Бабек
Шрифт:
Восстание в Египте продолжалось три года (829–832) и не только охватило всех крестьян-коптов Египта, но и арабов-колонистов; бедственное положение и тех и других будило классовое самосознание и заставляло забывать национальные противоречия.
Самым грозным восстанием, до основания потрясшим империю халифов, было восстание хуремитов в Азербайджане, которое продолжалось двадцать два года (817–839), охватило несколько областей и потребовало для подавления большого напряжения сил со стороны халифата. Восстания хуремитов в Азербайджане происходили и раньше (например, восстание 808 г.), но они были, как и все крестьянские восстания, чисто стихийными, вспыхивали то в одном округе области, то в другом. Тут же восстание было организованным, имело твердое руководство выдающегося человека. То был Бабек. Причинами восстаний были, как всегда, притеснения
Азербайджан был завоеван арабами после упорных боев с местным населением. Поэтому, по закону ислама, земли должны были перейти в казну халифа, движимость населения поступить в добычу воинам, а сами жители стать рабами победителей. Однако арабы предпочли после первых же военных успехов заключить мирные договоры с дехканами и представителями городов. По этим договорам жители сохраняли свое имущество, продолжали обрабатывать свою землю, получали право исповедывать свою религию, только должны были платить арабам ежегодную дань.
Арабские гарнизоны были размещены в разных пунктах области, главной базой их стал город Марага. Как и в других областях халифата, заключенные договоры не соблюдались жадными Оммайядами. Притеснения и придирки легко приводили к местным бунтам, а этого было достаточно, чтоб правительство могло считать договоры нарушенными и приступить к новому «завоеванию», т. е. к отобранию земель и обращению движимого имущества жителей в военную добычу. В результате жители обнищали, земли стали казенными, однако сельское население не обращалось в рабство, а оставлялось на своих участках в крепостной зависимости у новых господ. Некоторые земли Оммайяды раздали во владение арабским главарям; так, Мохаммед ибн ар Равад из племени Азд получил Тавризский округ, Али ибн Морра — Карызский округ, людям из племени Гамдан даны земли в Миане; некоторые земли остались во владений доказавших свою преданность дехканов.
Большая же часть Азербайджана была отдана во владение правителю области Мервану, члену семьи правящей династии. Живя на месте, правитель видел бедственное положение своих крестьян, понял, что его собственные доходы зависят от под'ема их благосостояния; он «оживил» земли, т. е. провел искусственное орошение, помог крестьянам инвентарем, так что их положение было несколько лучше, чем в других местах.
Положение крестьян резко изменилось с падением династии Оммайядов и воцарением Аббасидов. Имения Мервана перешли опять в казну, а к началу девятого века были отданы халифом Гарун аль Рашидом частью жене, Зобеиде, частью дочерям. Принцессы, конечно, никогда не посещали своих азербайджанских имений, только требовали от управляющего денег и денег, которые тратили на безумную роскошь и на «богоугодные» дела. Так, Тае Зобеида истратила более семисот тысяч рублей золотом на устройство водопровода в Мекке, где нехватало питьевой воды для паломников, и на колодцы на пути паломников из Багдада. Управляющие имениями и их агенты в селениях не забывали себя, и невероятное угнетение и выжимание последних средств у крестьян усилилось. Жаловаться на принцесс, конечно, было некуда. Крестьяне, по большей части хуремиты, бросали землю, уходили в горы и вступали в открытую борьбу с угнетателями.
Бабек
Яркое южное солнце освещало покрытую вечным снегом вершину горы Себелан у Ардебиля. Глубокий снег лежал и в ущельях и на скалах вокруг горы, на которой стояла неприступная крепость Базз между Ардебилем и Арраном. В крепости шел пир горой. Раздавались веселые песни, звучали флейты, кимвалы и мандолины. Вино лилось рекой, кабаны, зайцы и другая снедь, воспрещенная кораном, лежали перед пирующими. Среди загорелых воинов сидели женщины с открытыми лицами, и когда из ближней деревни раздался с минарета голос муэдзина, призывающий к послеобеденной молитве, никто из пирующих не встал, не совершил омовения и не сотворил молитвы. Все это происходило через двести лет после смерти Мохаммеда, в пределах империи халифов, когда правила «благочестивейшая, богом благословенная» династия Аббасидов, когда царствовал Абдалла эль Мамун, «достойный доверия» (подразумевается — божья).
