Баламут 3

— Колись!!!

Тут я не смог не повредничать:

— Может, не стоит?

— Рат, ты играешь с огнем!!! — грозно предупредила она и, конечно же, была поддержана двумя другими злобными фуриями. Но я решил рискнуть. В смысле, вывесил перед собой карту наших родовых земель, порядка двух минут вдумчиво изучал изображение, затем свернул уже ненужную картинку и сокрушенно вздохнул:

— Э-эх, а можно было так здорово повеселиться…

— Ну, Ра-а-ат!!!!!! — возмущенно заверещали две главные любительницы повеселиться, а третья состроила настолько жалобный взгляд, что пришлось колоться. Правда, медленно-медленно:

— В Савватеевке всего восемнадцать градусов мороза и полный штиль, а на небе ни облачка. Значит, дорога, ведущая к Замку, наверняка расчищена, а ехать на снегоходах по асфальту — полный и законченный идиотизм. То же самое можно сказать и о езде по снежным отвалам вдоль обочины: да, можно добраться до дому и так. Но это будет настолько глупо и… скучно, что не передать словами. То ли дело поездка по местам боевой сла-…

Договорить мне не дали, сначала оглушив восторженным воплем, затем расцеловав, а на последнем этапе еще и захвалив. Правда, после завершения начавшегося бардака пришлось как следует поработать, при помощи Даши подключившись к архиву спутниковых снимков, наложив зимнюю картинку на самую последнюю осеннюю и проложив условно безопасный маршрут, но эта получасовая задержка никого не расстроила. Наоборот: стоило «залить» итоговый файл в коммы, как женщины с гиканьем облачились в правильную одежду, на крыльях ветра промчались через весь самолет и успели известись от нетерпения за то время, пока я благодарил экипаж за работу и отправлял борт в Замок.

Точно с таким же энтузиазмом неслись и к нашему ангару. Слава богу, ни на миг не теряя головы и не показывая максимальной скорости, доступной под тройной синергией. А там занялись делом — выбрали «свои» машины, проверили уровень заряда аккумуляторов, прогнали необходимые тесты и так далее. Более того, к моменту, когда я закончил общаться с премиленькой девушкой, еще осенью нанятой отцом для работы на этом объекте рода, подготовили к началу движения все четыре снегохода. Дабы я мог выбрать «свой» среди пяти незанятых и не тратить время на «всякую ерунду». Вот я его и не тратил — оглядел коротенькую шеренгу еще не занятых «зверей», задержал взгляд на «особи» агрессивной черно-красной расцветке, согнал ее с буксировочного прицепа, уселся на сидение и потянулся к экрану ИРЦ.

— Маршрут уже в базе данных, а навигатор «видит» спутники. Так что тыкай в правую нижнюю пиктограмму, выбирай четвертую строчку сверху, а затем выруливай наружу и гони к выезду с территории… — сообщила Язва. — Ты нас поведешь, а я пойду замыкающей. Да, кстати, у нас появился очень интересный вопрос: если спугнем какое-нибудь зверье, то охотиться будем?

— Нет! — твердо ответил я. — Тайга — ни разу не приусадебный парк, а…

— Я же предупреждала, что ОН дурить не будет! — гордо заявила Хельга, не став дослушивать мой монолог, показала Долгорукой язык и, сорвав свой снегоход с места, первой выехала из ангара…

…Не дурить оказалось невероятно тяжело: фантастически мощная и комфортная машина настолько послушно реагировала на любое изменение положения руля и настолько легко преодолевала любые неровности рельефа, что душа требовала полета, а правую руку аж сводило от желания крутануть ручку акселератора до упора. Но я держал себя в руках и не позволял терять голову спутницам. Правда, пользовался «запрещенными приемами»: через четверть часа после выезда за Стену вывез группу к ледяному зеркалу Мечты Безумного Рыболова и дал возможность Язве с Бестией рассказать Хельге обо всем, что их связывало с этим местом. Часа через два с половиной сделал еще одну остановку. На этот раз на полянке, на которой мы когда-то нашли и уничтожили свою первую «хрень». Потом по просьбе Долгорукой навестил «пещеру для мутаций» и так далее. А ближе к вечеру, когда поднявшийся восточный ветер нагнал низкую облачность, показал целительнице ущелье, в котором наша троица отбила у корхов неактивированные обелиски. И пусть доехать до места схватки со спецгруппой тварей, захватившей в плен вояк концерна «WTLS», не получилось из-за поднимающейся метели, нам за глаза хватило и испытанных ощущений. Поэтому, добравшись до Замка и загнав снегоходы в подземный гараж, мы отложили общение с родичами на потом, устроили набег на кухню и, набрав всяких вкусностей, отправились греться.

