Балансируя на кончиках пальцев

– Я не совсем в теме. Так, было пару сессий, но мне это нравится, – смутившись, сказал парень.

– У тебя есть своя верхняя? – задал очередной вопрос Руслан.

– Я… Я… – парень опустил голову, не в силах что-то сказать.

– Скажи как есть. То, что ты произнесёшь, не выйдет из этих стен, – ласково произнёс Руслан.

– Я был с мужчинами. Мне не понравилось ни с одним из них. Поэтому у меня нет своего верхнего, – пролепетал Тимирхан.

– Как ты уже понял, я верхний. К тому же гей. Предлагаю тебе сессию, после которой ты сможешь решить, остаться со мной или нет. Обещаю, что если ты будешь моим постоянным сабом, то будешь в безопасности. Я не практикую игры с кровью и порезами.

Руслан протянул руку и поднял голову Тимирхана за подбородок. Теперь было можно. Ладонь другой руки, он положил на щёку парня, давая понять, что не обидит напрасно. Парень потёрся об эту руку, подняв свои карие глаза.

– Я согласен, – сказал он тихо.

Тимирхан удивился, как этот мужчина с колючим ледяным взглядом приласкал его. Те двое, с кем он встречался, просто обговаривали условия сессии и всё. После, отпускали, едва услышав слова благодарности. Здесь история начиналась с другого, и парень сразу проникся к Руслану доверием.

Таким образом, они встречались год. Руслан настолько сильно привязался к этому мальчику за месяц, что даже оборудовал «темницу» в своём подвале, чтобы встречаться в более интимной обстановке. Приват комната в клубе тоже подходила, но Руслан захотел сделать их личную комнату. Теперь Тимирхан уезжал. Проведя последнюю сессию с парнем, Черкасов проводил его до такси. Потом он прикрыл дверь темницы, думая, что ещё не скоро эти двери откроются. Мужчина не представлял, что может впустить сюда кого-то ещё. А если так получится, то явно не сразу после отъезда Тима.

3

На экзамены пришлось ездить в специальном автомобиле, которое вмещало в себя инвалидное кресло. На ногу ещё не разрешили полноценно наступать, а на костылях ходить было неудобно. У отца был друг, который служил рядовым срочником под его началом в Афганистане. Однажды так случилось, что Виктор закрыл Михаила от пули. Сам Виктор попал в госпиталь, но парня спас. Миша, узнав о беде бывшего командира, тут же вызвался помочь. Пора было отплатить давний долг. Поэтому Черкасов нанял для парня машину с водителем. Таким образом, Олесь сдал экзамены в срок. Но вот беда, все смотрели на него косо. Старые друзья отвернулись. Новость о том, что он голубой распространилась как вирус. Больше того, полиция не могла найти виновных его трагедии, а может не особо усердно искала. Зачем стараться ради пидора? Тем не менее, Вадима Скрытина вызвали на допрос. Слишком уж хорошей была версия о нападении, ради устранения соперника.

– Пф, товарищ капитан, зачем мне это? Скажу, только без передачи моим родителям. Я и Олесь любовники. Да, мы любим друг друга. И потом, зачем мне калечить любимого, если он сам сказал мне, что собирается отказаться от места в пользу меня, – с достоинством в голосе произнёс Вадим.

Тогда капитан снова навестил Олеся в больнице. Вопрос был только один.

– Ты говорил Вадиму Скрытину, что собирался отказаться от места ради него?

– Да, говорил, – не стал врать Олесь.

Слова действительно были произнесены, пусть даже постфактум. Олесь даже не подумал, что этими простыми фразами, ничего не объясняя, сам перекрыл дорогу к настоящим преступникам.

Капитан больше ничем не стал интересоваться. Он был ярым гомофобом, а посему не особо желал общаться с парнем. От семьи Скрытиных отстали. Со слов Вадима выходило, что они заранее знали, что получат место в американском вузе, за счёт отказа Легкова. А сам пострадавший это подтвердил. Единственное, что сделал капитан, это обратился к родителям Олеся.

