Баба Люба. Вернуть СССР 4

Но здесь следует пару слов сказать о самой группе. Кроме наших, калиновских, куда входили: Пётр Кузьмич Пивоваров (который юрист), Ефим Фомич Комиссаров (слесарь), Ксюша Зыкова (она работала наборщиком в типографии), Ольга Ивановна Сиюткина (бывший агроном), Фёдор Степанович Кущ (учитель физики), само собой Зинаида Петровна Рыбина и Ирина Александровна Белоконь, я, моя Анжелика и наша переводчица — Валентина Викторовна Кирьяновна (мечтавшая в перспективе стать моей свекровью), были ещё и представители из области.

А вот оттуда, кроме Арсения Борисовича Пожидаева, руководителя областной общины, поехало неожиданно довольно немало народу. Что меня изрядно удивило. Ранее, когда мы с Арсением Борисовичем «торговались» за места в делегации, я выторговала десять мест. Анжелика ехала за счёт американцев, по отдельному приглашению. Но в результате от калиновской общины поехало девять человек. Одно место хитрый Благообразный таки себе обратно выцарапал. Но зато наши поехали все. А вот Всеволод и Ростислав остались дома. И я уже сейчас ощущала весь спектр их недовольства, когда я вернусь. Но это меня волновало мало, ведь после возвращения я ходить в эту секту больше не собиралась.

От «областных» в результате поехало целых десять человек, если считать Благообразного. К моему удивлению, таки взяли того хамовитого Романа Александровича, с которым мы схлестнулись при делёжке мест в делегации. Фамилия у него была под стать характеру — Ляхов. Вместе с ним была и супруга, Лариса Сергеевна, тонкая хрупкая блондиночка с надменным выражением лица, и тёща, Аврора Илларионовна. С остальными я не особо ещё раззнакомилась, это была какая-то чета пожилых супругов, которые держались особняком, высокий сутулый брюнет с длинным носом, молчаливый и угрюмый, и три дамочки сильно предпенсионного возраста, которые тоже высоко задирали носы, так что и знакомиться с ними особо не хотелось.

И вот когда Белоконь и Рыбина начали свои бесхитростные похвастушки, на шум в вестибюль вплыла Аврора Илларионовна лично. Она была в кроваво-алом китайском халате до самых пят и поэтому старалась идти осторожно, чтобы не наступить. На волосах у неё была сеточка.

Увидев такое форменное безобразие — полные сумки забугорного барахла, ноздри её брезгливо-завистливо раздулись:

— Это что здесь за блошиный рынок такой устроили? — она выразительно посмотрела на разложенные на диване аккуратные стопочки бейсболок, футболок, джинсов и прочего барахлишка. — Сбор хлама для пункта вторсырья?

— А что такое? — моментально вскинулась Белоконь, которая малейшую критику её безупречному вкусу воспринимала, как личное оскорбление и моментально бросалась наводить справедливость. — Вам что-то не нравится?

— Конечно не нравится! Мы в гостях! Представляем нашу страну, а вы тут барахолку устроили. Что о нас американские друзья подумают! — неприязненным голосом отчеканила Аврора Илларионовна. — Что мы тут все шаромыжники какие?! Побирушки?!

— Вы что меня оскорбляете! — звонким от негодования голосом припечатала Белоконь.

— Я не оскорбляю, — брезгливо отмахнулась Аврора Илларионовна, — я констатирую факт. Если вы обратили внимание, это и так всем понятно. Но давайте, милочка, держать свои примитивные инстинкты при себе. Всё-таки чужая страна, другая культура.

В наступившей оглушительной тишине было слышно, как ошеломлённо крякнул Пивоваров.

— Действительно, Ирина Александровна, — подала голос я (не выдержала, хоть и зарекалась никуда не влезать), — не нужно вступать в разборки. Аврора Илларионовна к «Союзу истинных христиан» не относится. Она — тёща уважаемого в области человека, поэтому и позволяет вести себя так с простыми людьми. Не обращайте внимания. Просто нужно перетерпеть её присутствие и всё.

— Да ты кто такая?! — взревела оскорблённая Аврора Илларионовна.

— Списки членов делегации раздавали всем, — миролюбиво ответила я, — можете ознакомиться.

— Я ознакомлюсь! Ознакомлюсь! И вам мало не покажется! Понабирали всякой… — она не договорила, хоть и рвалось нелицеприятное слово, и пулей выскочила из холла к себе в комнату.

Все молчали, но как только за нею хлопнула дверь, заговорили разом, горячо, перебивая друг друга.

Ну вот, вечно я куда-нибудь влипаю. Но сама виновата, могла бы и промолчать. Настроение упало, поэтому я задерживаться и принимать участие в этой бурной дискуссии не стала, натомись тихонечко прошмыгнула к себе в комнату.

Мы жили в гостевых комнатах общины. В каждой комнате были по три кровати, шкаф, стол со стульями, небольшой санузел. Миленько, чистенько, аккуратненько.

Мы поселились так: Кущ, Комиссаров и Пивоваров вместе, обе «светские львицы», Рыбина и Белоконь, вместе, Ольга Ивановна с Ксюшей и плюс переводчица, а я с Анжеликой. Одна кровать у нас пустовала.

Анжелика ещё не вернулась, так как она приехала по приглашению, то у неё была своя программа и сегодня она уехала с американскими детьми в местный зоопарк. Я поставила баулы и устало плюхнулась на кровать, сбросив туфли и с облегчением вытянула гудящие ноги. Мда, кругов намотали мы знатно.

Я сидела, отдыхала и думала, как бы сейчас собрать всю свою могучую волю одним махом в кулак и пойти принять душ. Но в данный момент мне казалось, что на Эверест взобраться гораздо легче, чем заставить себя сдвинуться в сторону санузла хоть на сантиметр.

Пока я преодолевала себя, в дверь поскреблись, и она открылась:

— Можно? — заглянула Сиюткина.

Я подавила вздох: покой нам только сниться. Больше всего мне сейчас хотелось упасть прямо там, где я сидела, и проспать примерно тридцать три часа. И чтобы меня никто не трогал.

Но обижать людей нельзя, поэтому я натянула вежливую улыбку и кивнула:

— Да, конечно, проходите. Что вы хотели, Ольга Ивановна?

— Вы меня извините, Любовь Васильевна, но нужно ещё Петра Кузьмича позвать.

— Хорошо, зовите, — удивлённо пробормотала я.

Сиюткина сходила за Пивоваровым и через минуту они сидели напротив меня на стульях.

— Тут такое дело, — сказала Сиюткина, — я понимаю, что вы устали, что сейчас не до того, но и меня поймите правильно — они же умрут!

— Кто умрёт?! — от неожиданности у меня аж сердце заныло.

— Я же их не кормлю, они долго без пищи не могут, — опять сказала Сиюткина и посмотрела на Пивоварова красноречивым взглядом.

— Ольга Ивановна прихватила с собой всяких насекомых, — подмигнул Пивоваров, — пора выпускать.

— И семена! — гордо подхватила Сиюткина.

У меня отвалилась челюсть практически в буквальном смысле этого слова. Когда мы с Пивоваровым обсуждали стратегию будущих диверсий, я высказала варианты, но думала, что мы сейчас просто съездим «в разведку», а вот на следующий раз уже проведём полноценные операции. А они видишь, как…