Багеры

Но это, как ни странно, не новая страшная напасть нагрянула, а просто мальчики решили наш фрегат подогнать поближе ко входу. Насколько уж близко они поставили к храму на этот раз «Без Башни», от трона было не понять — весь проем заполнил черно-глянцевый корпус, но по звуку казалось, что прямо въехали в него.

Впрочем, рев быстро стих, открылись двери хорошо видимого шлюза, и как только вывалился язык трапа, по нему сразу же бегом спустилась вся та часть нашей команды, что уходила недавно из храма. При этом Джон, как и при отбытии, был впереди, но теперь его руки были заняты чем-то довольно крупным и бликующим на закатном солнце.

Пока я подстроила приближение, Джон, Алекс и боты успели подняться по лестнице и войти в зал храма, так что и без всяких окуляров стало совершенно ясно, что на руках у умника. Ли, тот бот «восьмерка», что не хотел оживать. Вот зачем он его сюда-то принес?! У меня-Энджи, да и у Лили тоже, при виде безжизненно обвисшего «червячка» на руках у Джона, глаза опять наполнились слезами.

— Вот, боялся не дотащу через всю площадь, все же он достаточно тяжелый… — меж тем заговорил умник, — так что пришлось Алекса просить, подогнать фрегат поближе, — под эти слова он поднялся на ступени перед троном и положил Ли у ног Зевса.

— Это что? — спросил тот, разглядывая металлическое неловко вывернутое тельце дроида.

— Это ремонтный бот «восьмерка», такой же, как и они, — кивнул Джон на Аху с Намом, пристроившихся рядом с «братом», — мы его собрали, но он почему-то не хочет оживать.

— А я при чем?

— Ну, ты же бог! К тому же, как известно, ты в глиняных людей вдыхал жизнь. Вот, это будет почти то же самое!

— Так, подожди! Что-то я не помню такого!

Все замерли напряженно. Понятно, фактически ведь не этот Зевс считался в древние времена божеством на Земле, да и чудеса, подобные тому, которое мы у него запросили, творил не он, а его прообраз. А вот этот конкретно индивид был сотворен мозговым штурмом какого-нибудь рядового программиста, и значит что-то в его «память» могли и не доложить…

Ах — нет, доложили все, просто «божественной сущности» в данный момент захотелось поломаться или, и того проще, набить цену себе.

— Если мне не изменяет память, то таким грязным делом, как вдыхать в глину жизнь, занималась моя дочь — Афина. А я только руководил, кто там что сляпает, что присовокупит, ну, и кто вдыхать будет. Так что и сейчас, уж извините, но несите своего железного голема обратно…

— Слышь, мужик, вылазь из детских тряпок и я тебе объясню, что в твоих силах, а что нет! — попер на него буром Эйсик.

— Погоди, — придержал камира Кир, — слушай Зевс…

— Зевес — я, Зевес, не смейте называть меня этой собачьей кличкой! — взвился божок, что при его девчоночьем голосе сорвалось совсем уж на визг.

— Ну, не знаю… — протянул Кир, — ты не можешь сотворить то, что легко делала твоя же дочь, девушка молодая и неопытная, так что может, все-таки Зевс?

Правильно, «настоящего» мужика, тем более с таким непомерным самомнением, нужно брать «на слабо». Вот, и результат сразу получен!

— Зевес! Я сказал! — притопнул он ножкой, отчего белый гольфик сполз, — Давайте вашего железного червяка, щас оживлять буду! Чтоб неповадно было не верить самому Зевесу Великолепному!

Он опустился на колени, наклонился к голове дроида и… рявкнул:

— Расступитесь, мне нужен простор для действия!

Точно, все непроизвольно подтянулись к месту событий и склонились над ними с ботом.

— Лучше разожмите ему пасть… как я помню, там положено в рот вдыхать!

Джон тоже присел с ними рядом и нажатием на какие-то ему только известные точки раздвинул затребованный «рот». Зевес тут же наклонился, подул, причем, сейчас его дыхание стало видимым, и оно скользнуло полупрозрачной искрящейся змейкой внутрь дыры, а потом похлопал дроида по «щеке», как человека в обмороке.

— Вставай бездельник! Моей волею ты теперь живой!

Все затаили дыхание… и тут, пасть Ли схлопнулась сама, а один глаз зашевелился. Он вытянулся почти на метр вверх на своем стебельке, потом открылся, прокрутился вокруг своей оси, моргая при каждом новом лице, которое попадалось по ходу его движения, а потом, откуда-то из его головы, как в пустом ведре раздался голос:

— Тё это? Тё это?

— Ли, родненький наш, живой! Живой! — боты припали к названному братцу и принялись его обнимать.

Все-таки за несколько столетий они много чего от нас нахватались… так что теперь нам пришлось наблюдать довольно правдоподобное воссоединение «семьи» после долгой разлуки. Вот только от этих обнимашек сильно свербело в ушах, потому как, металлические пластины это не совсем то, что можно беззвучно соприкосать с размаху и неоднократно.

Зевес поморщился от этого звука, поднялся с колен и изрек:

— Ладно, побаловались и будет… — и поплыл расползаться маревом преображенья.

Я даже испугалась в какой-то момент и глянула в статы, не пропал ли оттуда мой пет номер три и не следует ли готовиться к новому бою. Но нет, положенная строчка в списке моих петов была занята соответствующей надписью, и ничего не говорило о том, что Зевес опять готов нам противостоять. Тогда к чему эта подозрительная фраза, подразумевающая, что мы до сих пор тут ерундой занимались, а серьезные дела, по-видимому, все еще впереди?!

Меж тем, в облаке марева наметились силуэты высокого человека, предположительно мужчины, судя по ширине плеч. А потом и вовсе туман развеялся и перед нами уже предстал все тот же мощный старик. Но теперь он на нас смотрел не грозно, а довольно заинтересованно. Ну, и то хорошо…

— Вам так лучше, — сказала я, в желании закрепить положительный эффект обновленного знакомства, — в смысле, в образе пожилого человека.

По ходу мне не удалось… не то что-то брякнула…

Зевес насупился, чуть не пряча взгляд в бровях, надвинувшихся на самые глаза:

— Я, знаете ли, мужчина в самом расцвете лет! А тут меня молодая и красивая женщина отчего-то называет стариком! Это не очень приятно как-то… а что, позволь узнать, милая нимфа, послужило твоему такому восприятию? Я вроде не тщедушен, не сутул, не сух телом, да и почти не сед.

«Милая нимфа» это, похоже, ко мне… вроде никто из наших под это определение больше не подпадает.

— Ну, ваша борода, волосы… возможно так было принято у вас, в древней Греции… тем более, когда вы были памятником, лицо ваше было совсем не разобрать… да и в общем образ скрадывался, а потом не до разглядываний было — вы пытались нас убить, — неуверенно, запинаясь, ответила я.

Ну так, нимфе и положено быть стеснительной и робкой…

— Об этом мы больше не вспоминаем, договорились, нимфа?

А я что? Я не против.

— А вот насчет бороды, как бы — да, зрелые мужи ее носили…

Но при этом он все же взмахнул рукой и сотворил что-то вроде зеркала, но все же похожее больше на отполированный медный круг, хотя и в тяжелой с каменьями раме. Посмотрелся в него, покрутился так и эдак, а потом глубокомысленно изрек:

— Да, ты права нимфа, все-таки я себя подзапустил, — он повел рукой, и тут же борода его стала короче, а потом и волосы тоже, — так лучше? Теперь я тебе старикашкой не кажусь?