По какому случаю этот пир, и кто были эти дерзкие люди, осмелившиеся открыто нарушать все заветы ислама, пить вино, есть запретные кушанья, глядеть
в открытые лица женщин и не совершать в установленные часы предписанных законом молитв?То были «неверные разбойники, низкая чернь», как их называют мусульманские историки, то были восставшие против властей крестьяне, то были, по официальной терминологии мусульманских богословов, хуремиты.
А пировали они по случаю выборов нового вождя вместо недавно умершего Джавизана и по случаю женитьбы нового избранника на вдове покойного.
Джавизан вернулся с удачного похода, но вернулся смертельно раненый и на третий день умер. Вдова умершего позвала к себе молодого человека из отряда Джавизана — Бабека и сказала ему: «Ты человек решительный и с головой. Приготовься к завтрашнему утру, я соберу приверженцев мужа и сообщу им, что покойный сказал мне перед смертью: «Передай моим товарищам, — я знаю, что сегодня ночью должен умереть, — что душа моя перейдет из моего тела в тело Бабека, сольется с его душой, и он с вашей помощью достигнет такого могущества, которого еще никто из нас не достигал, истребит сильных мира сего, восстановит учение Маздака; презренный среди вас достигнет почета и униженные возвысятся».
Утром на следующий день на зов вдовы собрались все воины отряда Джавизана, и она сообщила им, что покойный поручил ей передать свою последнюю волю относительно своего преемника. Они спросили: «Почему же он сам не сказал нам этого перед смертью?» Она ответила: «Вы разбрелись по вашим селеньям, и если б он разослал гонцов, чтоб созвать вac, то арабы узнали бы об этом и воспользовались его беспомощным состоянием. Поэтому он обязал меня созвать вас, чтобы вы выслушали его завещание и выполнили его». «Говори, — сказали крестьяне, — мы ему повиновались, когда он был жив, и не пойдем против воли умершего». Вдова сказала: «Вот его последние слова: — Я должен умереть этой ночью, душа моя перейдет в тело этого юноши, моего слуги (и он указал на Бабека). Я решил передать ему власть над моими соратниками и, как только умру, сообщи им. Проклят тот, кто будет против этого и чья воля будет противоречить моей». «Мы согласны», ответили они.
Тогда она приказала им привести быка, зарезать его, содрать с него шкуру, разостлать ее, поставить на ней кубок с вином, а вокруг него положить ломти хлеба. Затем она стала вызывать всех одного за другим, говоря: «Поставь ноги на кожу, возьми ломоть хлеба, обмокни его в вино, с'ешь его и скажи: «Верю в тебя, дух Бабека, как верил раньше в дух Джавизана». Затем возьми руку Бабека, нагнись и поцелуй ее». Так сделали все присутствовавшие. После этого все уселись, начался пир и веселье. Трижды они выпили. Тогда вдова Джавизана взяла связку благовонных трав и передала ее Бабеку. Это и был их свадебный обряд. Все встали и поклонились им в знак того, что они одобряют этот брак.
Так рассказывает про первое выступление Бабека на общественном поприще арабский писатель Мохаммед ибн Исхак, черпая сам эти сведения из старинной книги «Ахбар Бабек» («Известия о Бабеке»), до нас не дошедшей.
Кто же был Бабек, ставший вождем хуремитов?
Мы не имеем точных сведений о годе рождения Бабека, но из косвенных указаний можно заключить, что он родился в 798–800 году. Имя отца его было Абдалла. Абдалла был набатеянином из Мадиана. Чисто арабское имя — Абдалла — указывает на то, что он был мусульманином. Как многие жители Савада, покоренного арабами, он внешне принял ислам, так как переход в ислам сопровождался разными привилегиями, а главное — освобождением от подушной подати.
Абдалла не остался жить в Мадаине, а перебрался в Азербайджан, где снискивал себе пропитание, по-видимому, весьма скудное, торговлей в разнос растительным маслом. С бурдюком масла за спиной он бродил по горам и долинам восточного Азербайджана и однажды попал в селение Билалабад округа Мимед. Тут он познакомился с девушкой, имени которой не называют источники, указывая только, что она была одноглазая. Она сошлась с Абдаллой без всяких обрядов и официальных разрешений, не испросив согласия отца, из чего нужно полагать, что семья ее принадлежала к секте хуремитов. Однажды женщины их села, проходя мимо зарослей тростника, услышали звуки набатейских песен и смех. Заинтересованные, они вошли в тростник и застали там эту девушку в об'ятиях незнакомого человека. Абдалла убежал. Женщины были правоверными мусульманками, они схватили несчастную жену Абдаллы за волосы, потащили в село, где подвергли всяким издевательствам, как распутную девку.