Бац!
Шрифт:
Моркоу кивнул. — Вы должны понять, что представляет из себя дварфийская шахта, сэр. Это своего рода… -
— …оранжерея, где культивируются эмоции, вот как Ваймс понимал это, хотя ни один дварф никогда не бы дал такое определение. Люди сошли бы с ума, живя в таких условиях: в тесноте, без возможности уединиться, среди постоянного шума, глядя на одни и те же лица изо дня в день до самого конца. И поскольку, под руками было так много холодного оружия, кровопускание было всего лишь вопросом времени.
Дварфы не сходят с ума. Они становятся задумчивыми и печальными и погружаются в работу. Но они чертят шахтные руны.
Это было своего рода неофициальное голосование;
«Преследующая Тьма»: мы в ужасе ожидаем, что произойдет. По сути же, перевод означал: раскайтесь, нечестивцы!
— Существуют сотни рун для обозначения темноты, — говорил Моркоу. — Кое-какие из них просто часть дварфийского алфавита, например, Длинная Тьма. Их довольно много. Но есть и другие…
— Мистические? — предположил Ваймс.
— Невероятно мистические, сэр. О них написаны тома. И учитывая то, как дварфы относятся к книгам, словам и рунам… Вы бы не поверили, сэр. Мы… Они думают, что мир был написан, сэр. Все слова обладают огромной мощью. Уничтожение книги считается худшим преступлением, чем убийство забурившегося.
— Я уже с этим столкнулся. — сказал Дежурный по Доскам Ваймс.
— Некоторые из забурившихся верят, что знаки тьмы существуют. — продолжал Моркоу.
— Конечно, раз вы можете увидеть их на стенах… — начал Ваймс.
— Существуют, в смысле живут, сэр. — сказал Моркоу. — Они верят, что эти знаки обитают где-то в глубинах, в темноте под миром и что они могут вынудить написать себя. Есть «Ждущая Тьма»… Это тьма, которая заполняет новую шахту. «Закрывающая Тьма»… Я не знаю, что это означает, но есть также и «Открывающая Тьма». «Дышащая Тьма», очень редкая. «Зовущая Тьма», очень опасная. «Говорящая Тьма» и «Хватающая Тьма». «Таинственная Тьма», я как то раз видел ее. Эти руны считаются хорошими. Но «Преследущая Тьма» очень плохая руна. Я слышал, как старые дварфы рассказывали о ней. Говорили, что она может погасить лампы и даже сделать что похуже. Когда шахтеры начинают рисовать этот знак, дела могут пойти очень плохо.
— Все это очень интересно, но…
— Все в шахте просто взвинчены, сэр. Нервы натянуты, как струна. Ангуа сказала, что почувствовала это по запаху, но я тоже уловил. Я вырос в шахте. Когда что-то идет не так, это отражается на всех. В такие дни, сэр, мой отец обычно останавливал работы в шахте. Слишком много несчастных случаев поисходило. Честно говоря, сэр, дварфы просто обезумели от страха. Знаки «Преследующая Тьма» повсюду. Наверное их начертили шахтеры, которых наняли, когда скальты пришли в город. Шахтеры чувствуют, что-то неладное, но все, что они могут сделать — начертить знак.
— Хм, ну вообще то их главный скальт был убит…
— Я могу чувствовать атмосферу в шахте, сэр. Любой дварф может. И атмосфера в той шахте пропитана страхом, ужасом и невыносимым смятением. А в Глубине есть вещи и похуже, чем Преследующая Тьма.
Перед внутренним взором Ваймса мелькнуло видение мстительной тьмы, волной выкатывающейся из пещер с такой скоростью, что от нее нельзя было убежать….
… что было глупым. Тьму в темноте не разглядишь.
