Багдад. Война, мир и Back in USSR

Многоквартирный дом, в просторечьи «жилдом» (хотя какой еще может быть дом, если в нем живут люди, непонятно, но такое обозначение было принято именно для нашего дома, в противовес отдельно арендуемым домам, виллам, а были и такие), на улице «Университетская», «Шариа-ль-Джамиа», в районе «Каррада», арендовался у зажиточного иракца-собственника довольно давно. Несколько поколений командировочных обустраивали в нем свой нехитрый временный быт, переезжая из квартиры в квартиру по мере высвобождения более престижной площади. Я тоже сначала поселился в квартире, выходящей на шумную трассу (салага!), но уже через пару месяцев занял более просторное жилище с видом на сад с бассейном. Небогатый район частных домов, вилл, никаких общественных мест, парков, но для прогулок неплохо подходила соседняя, параллельная улица, на которой располагалась багдадская резиденция Ясира Арафата(кроме тех дней, когда он приезжал в Багдад, тогда по ней ходить было как-то неуютно, на крышах сидели автоматчики, охрана была серьезная…)

На первом этаже за столиком всегда (до 1989, по-моему) года сидел «дежурный консьерж», или консьержка из числа членов семей обслуживающего состава, официально получающий зарплату за обеспечение безопасности (связь с Посольством на всякий случай), и за контроль за соблюдением того самого неприятного режима, при котором любая отлучка в город вне рабочего времени должна была а) быть разрешена вышестоящим начальником, и б) записана в специальный журнал с указанием точного времени прихода-ухода и цели выхода «в город». Маленький советский концлагерь, без колючей проволоки, но весьма обременительный, надо сказать, вызывающий мощный внутренний протест. Конечно, обходных маневров было масса, и им новички быстро обучались в процессе проживания в «жилдоме», но все равно, согласитесь, неприятно постоянно чувствовать себя под колпаком «у Мюллера». Отдельные интригующие граждане использовали этот маленький иезуитский инструмент для сведения счетов — достаточно было вовремя «капнуть» на того, кто «забыл» отметиться, а таковых было много, и разбор полета обеспечен на ковре у Торгпреда, или, того хуже, в Посольстве у ответственных за безопасность сотрудников. Удержать физически сотни, тысячи взрослых людей взаперти все равно никакой возможности не было, на сознательность уповать бессмысленно, когда соблазны вокруг и жизнь коротка!

И в общем, жизнь, несмотря на формальные ограничения, текла вполне себе нормально, и в гости ходили, и заполночь возвращались, после возлияний, да за рулем, что вроде как и нельзя… Было ли это опасно? Не знаю, не уверен, особенно теперь, когда времена изменились настолько, что тогдашние опасности девальвировались, уже не выглядят как реальные… Но относительно СССР того времени, конечно, жизнь и работа в прифронтовом Багдаде, набитом саддамовскими спецсслужбами была, полна непривычных опасностей, но о них как-то не хотелось думать, не хотелось преувеличивать, спишите это на молодость и ощущение свободы заграничного быта, как ни парадоксально, при всех-то ограничениях и регламентах того смутного времени!!!

Любой выезд за пределы города — «тиджваль», разрешение на перемещение по стране с указанием точного адреса, цели поездки, фамилий и паспортов туристов и пр. Разрешение дает МИД, но, понятно, что сканируют ситуацию мухаббаратчики, это же их работа отслеживать, кто, куда и с кем едет. Получение «тиджваля» занимает неделю — полторы, чаще едем на отдых на озера целым автобусом, человек 20–25, на целый день. Озер непосредственно вокруг Багдада нет, но на расстоянии километров 80–100 — целых три огромных водоема, и один из них абсолютно соленый, что твое море — Раззаза, по-моему. Тартар и Хаббания — пресноводные. Сейчас иракское правительство активно рассматривает возможность возрождения хотя бы внутреннего туризма, восстановления пансионатов, настроенных на озерах еще во времена С.Хуссейна, но пришедших, естественно, в запустение. Спорный вопрос, следует ли сейчас вообще этим заниматься, когда взрывы сотрясают Багдад почти каждый день. Я бы точно не поехал на отдых в самый распрекрасный тартарский дом отдыха, памятуя о недавних терактах в Шарм-Эль-Шейхе, к примеру…

Сегодняшние «страшные» географические названия, вроде Абу-Грейб, для нас были не больше чем обозначением рабочего поселения румынских, по-моему, контрактников, чего-то рядом строивших. Мы туда несколько раз выезжали играть в волейбол с представителями дружественных соцстран, и неплохо проводили время в интернациональных праздниках, с шашлычком да пивом. То, что рядом располагается тюрьма, мы даже и не знали. И тем более и представить не могли, что само название «Абу-Грейб» приобретет столь зловещий ореол, станет символом тюремного беспредела, вольницы американских вертухаев. Как оказалось, все вертухаи мазаны одним миром, вседозволенность и беззаконие порождает чудовищные извращения сознания, и никак это не зависит от демократичности общества, их породившего. Да, демократичное общество скорее их найдет и накажет, но вести себя они будут так же нагло и тупо, это у них в крови.