Как вскоре выяснилось, решение немного поигнорировать некоторых родичей оказалось серьезнейшей ошибкой: не успели мы добраться до кейфа, сгрузить добычу на столик и раздеться, как в центре помещения появилось «зеркало», и из него вылетела страшно возмущенная Степановна:

— Ну все, вы допрыгались до смертной казни через двадцать четыре часа строгого расстрела! Мало того, что нагло раскатывали по столицам и покупали вечерние платья, которые мне даже не снились, так еще купили снегоходы только для себя, а про нас-любимых по-свински забыли!!!

— Бабуль, ну нафига в твоем возра-… — начал, было, я, но был опрокинут навзничь и зафиксирован захватом за горло:

— «Бабуля»?! В моем возрасте?! Все, Баламутище, ты — труп!!!

— Мариш, глянь-ка во-от сюда… — мягко попросила ее Даша, решившая меня спасти… самой первой.

— Да видела я уже ВАШИ снегоходы! — злобно фыркнула Степановна, кинув взгляд в «Око», открытое прямо перед ее лицом.

— Наши — заснежены, стоят на лыжах и гусеницах в подземном гараже Замка. А эти, как видишь, чистенькие, все еще загружены на буксировочные прицепы и…

— Я вас ненавижу!!! — заверещала «злобная бабка», сообразив, что это значит. И, конечно же, продолжила меня «душить»: — Вы, паразиты, обязаны были позвонить и вызвать меня в Савватеевку!!!

— Так, стоп! — перебила ее Долгорукая. — А кто, отправляя нас с Язвой в Великий Новгород, запретил себя дергать?

— Так это ж просто так! — ничуть не смутилась «Маришка». — А тут у вас СНЕГОХОДЫ!!!

— То есть, снегоходы важнее нашей искренней любви? — «нахмурилась» Даша, а Лара с Машей изобразили разочарование.

Степановна мгновенно надулась, обозвала их бессердечными мордами, сгорбила плечи и сделала вид, что собирается свалить туда, откуда пришла — оставила в покое мою шею, потянулась к браслету-телепортатору и была схвачена за руки. Мною:

— Бабулечка, миленькая, мы просто хотели поберечь твои нервы!

— Гад ты, Елисеев! — притворно вздохнула она. — И девки у тебя такие же. Но… если бы вы знали, как мне нравится чувствовать ваши эмоции…

— Так подставь жилы под щупы… — улыбнулся я. — И не на считанные мгновения, а на все время, пока мы будем расслабляться.

— Старый пень изведется от ревности… — по инерции возразила она, а затем задорно хихикнула: — Вернее, извелся бы, не пребывай он в состоянии творческого оргазма. А в этом состоянии не заметит даже открытия второй Червоточины!

— Все настолько плохо? — спросила Маша и рассмешила не только ее, но и меня:

— Ну-у-у, как тебе сказать? С одной стороны Борисыч действительно забывает обо всем на свете, включая необходимость пить, есть и спать. Но с другой он впадает в это состояние только тогда, когда выходит на финишную прямую своих изысканий, уверен в возможности практической реализации некой теории и жаждет как можно быстрее продемонстрировать результат.

— Интере-е-есненько… — протянула Шахова, расфокусировав взгляд, а через несколько мгновений задала вопрос, заставивший меня подобраться: — А ведь он «улетел» в это состояние в момент осмотра Дашиного «сюрприза», верно?

«Злобная бабка» прищурилась, покосилась на меня, расплылась в предвкушающей улыбке и медленно кивнула:

— Верно. А то, что мелкий еще не в курсе «сюрприза», радует так, что не передать словами. Ибо я вот уже полторы минуты изнываю от желания выпить бокал красного вина и умять Очень Большую Шоколадку, а он не мычит и не телится!!!