Азовская альтернатива : Черный археолог из будущего. Флибустьеры Черного моря. Казак из будущего

Благодаря открытой Васюринским линии финансирования, печь для обжига будущих гранат сооружалась стахановскими темпами. А пока пользовались, за немалую плату, печью весёлого гончара. Экспериментировали с величиной, толщиной стенок, формой кувшина. Привлечённая по совету Аркадия пацанва двенадцати-пятнадцати лет активно включилась в работу. И они не только раздувались от сознания важности своего дела, но и энергично участвовали в конструкторских и технологических разработках. Предложивший им, поначалу ради шутки, давать советы по улучшению работ или изделий Аркадий быстро обнаружил, что некоторые из высказываний вполне конструктивны. Их решено было внедрить, а двоих из советчиков попаданец мысленно взял на карандаш как возможных будущих конструкторов оружия.

Граната получалась большой, тяжёлой и на порядок менее эффективной, чем лимонка. Но по сравнению с обычным кувшином с порохом она, безусловно, олицетворяла прогресс.

«Плохая граната всё же лучше, чем отсутствие гранат. За неимением гербовой…»

В столярные работы по сооружению деревянных полукирас и личин попаданец почти не вмешивался. Работа там шла и без него. Казаков идея покрасоваться в чертячьем виде совсем не смутила, скорее, воодушевила. И запорожцы, и донцы охотно заказывали их себе. Некоторые сами себе принялись мастерить. Им также подсказал идеи разделения труда. Вот ремесленники, начавшие трудиться над его разработками, подсказки, как избежать самых нудных работ и получить при этом больше денег, встречали вполне положительно и не задумываясь внедряли в жизнь.

Юхим смог-таки организовать производство медных трубок. Первая была литой, Аркадий указал ему, что и стоит она больше, чем хотелось бы, и весит немало. Срачкороб договорился с кузнецами о расплющивании медных брусков в тонюсенькие ленты. Весили трубки из такого эрзац-проката много меньше, чем литые, а вот обходились не дешевле. Кузнецы за расплющивание драли, будто алхимики, сотворяющие медь из пыли. С высокой ценой трубок пришлось смириться, заложив её в стоимость готовой ракеты.

Нужного эффекта Юхим добился на третий день. Прибежал, запыхавшись, к Аркадию, обсуждавшему с производителями гранат некоторые проблемы производства, и заорал:

– Получилось! Получилось! Все усрались!

Разговоры, естественно, утихли, и все уставились на Срачкороба. В общем-то, доведение им кого-то до пачканья шаровар было, можно сказать, делом уже привычным. С ним такое и до всяких новомодных ракет случалось. Например, когда он в козлиной маске с рёвом полез в хату, где посиделки проводились.

– Кто – все? Ты вроде бы не усрался.

Срачкороб, уже открывший было рот для продолжения своего сообщения, растерянно замолк и посмотрел вниз. Потом пощупал свои шаровары сзади, в понятном по такому случаю месте. Хотя, учитывая их объём, ему бы лучше было принюхаться. Потому как при наличии определённой ловкости в его шароварах (и кто усомнится, что она, эта ловкость, у Юхима была?) можно было спрятать пару поросят. После чего Юхим почесал затылок и растерянно, несколько огорчённо ответил:

– И правда, я не обосрался. Но все остальные, кто слышал на выгоне, точно обгадились. И казаки, и собаки, и коза. А уж драпали… может, и сейчас бегут. А уж страшно было её слушать! До невозможности. Голову сдавило так, что думал – глаза вылезут. В ушах до сих пор звон стоит. Перед такой ракетой никто не устоит! – здесь Юхим вспомнил, что сам-то устоял, и поправился: – Ну, почти никто. Жуть как страшно!

– Дядя Юхим, а что страшно, от чего никто не устоит?

– От воя ракеты, естественно! – громко вклинился Аркадий, не дав отвечать Юхиму. Он понимал, что тайна появления этих звуков быстро станет тайной Полишинеля, но решил, что некоторая неопределённость не помешает. – В общем, делайте, как договорились, а мы с Юхимом пойдём проверять его работу.

– И мы!.. – завопила ребятня.

– Давно не обкакивались? – не дал им закончить Аркадий. – Так для этого слушать изделия Юхима не обязательно. У вас сейчас очень важное дело, которое может спасти ваших отцов. А вы хотите его бросить и побежать куда-то, чтобы побыстрее обосраться. Неужто это вам так нравится?