Из популярных форм досуга, для отдельных категорий граждан, можно отметить рыбалку. Рыбалка на каналах вокруг Багдада была любимым времяпровождением многих, можно было попытать рыбацкого счастья на реках, в озерах, в общем раздолье… Но советский человек не ищет (не искал) легких путей!! Смелый эксперимент поставил с разведением речной рыбы в закрытых бытовых водоемах наш коллега Коля Медведев, представитель «Машиноимпорта», запустив однажды пойманную в речке рыбешку в…бассейн перед жилдомом. В тот зимний период в бассейне, естественно, не купались, так что воды было — кот наплакал. Рыба продлила свою жизнь на пару недель…В один из праздничных вечеров с застольем Коля решил, что окунь достаточно нагулял веса и деликатес изловил обратно. Уха ли была последним приютом евфратской рыбы, либо сковородка — история умалчивает, но следы необычной той трапезы проявились буквально к утру следующего дня, вой сирены скорой помощи около виллы Коли не оставлял сомнений в избранном способе отмщения бедной рыбы за бассейный плен. Несколько недель Коля лежал под капельницей, с тяжелейшей формой отравления…И чего, спрашивается, сразу бы ее не съесть тогда? Коля хотел острых ощущений, и он получил их сполна. Рыбаки вообще народ странный, скажу я вам…

Домыслы, домыслы

— Че, в Ирак едешь? — поинтересовался у меня в очереди в столовую за несколько месяцев до командировки один сотрудник в «Разноэкспорте», до этого поездивший по миру.

— Ну, — с радостью отвечал я. — Артамашева Серегу меняю…

— Ну хорошо, что хоть есть кого менять… — загадочно улыбнулся товарищ. — А то тут один ехал, когда его предшественника след простыл.

— В смысле, простыл? Куда ж он делся-то? — таких нюансов иракского быта я не знал, хотя многое мне уже порассказали до меня перебывавшие там командировочные.

— Да вот, вышел вечером ведро выносить — и пропал, только тапки остались! — пошутил знающий товарищ. — Нашли потом, через пару месяцев, в Тигре плавал…

О таких случаях официальных сообщений, тем более некрологов, ни в прессе, ни в Объединении на стене никогда не публиковали, как-то вся эта история про тапки и Тигр прошла мимо меня, но на всякий случай я стал наводить справки, что же это за исчезновение на берегах вечной реки… Никто толком не знал, уже потом, когда я оказался в Багдаде, в «жилдоме» мне показали квартиру, где жил погибший сотрудник, на первом этаже. Там с тех пор никто не желал селиться, и использовали ее исключительно в общественных целях: то как Красный Уголок, то как столовую впоследствии. Моя квартира оказалась аккурат над этой злополучной квартирой.

Этот исторический факт с исчезновением и гибелью вполне себе мирного внешторговского инженера не мог вызвать уж очень положительных эмоций. По разным версиям, он то ли ушел купаться пьяным (что я бы сразу отверг, ибо до какой же степени надо допиться, чтобы в илистом, кишащем бактериями Тигре да на ночь глядя… нет, не верю), то ли был случайно (или не случайно?) убит ужасными саддамовскими «мухаббаратчиками». «Мухаббарат» — это краткое название спецслужбы режима, контрразведки по сути, «intelligence service» в прямом переводе с арабского. Агенты службы, действительно, во множестве проникали во все слои иракского общества, контролировали все и вся и, вполне вероятно, могли по какой-то необходимости или по стечению неудачных для предшественника обстоятельств оказаться не в нужном месте и не в нужное время. Домыслы, домыслы… Скорее всего, это было именно стечение обстоятельств, хотя почерк «мухаббаратчиков» прослеживался абсолютно точно — люди пропадали и во время моего пребывания: то вдруг в пустыне обнаружат пустую машину специалистов-контрактчиков, то на абсолютно свободном утреннем шоссе вдруг произойдет лобовое столкновение — этот случай я помню очень хорошо.

Представитель одного новостного агенства, с которым я буквально за неделю до этого был в гостях у своего однокурсника Саши Левченко, трагически погиб именно в такой инсценировке, — а по-другому и не опишешь ситуацию, в которой его нашли. В 4 часа утра на пустынной дороге в десятках километров от Багдада «произошло лобовое столкновение» его автомобиля с мощным грузовиком. Объяснить, откуда там в это время взялся грузовик, никто не удосужился. Да и что там делал корреспондент тоже. За несколько месяцев до трагедии он, воодушевленный ветром «Перестройки и гласности», напечатал какую-то уж очень откровенную статью про Саддама и его режим в набирающей популярность советской свободной прессе, по-моему в «Московских Новостях» (могу ошибаться, впрочем). Мы тогда еще, читая ее, с недоверием переглядывались, «смотри, дескать, смелый какой»… Ну и опять, никаких точных фактов, никакой информации. Домыслы, домыслы…

Когда я уже в Союзе как-то встречался со своим иракским старшим другом Фирасом, с симпатией относившимся к СССР, он мне поведал страшную тайну:

— Знаешь, Боря, — сказал Фирас, — а за тобой ведь в конце так плотно следили «мухаббаратчики», что я уж думал…

И как-то неприятно мне стало от этого привета из недавнего далека.

Фирас был женат на Навваль, сестре бывшего лидера иракских коммунистов Саляма Адиля (в Москве даже есть улица его имени!!!), и знал, о чем говорит. В гости мы к нему всегда ездили, соблюдая строгую конспирацию, с пересадками в разные машины и прочими уловками… Нам казалось, в Советском Союзе за связь с иностранцем можно было получить проблему, а оказалось, что в Ираке еще хуже…