Айзек: Коалиция. Часть 1

Та пренебрежительно посмотрела в его сторону.

– Ну, вообще, я умею на картах Торо гадать...
– ответила на это Мари и вернулась к прежнему направлению рассказа.
– ...Работала на заводе - собирала схемы. И грузчиком, как уже говорила. Сейчас, вместе с подругой, работаю в организации, что-то типа секретарем. Что-нибудь печатаю, бумажки разношу и, если честно, в основном болтаю с коллегой и пью чай с конфетами.

– Грузчиком?
– недоверчиво переспросил Айзек, усмехнувшись и окинув взглядом стройное худенькое тело Мари.
– А почему не по специальности?

Она что-то сказала про то, как это тяжело и что мало платят. Что-то про ответственность и прочее в таком духе. О том, что сейчас ждет, когда освободится какое-то место, чтобы уйти на новую работу. Айзек отвлекся и задумавшись, прервал ее рассказ:

– Не люблю экономистов, юристов, психологов... И врачей.

Та вопросительным взглядом посмотрела на него, а он продолжил:

– ... Ну, первых учат отнимать деньги, вторых - свободу, третьих - рассудок. Ну а врачи... Врачи отнимают все. Особенно в последнее время. Такое ощущение, что выпускают одних неучей...

Айзек рассказал Мари, как ходил с болячкой в больницу, и там каждый врач ставил свой диагноз и назначал свои таблетки. Да и по рассказам знакомых - найти хорошего лекаря сейчас было проблемой. Особенно бесплатного. Его возмущало до глубины души, что, юридически, имея бесплатную медицину в государстве, оно по факту изживает ее, создавая невыносимые условия для существования.

– А чем тебя психологи-то не устраивают?
– спросила Мари.

Далее рассказал ей, как до призыва проходил медицинскую комиссию и видел одного представителя этой профессии. Черный кожаный плащ ниже колен, черные кожаные штаны и волосы, зачесанные назад, как у летчика. И все бы ничего, но через несколько лет, когда менял права на управление автомобилем, уже в другом городе и другой больнице встретил еще одного, точнее одну. Она была одета точно так же. Вообще, после этого Айзек считал, что у них самих с мозгами не в порядке.

– Я не психиатр, а психолог. Если не знаешь, то лучше молчи. Психологи не лечат психов, они помогают людям.

– Ну да... Мы вот с тобой сидим, разговариваем, а ты, наверно, уже успела оценить меня. Как думаешь, я псих?
– не унимался он.

– Все мы психи, в каком-то смысле. Тут вопрос - что считать за норму.

"Красава!
– подумал клерк.
– Классно ушла от ответа". Он предложил больше не говорить об этом, и пара в своей беседе продолжила вспоминать свою прошлую жизнь до вечера четверга.

Солнце уже скрылось за полосой облаков, гонимых ветром, когда двое отвлеклись от разговора о своем прошлом. Айзек сказал, что ночь наступит раньше и скорее всего дело к дождю. Не зря днем было так душно. Он поставил машину между деревьев и накрыл ветками разбитое стекло для защиты от возможного дождя. Мари помогла ему, затем убрала всю посуду и вещи в багажник, и пара какое-то время еще посидела на берегу, разговаривая о разных вещах и наблюдая, как ласточки пролетали над самой поверхностью воды и ловили мошкару.

– Проклятые комары!
– вскрикнул Айзек, звонко шлепнув здоровой рукой по шее.
– Надо было еще от комаров что-нибудь взять... Мари, я не знаю, что нам делать дальше. Это меня пугает.

На вопрос "Что конкретно он не знает" ответил, что о будущем. В действительности, он, как и большинство людей своего возраста, считал, что может горы свернуть и разрулить любую ситуацию. Но когда ситуация наступила - рулила именно она. Клерк понимал, что так невозможно прятаться вечно. Рано или поздно одержимые их найдут. Да и жить в машине долго нельзя, а переезжать в город - самоубийство. Мари слушала его и молчала. Она тоже понимала, что все осталось в прошлом - работа, коллеги, муж, родители, друзья и вообще все. Хотя в глубине души девушка все еще надеялась, что они все живы и здоровы.

– Не знаю, Айз. Мне кажется, что мы не одни такие. Я думаю, надо искать живых. Должны же где-то быть какие-нибудь убежища. Может, правительство что-нибудь придумало и будет уничтожать эту заразу.

