Айрин, Эйнри и остальные. Книга 1

— Спасибо, милая… Что-то у нас с подготовкой к Советам и основной работой, несмотря на то, что я спихнул почти половину на Дэйна, как-то мало досуга в последнее время.

— Устаешь? — участливо обернулась Кэйт.

— Немного… Хотя, наверное, больше морально, чем физически…

— Тебе приходится делить свое внимание на троих… Дэйниш… Мне нравится, что у вас… теплые отношения с мужем Айрин, я за тебя спокойна…

Эйн улыбнулся деликатности Кэйт, которая, наверняка прекрасно понимает, какие у них с Дэйном на самом деле отношения, к тому же, один раз они с Айрин были свидетельницами их "сотрудничества"…

— И Вилайди… твой Котенок такой забавный…

— Кэйт… — чуть не простонал Эйнри, — я тебя прошу, родная моя, ты только Вила больше не соблазняй, он и так несколько дней как чумной ходил после ваших забав. У тебя у самой полный гарем котят!

— Ладно, ладно, только не плакай, — рассмеялась Кэйтайриона. — Котят и не-котят у меня в самом деле много. Вот не знаю только к какой категории мне Рэйя отнести…

— О, этот субъект вне категорий… Ты с ним поосторожней, милая… А то найдешь себе проблему похлеще нашего Айки. От Айкейнури хоть примерно знаешь, чего ожидать, а этот… Это — вещь в себе. Не могу пока понять, что он на самом деле из себя представляет, хотя он достаточно часто крутится в нашем доме. Ты его на голодном пайке держишь?

— Завтра получит свою награду, согласись, заслужил?

— Да, вот чего не отнять… — немного завистливо протянул Эйнри, вспомнив, насколько соблазнительно умеет преподносить себя этот молодой прохвост… Если бы к Вилайди в свое время были приставлены в таком количестве учителя танцев, он смог бы с ним посоперничать, но теперь… Эйн погрустнел:

— Знаешь, если верить той легенде… Что после смерти рабы становятся частью звездного ожерелья в созвездии Матери до тех пор, пока душа полностью не растворяется, вливаясь в космический абсолют… Я хотел бы быть ближе вот к этой звезде…

— Эйн… — напряглась Кэйт, почувствовав, что как-то неуловимо изменился оттенок его голоса, с налетом легкой грусти и фатальной неизбежности…

— Хочу знать, что если ты будешь смотреть в небо, хотя бы раз в год…

— Прекрати, — обернулась Кэйт, прикрыв ладошкой его губы. — Я не дам своего согласия на Церемонию, и не мечтай, что так просто от меня отделаешься, — шутливо пригрозила она. — И вообще, давай сменим тему. Расскажи мне о других звездах.

— Хорошо, — Эйн благодарно поцеловал ее ладонь, теряясь, отчего ему так повезло с женой? Разве он заслуживает того, что она столько лет хранит ему эту странную верность, и по-прежнему любит… Хотя он не оправдал стольких ее надежд…

Стоя у нее за спиной, целомудренно, через одеяло, и вместе с тем так интимно обнимая, чтобы передать то, насколько он ценит ее отношение, начал тихо, на ушко, рассказывать, куда надо смотреть и как называются звезды, которые она сейчас видит.

Наверное, Кэйт почувствовала его настроение и что-то такое, похожее на обиду, что время уже упущено и ей никогда не удастся заполучить мужа в свое безраздельное владение, начало формироваться в груди, мешая дышать:

— Почему никогда раньше… — возмущенно выдохнула девушка, и вдруг замолчала, догадавшись, немного подумав, "почему". Она не смогла измениться благодаря Эйну, и он подстраивался под нее, находясь рядом. Ее изменил Шайнэйлиер. Именно ему она обязана за ее новые отношения с мужем, за то, что у нее вообще есть какие-то отношения с мужем! И за ее новые отношения с Айком… И за… За то, что у нее вообще по-прежнему есть Айк, потому что она "дошайновая", плача внутри и каменея снаружи, продала бы взбунтовавшегося и возомнившего невесть что о себе раба, на следующий день после порки, которую даже не стала бы откладывать. Но Эйнри прав, взять мужем Шайна она не сможет.

