Бабочки Креза. Камень богини любви (сборник)

Я кое-как разомкнул судорожные веки.

Лицо немолодого, седого человека в черной инженерской тужурке показалось мне знакомым.

Я присмотрелся…

Это был Васильев. Василий Васильев, актер из петрозаводской труппы! Мы не виделись двадцать лет…

Наши дни

Хоть и существует некое почти непреложное правило, согласно которому, если хочешь в старой части Нижнего Горького пойти напрямик и сократить путь, то непременно удлинишь себе дорогу, ибо понятия «напрямик» здесь, в этом городе, который строился исключительно по произволу воображения, просто не существует. Все же нет правил без исключений, а потому Алёне удалось дойти до «Шоколада» от библиотеки почти напрямик и всего лишь за какие-то четверть часа. Однако она почему-то не вошла в главную дверь, которая находилась почти рядом с «L’toile», а обогнула здание с другой стороны и вошла сначала в «Спар», расположенный на нижнем этаже. События последнего времени волей-неволей заставляли осторожничать. Вообще, строго говоря, если уж играть по навязанным правилам, Алёне следовало зайти домой и переодеться во что-нибудь другое, в чем ее еще не видели. И не для того чтобы продемонстрировать свои зимние наряды, а чтобы сбить со следа слежку. Но в том-то и беда, что около дома, а может, и около квартиры, не исключено, ждут лихие люди, и попасть туда безопасно можно только очень хитрым способом, а для этого ей нужна Сусанна, которая будет дома не раньше чем через полчаса.

Придется идти как есть… Но неохота, ой, как неохота!

Может, конечно, она уже просто пуганая ворона, которая дует на молоко, а может быть, понятие интуиции не просто так возникло в головах умных людей еще во времена Платона и позднейших эпикурейцев, хотя и называлось тогда несколько иначе, как-то там по-гречески, а как — Алёна не помнит, да и не играет это сейчас никакой роли…

Она прошлась по огромному «Спару». Как назло, навстречу не попалось никакой знакомой, с которой можно было бы предложить на несколько минут поменяться одеждой. Какова будет реакция этой гипотетической знакомой на такое предложение, Алёна предпочитала не думать. Не обнаружилось также скучающего продавца, у которого можно было бы взять напрокат форменную робу, спрятав свое пальто в шкафчике для сумок. Такие вещи обычно легко делаются только в детективных романах, а если хочешь быстро замаскироваться в реальности, оказывается, это не столь и просто. Конечно, можно было мгновенно купить новое пальто, с Алёны вполне сталась бы такая авантюра, тем паче что банковская карта имелась в наличии, однако вот беда: все отделы верхней одежды находились на втором и на третьем этажах «Шоколада», туда незамеченной не проскользнешь.

Ну что же, значит, придется идти в разведку без маскхалата.

Чувствуя себя так, словно на лбу у нее уже пляшет светящаяся точка оптического прицела, Алёна поднялась на эскалаторе и прошла по нижнему залу «Шоколада» в «L’toile». Рекламной девицы, к сожалению, на прежнем месте не было, то есть даже в окоп не спрячешься.

Совершенно верно, прикинула Алёна, вот здесь она стояла, когда ее снимали. Кстати, это легко можно было сделать также и с площадки эскалатора. Круг подозреваемых расширяется.

Со вздохом Алёна поднялась на второй этаж и принялась прохаживаться по магазинчикам, делая вид, будто обуреваема желанием что-нибудь купить. Постепенно она продвигалась к тем отделам, откуда ее реально можно было сфотографировать, примерялась, проверялась, и вот что выяснилось: ни из мехового, ни из чулочного магазинчиков, ни из первого бутика бижутерии этого сделать нельзя. Так или иначе — фотографу предстояло подойти к перилам и встать именно перед прилавком того маленького и очаровательного бутика, где Алёна позавчера покупала украшение для Зои у продавщицы по имени Сюзанна.

Ну уж внимательная Сюзанна-то точно заметила бы такого фотографа! Может быть, сумеет его описать?

Алёна подошла к отделу и разочарованно вздохнула. Сегодня там работала другая девушка — высокая, худая брюнетка лет тридцати пяти с длинными черными волосами, похожая на испанку. Наверное, у Сюзанны выходной. А может быть, она уволилась? Надо спросить.

Алёна подошла к отделу бижутерии.

