый раз он чуть было малодушно не спрятался за кресло, придвинутое к кровати девушки, но в последний момент опомнился и поприветствовал бывшую Старшую госпожу как положено — на коленях и лицом в пол. Для Шайна приказы его личной богини были приоритетны, но в присутствии Эйлиорины раб сразу припоминал, какой она может быть жестокой, если недовольна. Тем более сейчас, когда Кэйтайриона не смогла бы проконтролировать, что с ним случилось, если он вдруг резко занедужит. Ведь, наверняка, ей скажут, что тоже простудился, а Эйлиорина еще и обставит так, словно это Кэйт его заразила, и заставит переживать.

Кэйтайриона, кажется, и сама сообразила, что их встречи у ее кровати могут закончиться плачевно, и разрешила ему установить камеру слежения над дверью, по сигналу которой он быстренько сматывался в безопасное место, по иронии судьбы, оказавшееся в комнате для наказаний, где и отсиживался до окончания визита родительницы.

Но Шайнэйлиер все равно был рад находиться рядом с обожаемой госпожой, потому что, скорее всего, как только ей станет лучше, ему придется вернуться на мужскую половину и снова стать еще одним "безликим" обитателем гарема, которых она почти не замечала. Неужели сказка так быстро закончилась?

Глава 20

Рэйнийляш

Я мирно спал в своей комнате, когда в нее влетело двое бугаев Ее Высочества, Моей Ненаглядной госпожи Ейлийфии.

Вчера я полночи сладко забавлялся с ее новым мужем, уже вторым по счету. Первого я сумел медленно и аккуратно выжить из ее покоев за месяц, этого надеялся отвадить недели за две — парнишка был моложе, наивен и очень легко возбуждался. Игра предстояла такая простая, что даже скучно. С первым играть было забавнее… А этот лег под меня почти без напряга с моей стороны. Узенький такой, худенький, вспомнить приятно…

Пока меня, под белы рученьки, тащили по коридору к покоям Моей Ненаглядной госпожи, я даже успел слегка испугаться. Потому что плохо понимал, откуда вдруг такая спешка?

В своем любимом высоком кресле сидела Ейлийфия, а ее ног оба мужа. И у последнего личико было… ну… несколько подпорчено. Интересно, кто это его так припечатал?

Меня с размаху швырнули на колени и на них, родимых, не чьих-то там, а собственных, я проскользил по ковру несколько сантиметров и оказался точнехонько у ног госпожи.

Что-то происходящее мне нравилось все меньше и меньше. И колени содраны в кровь, между прочим. И выспаться не дали. И смотрят все на меня, как будто я не просто вчера, с поцелуйками и уговорами, нашпилил на член их нежного зайку, а макияж ему этот сине-красный заделал.

— Твоя последняя выходка, Рэйнийляш, переполнила чашу моего терпения!

Вот вам и здравствуйте — прискакали. Какая выходка-то?! И какую чашу? Я же ваш любимчик, ау?! Не забыли?

— Простите, моя госпожа, но я не очень понимаю…

— Жаль! Очень жаль, что все мои заботы о тебе ты расценил как повод обнаглеть.

Да вы уже покупали меня обнаглевшим, ну вспомните же! Я таким и был всегда… И вам нравилось… Вот, в космос мне на соломинке, нравилось вам!

— Госпожа… Я безмерно благодарен вам за все, что вы для меня сделали, но я, правда, простите, не понимаю…

— Жаль! Если бы не куча денег, которую я в тебя вложила, убила бы вот сейчас прямо, запоров до смерти!

Вот вам и… Что же такого я сделал-то?! Склерозом не страдаю, курить не курил, ну, не помню я ничего такого, чтобы меня… МЕНЯ! Нужно было запороть до смерти…