Бабочка и огонь

— Эд, прекрати! — крикнула Роза, не знающая, куда глаза девать от стыда за мужа.

Ада сделала отчаянное усилие, чтобы погасить пламя гнева, бушующее в ее груди. Терпение Питера тоже иссякло, — он, сжимая кулаки, сделал шаг по направлению к Эду. Ада схватила его за рукав, пытаясь погасить разгорающийся конфликт. Питер жестом отстранил ее. И только слезы, выступившие на глазах Розы, остановили его.

— Питер, я прошу тебя, не трогай Эда, — прошептала Роза, — он не соображает, что говорит.

— Убирайся из моего дома. Быстро! — прорычал Питер, обращаясь к Эду. — И не приближайся ко мне и моей семье ближе, чем на милю. Иначе горько пожалеешь потом.

Эду не потребовалось повторять дважды. Прихватив вконец расстроившуюся жену, он покинул комнату.

— А теперь, — обратился Питер к судье Джексону, — когда вы узнали все, ради чего приехали, я вас больше не задерживаю. Ни я, ни моя жена больше не можем вести подобные разговоры. Поймите, это просто выше наших сил!

— Успокойся, сынок. Ты и твоя жена выполнили условия завещания. Собственность отныне по закону ваша, — твердо сказал судья и встал. — Я надеюсь, во имя вашего собственного блага, что Эд ошибался.

— Ошибался в чем?

Судья улыбнулся.

— У тебя замечательная жена, Питер. И я на сто процентов уверен, что вас связывает настоящее большое чувство, а не простое притворство из-за наживы. Конечно, Эду не хочется в это верить…

— Вы правы, — Питер недобро прищурился. — Но мне наплевать, верит он или нет. Вот перед вами моя законная жена, которой я дал клятву верности перед Богом и людьми. Я выполнил условие деда, хотя думаю, что он поступил со мной, в каком-то смысле, жестоко.

— Он вставил в завещание данное условие о браке для твоего спасения, мой мальчик.

— Проклятье! Я же не подопытное животное. Дед сделал это только для того, чтобы его род не угас. Вот чего он боялся больше всего на свете!

— Возможно, — согласился Джексон. — Но это — главное. Он хотел дать тебе то, чего у тебя никогда не было.

— Что именно? — Питер презрительно усмехнулся.

— Извини, мой милый. Я не собираюсь говорить намеками, — судья перевел взгляд на Аду. — Но мой ответ не столь уж важен, если ты сам вскоре не поймешь, чего хотел твой дед.

— Он решил женить меня как можно скорее? Сделать меня счастливым помимо моей воли? — в раздражении Питер стал нервно покусывать губы. — Чтобы у меня были именно законные дети? Я и сам смог бы позаботиться о себе. Все это несложно организовать. Или он считал меня полным кретином?

— Питер, — прошептала Ада, — ты ведь не можешь просто купить все это.

— Думаешь? — Он цинично рассмеялся. — Мой дед всю свою жизнь демонстрировал как раз обратное. Ему доставляло огромное удовольствие доказывать, что можно купить все что угодно и кого угодно.

— Но, в конце концов, он понял, что это не так, — спокойно возразила Ада, хотя видела, что спорить сейчас с Питером бессмысленно. Поэтому она повернулась к судье и протянула руку. — Спасибо за то, что пришли. Извините нас, если вечер получился не очень веселый.

— Иначе и не могло быть, — ответил он, пожимая ее руку. — Я был рад повстречаться с вами, моя дорогая. И надеюсь, что в будущем наши встречи станут регулярными.

— Время покажет, — неопределенная улыбка скользнула по губам Ады.

Проводив гостей, Питер закрыл за ними дверь и вернулся к жене.

— Ну, и вечерок мы с тобой провели, миссис Стил.

— Зато теперь все в порядке, — сказала она. — Хотя, я думаю, наша застольная беседа послужит пищей для разговоров еще очень длительное время.

— Боюсь, что да… Уж чего-чего, а посплетничать у нас любят. Все кости перемоют. — Он пригладил волосы и вздохнул. — Хочешь выпить?

— Я не против.

— Тогда пойдем в библиотеку, там уютнее.

Войдя в библиотеку, Ада хозяйским взглядом окинула комнату: до самого потолка высились шкафы, тесно заставленные книгами, посередине стоял массивный письменный стол с деревянным резным креслом. У огромного камина уютно расположились глубокие кожаные кресла.

— Ты часто им пользуешься? — спросила Ада, указывая на камин.

— Начиная с Рождества, камин горел постоянно. Дед очень ревностно следил за этим. — Питер протянул ей бокал с бренди и, указав на горку дров, сложенных внутри камина, спросил: — Хочешь, зажжем огонь? На улице еще тепло, но настроение у меня самое подходящее.

— Было бы прекрасно… — Ада подошла к двери и щелкнула выключателем. Небольшое пламя, зажженное Питером, оказалось единственным освещением. — Так лучше?

— Да, конечно, — он сел на пушистый серый ковер перед камином и сделал большой глоток бренди. — Черт, как я рад, что ужин наконец-то закончился.

— Я тоже, — откликнулась она, усаживаясь рядом. — Знаешь, я просто счастлива, что здесь не было мальчиков. Даже представить страшно, как на них повлияла бы ваша с Эдом перепалка.

— Еще одно слово в твой адрес, и я бы его прибил!..

Ада медленно поднесла к губам свой бокал.

— Мне как-то не по себе, когда детей нет рядом…

— Ты обычно взбиваешь им подушки и подтыкаешь одеяла, когда они ложатся спать?

— Люблю сидеть рядом, когда они засыпают.

— Дети напоминают тебе о сестре? Как ее звали? Патриция?

Ада кивнула.

— Мы были по-настоящему близки с ней, и ее мужа я тоже очень любила. Время от времени мне даже кажется, что они где-то рядом. Иногда я чувствую их присутствие, особенно, когда дело касается детей.

Она замолчала, пристально глядя на разгоревшийся огонь. Огненные отблески золотили ее волосы и придавали Аде сказочный вид.

— Там, наверху, они должны быть спокойны, зная, что дети находятся на твоем попечении.

Ада вздохнула, поставила бокал рядом с собой и обхватила колени руками.

— Они знали, что я с первых дней обожаю Билли и Бака, — просто ответила она, — и готова ради них на все.

— Даже выйти замуж вот так — не по чувству, а по сговору?