Пацаны замялись. Бежать с Аркадием и Юхимом они по-прежнему хотели, но признаться вслух, что хотят, как маленькие детишки, обкакаться, они не могли.

Аркадий сам прервал паузу.

– Поэтому работайте. Торжественно вам обещаю, что как только дядя Юхим наделает своих новых обкакательных ракет, я вам дам одну послушать.

– Точно дадите? – не испугался попаданцевых угроз самый младший, русый, курносый Вася.

– Вот тебе истинный крест! – перекрестился двумя пальцами Аркадий. Мог, кстати, и тремя. До реформ Никона распальцовка не имела на юге существенного значения. Запорожцы крестились тремя пальцами, донцы – двумя, и никого это не волновало.

Дальнейшие испытания подтвердили эффективность сделанной Юхимом ракеты. Обделывались, кстати, при её звуках далеко не все. Но неслышный человеческому слуху вой начисто лишал всех вокруг воли, приводил в ступор, а то и вышибал услышавшего в бессознательное состояние.

Аркадий забеспокоился было, что и пускающим будет так же хреново, как тем, в кого пускают такую ракету. Но выяснилось, что слышавшие этот ужас не в первый раз приходили в себя намного быстрее. Не говоря о том, что они-то знали, что им ничего не грозит, а вот тем, в кого направят ракеты, будет просто страшно до обморока и ничего не понятно. Разъяснительную работу среди врагов никто проводить не собирался.

Как только Юхим соорудил ракету со своими приспособлениями и несколькими камышинами, предназначенными для маскировки, пригласили на испытания всю имевшуюся старшину. За вычетом тех, у кого пошаливало сердце. Аркадий несколько раз предупредил, что слышать такое людям со слабым сердцем смертельно опасно. Петров-старший и ещё пара атаманов его послушали, на испытания не поехали.

Для испытаний переплыли с острова, на котором располагался Монастырский городок, на левый берег. Отъехали на несколько вёрст, Аркадий и Юхим на телеге, остальные верхом. Приёмная комиссия, по категорическому настоянию попаданца, залезла в небольшой овражек, лошадей отогнали подальше. Договорились, что обсуждать итоги испытаний будут после обеда, до которого, по прикидкам Аркадия, было часа два.

Из дурной деликатности, выпустив ракету над овражком, к атаманам не поехали, а отправились потихоньку пешком к Дону. Вскоре мимо них к овражку проскакали казаки с лошадьми в поводу. Сам Аркадий из-за состояния бёдер на лошадей пока предпочитал не садиться, рассчитывал добраться до реки пешком как раз к обеду. Ходить побольше характерники ему рекомендовали.

– Ну что, Юхим, подействуют твои ракеты на казаков?

– А то! – ухмыльнулся тот, решивший составить ему компанию в пешей прогулке. – По первому разу любой храбрец в шаровары наложить от такой жути может. А если и не наложит, то от её воя ему совсем нехорошо станет. И воин из него в то время…

Весёлое настроение с них слетело, когда они увидели, что двоих из овражка везут, привязав к сёдлам. Выяснилось, что не старый ещё есаул Обманкин, натерпевшийся в турецком плену, на свою беду проигнорировал предупреждение. Надорванное в рабстве сердце не выдержало, и он умер. А «пожилой», лет сорока пяти, характерник (колдун, мать его!) Жучило от ультразвуков получил удар (инсульт). Ещё человек пять-шесть чувствовали себя явно не в своей тарелке и держались в сёдлах (казаки!) не очень уверенно.

Аркадий, увидев перевозимых, грешным делом испугался.

«Как бы мне это испытание боком не вышло. Пришьют покушение на убийство, хрен оправдаешься».

Однако боялся он напрасно. Остановившиеся поговорить с изобретателями атаманы отнюдь не пылали жаждой мести. Наоборот, все дружно одобрили новое оружие.

– Ну, Юхим, теперь я знаю, почему тебя в Срачкороба перекрестили. Как ты сам-то не обделываешься? – ухмылялся будущий покоритель Азова, кстати, пахнувший только потом.

– А я перед выездом с острова посидел, подулся, живот от всего лишнего освободил. Что с Жучилом?