— Здра… — начала было она и запнулась, уставившись на бейджик на платье продавщицы. На бейджике было написано — «Сюзанна».

— Да, слушаю вас, — улыбнулась брюнетка.

— Э… скажите, а это ваш бейджик? — растерянно спросила Алёна.

— Ну да, а что такое? Имя редкое? Ну, меня вот так назвали. Вы знаете такой телеспектакль театра Сатиры — «Безумный день, или Женитьба Фигаро»?

— Конечно! Обожаю его! Там еще Андрей Миронов играл Фигаро, а Александр Ширвиндт — Альмавиву. И Вера Васильева там, и Татьяна Пельцер, и вообще потрясающий был состав.

— Ну вот, — словоохотливо рассказывала брюнетка, — помните, там такая Сюзанна, невеста Фигаро, из-за нее граф Альмавива с ума сходит? Ее Нина Корниенко играла?

— Само собой, помню.

— Моя мама, когда была мной беременна, все время этот спектакль смотрела, — продолжала продавщица. — И просто влюбилась в эту Сюзанну. Потому меня так и назвала.

— Очень стильное имя, — сказала Алёна. — Мою соседку зовут Сусанна, но мы договорились, что теперь я ее буду называть только Сюзанной.

— Сусанна! — с ужасом повторила продавщица. — Да я бы маме не простила, если бы она меня так толсто назвала!

— Вообще это мысль, — серьезно сказала Алёна, вспоминая, что соседка говорила то же самое. — Даже тема для психолого-физиологического исследования — влияние имени на комплекцию человека. А скажите, Сюзанна, позавчера ваша тезка работала, что ли?

— Почему это? — удивилась Сюзанна.

— Потому что тут стояла совершенно другая девушка, светловолосая, но у нее был бейджик с вашим именем.

— Да просто у меня выходной был, — пояснила Сюзанна. — А когда у меня выходной, какая-нибудь девушка из этого отдела, — она махнула рукой в сторону «Диаманта», — меня заменяет. У нас хозяин-то общий, разница только в том, что в «Диаманте» продают только драгметаллы, а у меня в «Бижу» — красивую бижутерию. Ну а они же не могут свой бейджик надеть, там марка магазина, поэтому они берут мой, чтобы видно было — магазин «Бижу», а на имя продавщицы ну кто внимание обращает?

— Я обратила, — сказала Алёна. — И моя соседка обратила. Мы заговорили о вашем имени, она говорит, что Сюзанна — такая стильная брюнеточка. Я тогда мимо ушей это пропустила, думала, она перепутала, а оказывается, вас заменяли!

Она оглянулась на отдел «Диаманта». За прилавком стояли респектабельный молодой человек со значительным лицом и очень пикантная, почти наголо стриженная рыжая девушка — продавцы.

— Скажите, а как зовут ту хорошенькую блондинку, которая вас заменяла позавчера? — спросила Алёна.

— А что такое? — забеспокоилась Сюзанна. — У вас к ней какие-то претензии? Какой-то вопрос?

Вопрос у Алёны был только один: не обратила ли блондинка внимания на некоего человека, который стоял как раз против ее прилавка и фотографировал находившуюся внизу писательницу Дмитриеву. Но стоит ли об этом говорить Сюзанне? Пожалуй, нет.

— О, ерунда, — усмехнулась Алёна, на ходу моделируя сюжет, что, сами понимаете, было для нее раз плюнуть. — Она ходит на шейпинг в спортзал в «Востоке», я хотела узнать тамошнее расписание…

— Ага, понятно, — кивнула Сюзанна и окликнула строго молодого человека: — Володя, кто меня позавчера заменял, Маша или Имка?

— Има, — важно отозвался он. — А что, какие-то претензии?

— Да нет, — хихикнула Сюзанна. — Просто Имка тут даме мозги парила насчет какого-то шейпинг-зала…

— Мозги парить — это она может, — вздохнул Володя.

— Има? — изумилась Алёна. — Ну и ну! Ну и имена тут у вас! Как на подбор! Была такая знаменитая перуанская певица — Има Сумак. Потрясающий диапазон голоса, мгновенные переходы от самых низких к самым высоким, про нее даже писали, что она может брать нечеловеческие ноты. Мои родители ее очень любили, у нас были пластинки с ее записями. Когда я в детстве этот голос слышала, я даже боялась, так это было странно и необыкновенно. Правда что нечеловечески.