«Б» - значит беглец
Шрифт:
Легко и небрежно я зашагала по коридору направо, не производя никакого шума на толстом ковровом покрытии. В середине коридора стеклянные двери открывались в полукруглую столовую, с деревянным полом, дубовыми круглыми столами и стульями с плетеными спинками. Я подошла к окну в дальнем конце комнаты. Сквозь неровности старого стекла увидела, что теннесисты покинули корт и идут в мою сторону. Слева была деревянная дверь.
Я подошла на цыпочках и заглянула в кухню отеля. Тусклый свет из окон поблескивал на стальном столе. Стальные приборы, хром, старый линолеум. Тяжелая белая посуда стояла
Я скользнула в треугольник, образованный дверью в столовую и стеной. Через щель дверной петли я видела, как вошла миссис Дюнн в теннисной одежде, с ракеткой подмышкой. Ее ноги напоминали пару дорических колонн, увенчанных краями трусов, которые неприлично торчали из-под оборки короткой юбки. Варикозная вена обвивалась вокруг одной икры, как виноградная лоза. Ни одна прядь ее светло-блондинистых волос не растрепалась. Я сделала вывод, что ее компаньоном был муж, доктор Дюнн.
Они ушли, их голоса удалились. У доктора я запомнила только кудрявые белые волосы, розовую кожу и тучность.
Как только они исчезли из вида, я выскользнула из своего убежища и вернулась в вестибюль.
Жкенщина в ярко-оранжевом пиджаке теперь стояла за регистрационной стойкой. Она увидела, как я выхожу из коридора, но, видимо, была слишком хорошо вышколена, чтобы спрашивать, что я там делала.
— Я просто немножко осмотрелась, — заявила я. — Может быть, захочу зарезервировать комнату.
— Отель закрыт на ремонт на три месяца. Мы снова откроемся первого апреля.
— У вас есть брошюра?
— Конечно.
Она достала брошюру из-под стойки. Ей было тридцать с небольшим, наверное, у нее был диплом отельного менеджера, и она, без сомнения, размышляла, не теряет ли зря время в месте, пахнущем как грязное помойное ведро.
Я взглянула на брошюру, она была такой же, как я видела в мотеле.
— Доктор Дюнн здесь? Я бы хотела с ним поговорить.
— Он только что пришел с теннисного корта. Вы должны были встретиться с ним в холле.
Я покачала головой.
— Я никого не видела.
— Минутку. Я позвоню.
Она сняла трубку внутреннего телефона и повернулась ко мне спиной, так что я не смогла прочесть по губам, что она бормотала кому-то на том конце. Она положила трубку.
— Миссис Дюнн сейчас придет.
— Прекрасно. Ой, у вас здесь есть поблизости туалет?
Она указала на коридор слева от стойки.
— Вторая дверь.
— Я сейчас вернусь.
Я не была полностью искренней. Скрывшись из вида, я быстро прошла в конец коридора, где он встречался с другим коридором, с административными офисами по обе стороны. Они все были пусты, кроме одного. Красивая вывеска утверждала, что это офис доктора Дюнна.
Я вошла. Казалось, его там не было, но на стуле лежала влажная теннисная одежда и я слышала шум душа за дверью с надписью «Не входить».
В ожидании я поинтересовалась бумагами на его столе, но не нашла ничего интересного.
Шкафы с папками были закрыты. Я надеялась заглянуть в ящики стола, но боялась спугнуть удачу. Некоторые люди не любят, когда роются у них в столе. Я приложила
руку к уху.Душ выключили. Отлично. Сейчас мы с доктором немного побеседуем.
17
Доктор Дюнн появился из ванной полностью одетым, в зеленых слаксах с белым ремнем, спортивной рубашке в розовую и зеленую клетку, белых мокасинах и розовых носках.
Ему не хватало только белой спортивной куртки, чтобы составить комплект, известный как «полный Кливленд», очень популярный между бонвиванами среднего возраста на среднем западе. У него были густые белые волосы, еще влажные, зачесанные назад. Кончики уже завивались вокруг ушей. Лицо доктора было полным, розовым, с очень голубыми глазами под необычно белыми бровями. Он был примерно 1.85 ростом и весил лишних двадцать пять кило — результат хорошей пищи и напитков, которые он носил перед собой, как на шестом месяце беременности. Почему все мужики в этом городе в такой плохой форме?
Он остановился, увидев меня.
— Да, мэм, — ответил он на вопрос, который я еще не задала.
Я наполнила голос теплотой, симулируя любезность.
— Здравствуйте, доктор Дюнн. Я Кинси Миллоун, — сказала я, протягивая руку.
Он слегка пожал мне руку тремя пальцами.
— Персоналом занимаются в комнате в конце коридора, но мы сейчас никого не нанимаем.
Мы не откроемся до первого апреля.
— Я не ищу работу. Мне нужна информация о вашей бывшей пациентке.
Его глаза приняли выражение докторского превосходства.
— И кто бы это мог быть?
— Джин Тимберлейк.
Язык его тела сменился на код, который я не могла прочесть.
— Вы из полиции?
Я покачала головой. — Я частный детектив, меня нанял…
— Тогда я не могу вам помочь.
— Не возражаете, если я сяду?
Он уставился на меня без выражения, привыкший, что его заявления принимают как закон.
Он, наверное, никогда не имел дела с настырными людьми, такими, как я. Он был защищен от публики своей секретаршей, своей лаборанткой, своей медсестрой, своей бухгалтершей, своей женой — целой армией женщин, хранящих Доктора в безопасности и неприкосновенности.
— Наверное, я плохо объяснил, мисс Миллоун. Нам нечего обсуждать.
— Очень жаль, — сказала я спокойно. — Я пытаюсь узнать, кто был ее отцом.
— Кто впустил вас сюда?
— Дежурная только что говорила с вашей женой, — сказала я, что было правдой, но не относилось к делу.
— Юная леди, я собираюсь попросить вас уйти. Я никогда не дам вам информацию о Тимберлейках. Я был персональным врачом этой семьи годами.
— Я понимаю. Я не прошу вас нарушить конфеденциальность…
— Конечно, просите!
— Доктор Дюнн, я хочу найти убийцу. Я знаю, что Джин была незаконнорожденной.
У меня есть копия ее свидетельства о рождении, где говорится, что отец неизвестен. Я не вижу причины защищать этого мужчину, если вы знаете, кто это был. Если не знаете, просто скажите об этом и сэкономьте нам обоим время.
— Черт возьми, это возмутительно, вторгаться сюда таким образом! Вы не имеете права совать нос в прошлое бедной девочки. Извините, — сказал он мрачно, пересекая комнату.