– Мари, ты так и не поняла? Нет больше правительства, нет государства. Нет ничего. Это произошло не в одном месте. Это везде и сразу. Вот только почему не все превратились?.. И еще из головы не выходит, уж извини, как ты выжила и причем здесь кошки.

Айзек дернулся, зашипел и снова шлепнул себя по плечу. При этом выругался на назойливого комара, который расплющился на его коже и продолжил:

– В любом случае будем учиться жить так, как есть. Раньше же как-то жили без всех благ. К тому же город даст нам все необходимое. И еще - надо понять, как защищаться в случае чего, - он посмотрел на нее и добавил.
– Ты согласна, красавица?

Она с улыбкой на лице, ответила, что согласна и сказала, что у него снова пошла кровь. Пришлось размотать рану снова, и девушка использовала последний бинт. Напарник пожаловался на усиливающуюся тошноту и боль в руке и ужинать не стал. Очередная порция воды уже давно вскипела, и Мари, отойдя в кусты, слегка обмылась. Айзек на счет этого заморачиваться не стал - использовал для этого речную влагу. Вскоре, когда первые редкие капли дождя упали на землю, они уже сидели в машине и готовились ко сну. Мари сказала, что первым делом нужно достать лекарств, бинтов и антисептиков. Айз согласился с этим и предложил заехать ещё во двор и посмотреть, что там происходит. Может, зайти домой и прихватить пару вещей, если получиться. На самом деле он больше хотел зайти к Нике, но об этом говорить не стал. Укутавшись, клерк затих.

Девушке не спалось. Она смотрела в сумрачное отражение деревьев в заводи и все обдумывала. В какой-то момент тихо заплакала и, чтобы не будить Айзека, прикрыла лицо свитером. Часам к двенадцати ночи она почувствовала дрожь, которая едва пробивался через сидение, но все же была ощутима.

– Что с тобой, Айз?
– спросила девушка и слегка дернула друга за руку.

– Не знаю. Что-то мне холодно.

Она потрогала его голову. Айзек горел и пот крупными каплями выступал на лбу.

– Боже мой!
– подхватилась Мари.
– Ты весь горишь!

Она начала копаться у себя в сумочке, потом в сумке Ники, но ничего толкового не нашла. Быстро дала ему попить и следующие три часа ставила компрессы и вытирала пот. Когда жар немного сошел, клерк заснул, а она какое-то время еще следила за ним. Ей впервые стало страшно за спутника, за его здоровье. Она вспоминала, как ударила ему по голове, и девушке было стыдно за это. Она ведь, вроде, обещала слушать его тогда, перед поездкой в больницу, и нарушила обещание. Теперь Айзек серьезно пострадал. И самое главное - не упрекал ее в этом, разве что в шутку. А мог и, наверное, даже должен был, но не делал. "Ты хороший человек, Айз. Ты уж прости меня", - подумала Мари и потрогала его лоб. Температура спала, и та, накрывшись курткой, сомкнула глаза и тоже заснула.

6

Мари медленно подняла веки. Айзек спал, как и раньше, но вокруг что-то изменилось. Воздух стал густым и давил со всех сторон, сжимая тисками голову и легкие. Ей стало душно. Девушка вышла из машины и направилась продышаться заводи. Мир как будто замер. Ни ветра, ни всплесков, ни волн. Лишь единственный уголек тлел, красным глазом между камнями, избежав дождя. Чувство присутствия кого-то нарастало, и она стала оглядываться по сторонам, всматриваясь в сумрак. Вдруг ее сердце перестало биться и провалилось куда-то вниз, когда сквозь темноту различила чей-то силуэт. Мари, побледнев, застыла, всматриваясь и надеясь, что это всего лишь контур дерева или куста. Но силуэт двигался и приближался. Луна, мелькнувшая между туч на несколько секунд и осветила незнакомца. Коричневая кожаная куртка, джинсы, темные волосы, зачесанные назад и собранные в небольшой хвостик... Она узнала его. Узнала бывшего мужа. Перед ней всплыла картина больницы и чудовища в образе мамы. Девушка попыталась закричать, но голос совершенно отказывался слушаться, сменяя крик на едва различимый хрип. А после увидела, что глаза у мужа нормальные. Обычные и человеческие, но до ужаса холодные и чужие...