Аз буки ведал

– Ага! Пища богов! Очаг уже горит и жаждет жертвы!

– А ты уже коммунист?
– Саша был удовлетворен молчанием Глеба.

– Приветствую.
– Дажнев весь напрягся.
– А где Филин?

– Ожидаем-с. С минуты на минуту. Юлия Густавовна, сюда ставьте!

Глеб сложил свою ношу и, ссылаясь на травму, ретировался. Походил над донельзя прозрачными здесь мелкими ручьями. Поблескивая мозаикой отражений, они упорно куда-то спешили, спешили через большие и малые, оглаженно голые серо-голубые камушки. Ни водорослей, ни мальков- мертво. Сколько здесь километров до белков?.. Хотя он видел возле лагеря пару парнишек с удочками, но не представлял - кого здесь можно ловить? Форель?.. Берег осторожно зарастал между валунами мать-и-мачехой. Ее уже чуть подсохшие, снаружи жесткие глянцевые, но с плюшевой изнанкой листья с хрустом ломались под его шагами. И тоже - пусто. Ни бабочки, ни мухи... Потом подошел к "своему" "пальцу". Огляделся - о нем забыли. Вот и хорошо. Вот и ладно. Помаленьку, не спеша вскарабкался наверх. И лег.

Но заснуть не давали. Голоса набирали и набирали... нет, не децибелыджоули.

– ...Это, между прочим, еще самоназвание "духоборцев": "Союз борьбы за духовность и истину"! Да! А духоборы - это только одна небольшая часть народных религий протеста, религий революций... Да называйте как вам удобно! Пусть секта, меня это слово не пугает... "Мировоззрение - религия философия" - это же одно и то же!.. Да, в основе нашей философской системы лежит религия киников. Да, мы - те самые фаталисты, которые вбирают в себя весь материалистический мир со всеми его реалиями... Все просто: мы самым активным образом переделываем мир, но - только в определенном, всегда очень строго определенном направлении. В том, которое так или иначе, но фатально ждет человечество в финале его развития...

– Финал - это же Апокалипсис?!
– ехидно сладкий голос Саши.

– Почему же? Мы входим в эру Водолея. У нас прекрасные перспективы!

А это, наверное, "йог". Говорит вкрадчиво, даже в солнечном сплетении зудит:

– Кали-Юга - это действительно только лишь этап земного круга бытия.

– А если я не желаю слышать об этих антирусских традициях?!
– Опять Саша, но уже не так сладко.

– Тогда громко заявите: русские - не арии! Они - чистые негры! Ну? И у русских нет никакой истории, кроме как этой несчастной тысячи лет. У других народов есть, а у русских нету!
– "Йог" выпевал звуки.

– Только не надо мне эти ваши дешевые уловки подсовывать. Мы не в метро о вере спорим! Была история праариев, ариев, праславян, славян. А потом только история Руси. Но зато именно Руси! И, конечно, не одна тысяча лет. Только в любом случае я ведь - не древний арий. И с современными индусами у меня ничего общего нет. Я оригинален в своем роде. То есть в своем Роду.

– Это заметно, - встревает Дажнев.
– Оригинальность во всем. Это у вас прежде всего - оригинальность! Чем мельче партия, тем больше у нее гонора.

– Вот это тоже не надо! Вам не надо! Стоит ли напоминать, каким путем вы своей массовости в советское время добивались? А сейчас только эту инерцию, а точнее, агонию и эксплуатируете.

– А ты еще нас в балете упрекни!

– Это простим.

– Благодарствуем!

– Можно слово молвить?
– Это "йог".
– Я очень попрошу всех присутствующих по возможности не "возбуждать улыбку дам огнем нежданных эпиграмм". По возможности, конечно. Юлия Густавовна, вас не обескуражит, если я сам разложу салаты?

– Э, нет, - вмешался Саша.
– Не надо, он какие-нибудь заклинания нашепчет.

– А вы - перекрестите. Тогда, говорят, ничего не случается?
– "Йог" хихикал.
– Так я продолжу, как вы со стороны смотритесь. Вот спор идет: кто кого у руля сменить должен. Спор идет-идет.... А руль пока так болтается. Но! Вы, коммунисты, уверены в своем будущем? Да! А вы, монархисты, тоже ведь уверены в своем будущем? Тоже - да! Вы, коммунисты, любите свою Родину и желаете своему народу только счастья? Конечно! И вы, монархисты, тоже! Вопрос: кто из вас прав в своих видениях будущего - Великая Россия и Могучий Народ? А?

– Сейчас мы услышим самое соломоновое решение!

– Ну... Если так воинственно, то не услышите. Хоть я и произнесу.