– Преступники были в масках. Следы на земле от кроссовок, в которых полгорода ходят. Очень трудно найти тех людей, которые избили вашего сына, ведь он так и не смог ни одной приметы нам сообщить. Я советую вам увезти его на время. А лучше всего, вам убраться из города совсем. Я слышал, что его одноклассники в курсе, кто он. На него могут снова напасть, и не факт, что до смерти не забьют, – строго сказал полицейский.

Легковым не хотелось уезжать из города. Здесь жил старший сын с женой и двумя внуками. К тому же, работа, к которой привыкли. Виктор решил посоветоваться с Михаилом, хоть тот и был младше, поэтому попросил встречи.

В городском парке журчал фонтан, спасая своей прохладой от жары. Двое мужчин сидели на лавочке возле него и беседовали. Виктор поправил упавшие на кончик носа очки и взволнованно закончил рассказ.

– Теперь ты понимаешь, Миша, какие дела. Олеся нужно увозить, но куда? Лучший вариант отправить его учиться в другой город, но сможет ли он жить в общежитии после того, что пережил, да ещё и его ориентация. Вдруг нечаянно кто-то из соседей по комнате догадается.

– Можно снять небольшую квартиру. Я помогу деньгами, Витя, не переживай, – беспечно взмахнул рукой Михаил и на пальце сверкнула золотая печатка с ониксом.

– Нет, ты и так на нас деньги потратил. Отдельная палата для Олеся, машина на экзамены. Завтра его выписывают, нужно будет думать, куда поступать. У него девяносто баллов по ЕГЭ.

– С такими результатами его везде примут. Хотя, знаешь, у меня есть идея. Мой сын живёт отдельно. Город большой, один из крупных мегаполисов в стране. У него свой бизнес, возвращаться сюда он не хочет. Руслан живёт в своём двухэтажном доме один. Не думаю, что ему будет сложно поселить у себя Олеся. К тому же я знаю, что он человек толерантный и хорошо относится к таким как твой сын. Если парня возьмут в один из вузов этого города, попрошу сына, принять Олеся и приглядеть за ним.

– Спасибо огромное, Миш, я буду очень благодарен, – Виктор взволнованно пригладил седые волосы.

– О чём речь, даже не благодари. Ты мне в своё время жизнь спас. Кстати, у тебя не так много денег. Я оплачу самолёт парня. И купите ему новую одежду. Он должен выглядеть хорошо. Хотя бы для того, чтобы на занятия ходить, – Миша протянул приятелю несколько пятитысячных купюр.

Виктор попробовал отказаться, но бизнесмен не принял отказа. Он посмотрел на приятеля своими светло серыми глазами и резким тоном заявил.

– Вить, для меня эти деньги, что для тебя десять рублей. Бери, я же не последнее тебе отдаю.

Таким образом, на следующий день Олесь был поставлен перед фактом. Он должен уехать учиться. Причём не в какой-то, а в определённый город.

– Ничего не хочу, – буркнул Олесь, а потом закрылся в своей комнате, которую делил с братом в детстве, пока тот не женился.

Парень не видел себя ни в одной другой профессии. Да, его мечты танцевать балет рухнули как карточный домик, но что он ещё умеет, ничего.

Олесь впал в уныние и депрессию. Теперь даже из дома выйти было нельзя. Парни во дворе обзывали его пидарасом, а затем плевали в след. Один раз попали прямо в спину, испачкав футболку. Родители узнали и подали на продажу квартиры, чтобы купить такую же в другом районе, где старший сын купил жильё в ипотеку. Они понимали, им тут не жить больше. Но вот Олесь беспокоил всё больше, похудел, перестал выходить из дома, часто отказывался есть. Он лежал на кровати и слушал музыку в наушниках. Ходьба не причиняла боли, но лёгкая хромота осталась, вызывая желание вообще не вставать на ноги.