Кэйт, оторвавшись от телескопа, уткнулась личиком во второго, по надежности, мужчину, и расплакалась по первому.

— Ну вот, — огорченно произнес Эйн. — Я хотел для тебя романтики, а вместо этого…

Подхватив Кэйтайриону и, отнеся всхлипывающую жену на кровать, лег рядом, ласково гладил ее по голове и шептал, что у нее еще куча времени, что-нибудь обязательно придумается, и, вообще, почему бы ей просто не оставить Шайна жить дальше, как их госпожа оставила Лейхио? Ведь использует-то она его гораздо чаще.

Кэйт никогда, почему-то, не приходила в голову такое вот простое решение. Взять и оставить. Потому что ей так захотелось, и плевать на то, что скажут остальные… У них все равно никогда не получится уверить, что "все будет хорошо" именно так, как в этом умеет убеждать ее Шайни.

— Какая чудесная идея, милый! — и девушка, обняв мужа, горячо поцеловала его… в щеку.

Но из щели в двери ее спальни эта важная подробность видна не была, а вот сам факт поцелуя…

Айкейнури не спалось, поэтому, потащив с собой своего Ягодку, чтобы было кому его выслушивать, а не возмущаться вслух самому себе (ну и чтобы было кому его остановить, если что), он, сначала, какое-то время грел уши, но слышно ничего не было. И тогда Айк тихонечко приоткрыл дверь, самую малость, чтобы увидеть этот поцелуй и почувствовать себя… Обманутым по всем пунктам кретином.

Никки, мгновенно сообразившей, по буквально застывшей фигуре, что Айкейнури надо срочно спасать, быстро захлопнул дверь, заткнул тому рот ладонью, и потащил огромную тушку своего Верхнего к лестнице. Парнишка только с виду был хрупкий, тонкий и звонкий, однако для поднятия наверх вырывающегося из рук Айка требовался, как минимум Гейн. Ну или Кьйос, так удачно спускающийся с лестницы, вместе с Иймайксэ. Втроем им удалось дотащить Айка до его комнаты. Потом парни ушли, а Никки встал возле двери и с вызовом посмотрел в глаза метавшему искры и пускающему пар из ушей Айкейнури.

— Можешь меня ударить, отшвырнуть, избить, в конце концов. Сил, чтобы тебя удержать мне не хватит, но я буду висеть у тебя на ногах и громко кричать. Всей мужской половине дома будет очень весело. Ты готов к такому развлечению?!

Айк не был готов… Как только он понял, что для того чтобы очередной раз определится, кто из них с Эйном сильнее, ему придется сначала сделать больно Ягодке, распираемое его бешенство начало медленно сбавлять обороты.

— Не уходи только, — попросил он, прежде чем упасть на кровать, лицом в подушку и уйти в себя, размышляя о всяких предателях, прикидывающихся сначала друзьями, а потом… потом… потом целующихся с его госпожой!

То, что этот предатель, по совместительству, не какой-то там наложник-любимчик, а муж, резало, стеклом по сердцу. И даже понимание, в глубине души, что у Эйна выбора не было, позвали — пошел, не мешало, почти до слез обижаться на зеленоглазого гада.

Никки прилег рядом, тоже на живот, ужиком заполз Айкейнури под руку, и почти сразу уснул. Время то уже было совсем недетское.

Ягодка спал так сладко, расслабив пухленькие губки, и посапывая в ухо Айку, что тот, решив себя не накручивать, а то мало ли что, тоже вскоре уснул.

* * *

А успокоенная Кэйтайриона, ничего не подозревавшая о метаниях своего несчастного любимца, свернулась калачиком подмышкой у мужа и тихонечко всхлипывала, слез уже не было, все равно…

Эйн скосил глаза и поразился удивительному сходству жены с их сыном, хотя все уверяли, что Кэйтар просто его копия. Но девушка так трогательно пыталась успокоиться, прижав стиснутые кулачки к лицу, свернувшаяся пушистым котенком, даже спазм сжал горло… Срочно захотелось сделать для нее что-то такое…