Постой, однако… иногда ее можно было разглядеть. В те старые времена, когда он проводил ночи напролет на дежурствах, он различал все оттенки темноты. И иногда была темнота такая густая, что
можно было физически ощутить, как ты проталкиваешься через нее. В такие ночи лошади бесились, а собаки выли и на скотобойнях у доков скот вырывался из загонов. Их невозможно было объяснить, так же как и те ночи, которые были легки, светлы и серебристы, несмотря на отсутствие луны в небе. Тогда-то он приучил себя не зажигать маленький фонарик стражника. Свет только мешал зрению, он ослеплял. Смотри в темноту до тех пор, пока она не мигнет. Смути ее своим взглядом.— Капитан, я что-то упустил нить. — сказал Ваймс. — Ведь я не рос в шахте. Дварфы рисуют эти руны потому, что верят, вот-вот случится что то-плохое и хотят это предотвратить; или думают, что шахта заслуживает того, чтобы случилось что-то плохое; или они хотят, чтобы что-то плохее произошло?
— Могут быть все три причины вместе. — сказал Моркоу, вздрогнув. — Когда в шахте что-то идет не так, напряжение очень растет.
— О, Господи!
— Все может быть просто ужасным, сэр. Поверьте. Но если кто-то по настоящему пожелает, чтобы произошло нечто ужасное, он не станет ограничиваться начертанием даже самых худших из рун. Понимаете, одного рисунка недостаточно. Ты должен пожелать прихода тьмы со своим последним вздохом.
— О чем ты говоришь?
— Ох, вы не хотите этого знать, сэр.
— Почему же, я сам спросил. — сказал Ваймс.
— Нет, вы в самом деле не хотите этого знать, сэр. Правда.
Ваймс был готов взорваться, но он помедлил секунду, чтобы подумать.
— В самом деле. Думаю, что не хочу. — согласился он. — Это все истерия и мистицизм. Это всего лишь странный фольклор. Дварфы верят в это. Я нет. Итак… Как тебе удалось сделать знак из вирвей?
— Очень просто, сэр. Помазал стену куском мяса. Для вирвей это настоящее пиршество. Я хотел немного встряхнуть Ардента. Сделать его более нервным, как вы учили. Я хотел показать ему, что разбираюсь в рунах. Я дварф, в конце концов…
— Капитан, не хотелось бы вас прерывать, но…
— Да, я знаю, что надо мной смеются, сэр. Дварф шести футов ростом! Чтобы стать человеком достаточно родиться у людей. Это просто. Но чтобы стать дварфом, мало родиться у дварфов, хотя для начала и это неплохо. Ты должен проделать определенные действия. Определенные церемонии. Я провел их. И теперь я и человек, и дварф. Забурившиеся обнаружили, что им нелегко иметь дело с этим фактом.
— Это опять мистика? — устало спросил Ваймс.
— О да, сэр.
Моркоу кашлянул. Ваймс узнал этот особый кашель. Он означал, что у капитана были на уме какие-то неприятные новости и он обдумывал, в какую форму их облечь, чтобы они могли бы заполнить свободное и не совсем ненужное место в голове у Ваймса.
— Да говори уж, капитан.
— Эээ… Малыш объявился. — сказал Моркоу и разжал ладонь, на которой сидел Крыжовник.
— Я бежал всю дорогу, Вставьте Свое Имя. — гордо сказал он.
— Мы заметили его пробирающимся по сточной канавке. — сказал Моркоу. — Его было не трудно заметить, такого светящегося и ярко-зеленого.
Ваймс вытащил из кармана шкатулку Крыжовника и положил ее на пол. Бес залез в нее.
— Фух, как хорошо то. — сказал он. — И даже не напоминайте мне о котах и крысах!
— Они преследовали тебя? Но ты же магическое существо? — удивился Ваймс.
— Но они то об этом не знали! — сказал бес. — Итак, о чем мы говорили… О, да. Вы интересовались ночным вывозом мусора из города. За последние три месяца количество вывозимых отходов возросло в среднем на сорок тон в ночь.
— Сорок тон? Но это же очень много! Почему мы ничего не знаем об этом?