– Уж замуж невтерпеж!

– Дорогие товарищи и господа! Мы - на пороге новой эры. Эры России.

– И?..

– Все! Простите, но это все.

– Ну очень умно.
– Саша понизил голос, почти зашептал: - Прямо восхитительно. А чем, позвольте спросить, докажете?

– Да-да, аргументируйте!
– Ну и словечко же! только у Дажнева и сохранилось.

– Ничем. Ничем. Гарантийных свидетельств - как вы, православные монархисты, - от пророков не имею. И даже не хочу иметь. И научными выкладками, как вот товарищи коммунисты, не пользуюсь... Я просто знаю. Но могу научить и вас - чтобы тоже знали.

– Бред. Я-то, дурак, вслушивался, - забурчал Дажнев. Видимо, отошел.

– Вы тоже считаете - "бред"?

– Да.

– А помните перл: "Идея, овладевшая массами, становится материальной силой"? Это же чистая тантра: прана по воле мага из акаши творит материю. Энергии управляются идеями - это закон Космоса. Санатана дхарма. Понятно?

– Я слушаю-слушаю.

– А я - ничего... Я к тому, что вот мы с вами верим в бессмертие души. Пусть каждый по-своему, но мы оба верим в единую экстрамундальную Первопричину мира. И так далее... А он - не верит. Социологист, он верит только в самую грубую материю и механические законы. Но при этом пользуется древнейшими упанишадами. Это ведь вам не от Карла Маркса и Луначарского. Это от Начал - Энсофа. И он ведь такой же, как и мы, участник мирового прогресса. Слепой, но очень активный. Очень энергоемкий. Ведь сколько на него людей завязано. Даже лично - десятки тысяч. Это тоже, между прочим, о многом говорит. Если бы вы в самом деле так о чистоте крови болели, то все же поняли бы историческую, если хотите, предначертанность славянской сансары: исполнять чужие идеи, и при этом всегда оставаться самими собой. Достоевский...

– Да пошел бы ты! Какой ценою?
– Ого! кажется, Саша не выдержал.

– Что с ним разговаривать?
– вновь появившийся Дажнев тоже зарычал.
– У него только "батюшка-царь" на уме: "вот приедет барин, барин нас рассудит!" Вот и все! Эта рабская психология жажды хозяина! "Боженька, помилуй!"

– А тебе бы только бунтовать! "До основанья, а затем..." Действительно, ваша партия от Люцифера идет.

– Не надо только на штампах играть: "Люцифер"! А если перестать слов пугаться? Если взять и перестать? Что оно - слово? Звук! Воздух! Оно пустота! Фу! Пусть от Люцифера, и что? Сколько жил человек, столько он и мечтал о своем владычестве над миром. А мы - как бы ни назывались!
– мы есть организованная направляющая его поисков этого владычества. Во все века, во всех народах.

– Вот и договорились! Все понятно: "И будете как боги!"

– Да! Тысячу раз - да!

– Насчет слова вы не правы, - влез поперек батьки "йог".
– Дыхание- это не пустота, это прана - энергия, брахма. Другое дело, что к слову прилипает иногда чуждая ему традиция восприятия. Люцифер - значит лучащийся, дающий свет. Это имя - вечный символ просвещения. И еще греки давали ему такой эпитет: Люцифер-Космократор - Хозяин Космоса. Ибо из Космоса и идут к нам знания. От Творца Вселенной - Сатанаила.

– Тьфу!
– возмутился Саша. Похоже, дело двигалось к развязке.

– Так! Плюй!
– Дажнев.
– На все, что тебе не нравится, плюй! На все! На отцов, что войну выиграли. На их красные знамена! Крестом своим тешься. Библией! Дегенерат!

– Кто я?! Кто?

Шум опрокинутого стола. Завизжала Юля. Пора к ним спускаться. Глеб и начал... И хорошо, что не успел. Потому что успел Филин.

Глебу еще нужно было либо сползти, либо спрыгнуть с двухметровой высоты, когда все действующие лица политических диалогов напряженно замерли в разных позах: здоровенный Дажнев заломил за спину руку худощавого Саши и давил его к земле. Тот, отчаянно выворачиваясь и подвизгивая от боли, целенаправленно лягал Дажнева по голени, не давая свалить себя окончательно. Юра и "йог" - вокруг стола - только пугали друг друга ложными выпадами, оба, видимо, не насовсем охваченные пылом этого идеологического спора... Филин быстро и молча подошел вплотную к группе сцепившихся атлетов и, положив левую ладонь под сердце, правую вскинул к небу: "Прекратить!" Реакция была поразительной: все бойцы разом обмякли, сначала замерев, а затем и разойдясь по разные стороны костра.