Баллада: Осенние пляски фей

Его глаза сияли. Как все люди, начав танцевать, он быстро пьянел от музыки.

— Это ни для кого не секрет.

Я чуть было не выпалила, что понятия об этом не имела, — впрочем, кому охота выглядеть идиотом?

— Ты — всего лишь человек.

— Но я могу танцевать, — возразил он.

И правда. Для человека он танцевал совсем неплохо. Барабанный ритм раскачивал его тело, ноги выписывали сложные фигуры на утоптанной траве.

— А потом, когда я стану королем, у меня будет и магия.

Он закружил меня.

— С чего ты взял, человек?

— Королева пообещала мне, и я ей верю — она не лжет. — Консорт неистово расхохотался, и я поняла, что он растворился в музыке, захвачен танцем и уязвим для нас. — Она очень красивая. Ее красота ранит меня, кальин.

Это как раз неудивительно. Красота Королевы ранила всех, кто ее видел.

— Магия не берется ниоткуда, человек.

Он вновь рассмеялся, как будто я сказала что-то забавное.

— Конечно! Магия переходит из тела в тело, правильно? Значит, она придет от кого-то другого.

Я всегда думала, что я — недоброе создание, но даже мне его слова показались зловещими.

— От кого-то другого? Интересно, откуда возьмется этот «кто-то»? И что от него потом останется?

— Королева очень хитроумна.

Я вспомнила, как она интриговала, чтобы обеспечить себе корону.

— О да, она весьма хитроумна. Только боюсь, кто-то пострадает.

На лице консорта отразилось недоверие.

— Моя Королева не жестока.

Я посмотрела на него. Ударился в детстве головой?… Но он не отказывался от своих слов, поэтому я просто сказала:

— Не все те, кто находит магию, способны ее удержать.

— Скоро Хеллоуин, муза. День мертвых. В этот день магия более изменчива. Королева не даст мне непосильную ношу. Она знает мои слабости. Я не боюсь, я скоро буду одним из вас.

— Стоп, — прорычала я так резко, что он дернул меня за руку, почти вывихнув мне плечо. — По-моему, ты не понимаешь, что говоришь.

Он отпустил меня и встал рядом. Вокруг нас танцующие развернулись, чтобы посмотреть, по толпе покатился шепот и бормотание.

— На твоем месте я бы не стала так быстро отказываться от человечности. Сначала хорошенько разберись, что значит принадлежать к народу фей.

Можно было не сотрясать воздух: он просто непонимающе смотрел на меня.

Консорт остался в центре круга. Я еще не успела раствориться в воздухе, когда высокая рыжая фея схватила его за руку, а к моменту, когда я окончательно оставила физическую оболочку, взлетая на человеческих мыслях и мечтах, он снова танцевал. Сверху я не могла отличить его от остальных фей — и не могла понять, что за чувства раздирают меня изнутри. Я улетала прочь, радуясь своему избавлению. У меня есть дело: я еще должна навеять сновидение.

от: ди

кому: джеймсу

текст сообщения:

во время выступл-я ансамблей опять видела фей. Они пришли на звук и танцевали на свободных стульях, больше никто их не видел и я прикинулась что тоже не заметила.

они прекрасны, у них под кожей музыка.

отправить сообщение? да/нет

нет

сообщение не отправлено.

сохранить сообщение? да/нет

да

сообщение будет храниться 30 дней.

Джеймс

Мне снилась музыка.

Пьянящая, заразительная мелодия, пришедшая из неведомой прекрасной и недостижимой дали.

Я мечтал об этой серой песне желания. Она — явь, сны такими быть не могут.

Я знал, что эта до боли прекрасная песня — дело рук Нуалы.

Я проснулся.

Во рту вкус полевых цветов, капель дождя на дубовых листьях, ползущего в сумерках дыма костров. Я — тоска, задыхающееся желание, любовь к недостижимому. Болезненно огромная песня завладела моим телом, придавила меня, не давая вздохнуть, наливая кончики пальцев чудесной тяжестью. Если не торопиться, то у меня есть шанс высвободиться из-под власти золотых волн звука, но хочу ли я свободы?

Запах кожи Ди.

— Эй, Джеймс, проснись! — Голос Пола столкнул тяжесть песни, освобождая мои легкие. — Без двадцати восемь!

Я глубоко вдохнул обнадеживающе нормальные запахи нашей комнаты: не вполне свежее белье, залежалые чипсы, старое дерево полов. Замечательные человеческие запахи. Я ухватился за ощущение человечности, как за спасательный круг в песенном море. Слова Пола не имели никакого значения.

— Без девятнадцати, — сказал Пол.

Вслед за словами послышался звук застегивающейся «молнии». Наверное, рюкзак. Еще один шажок к пробуждению. Я едва сдерживал разочарование.

— Ты проснулся?

Я проснулся. Просто на это потребовалось много времени. Я попробовал подать голос и с удивлением обнаружил, что он меня слушается:

— Без двадцати? Быть такого не может! А как же будильник?

— Прозвонил пятнадцать минут назад. И потом еще раз прозвонил. Ты даже не шелохнулся.

— Это потому что я умер, — ответил я и сел в кровати. Простыни промокли от пота и адски воняли. — Мертвые не шевелятся. Ты уверен, что будильник звонил?

Пол уже оделся и даже успел пригладить волосы водой на манер итальянского гангстера.

— Ну я-то проснулся. — Он посмотрел на меня круглыми глазами за стеклами очков. — Ты заболел?

— Я болен на всю голову, дружище.

Я вылез из кровати. Ощущение было такое, будто выпутываешься из паутины сновидений. Окончательно проснувшись, я смятенно подумал, что моя постель пахнет дыханием Нуалы — осенью, дождем и пустотой. А может, так пахла моя кожа. Не очень-то приятная мысль.

— Увы, в общепринятом смысле слова я здоров. Как думаешь, меня пустят на занятия в таком виде? — Я взмахнул рукой, указывая на трусы и футболку.

— Вряд ли. Даже мне на тебя смотреть противно. Ты завтракать идешь? Поторопись.

Пол стоял у двери, явно не желая уходить без меня. Я выкопал сравнительно чистую пару брюк из кучи на полу, натянул что-то сверху и равномерно взъерошил волосы.

— Иду. Чтоб ты знал, дорогой Пол, завтрак — самый важный прием пищи. Ни за что не пропущу. Интересно, народ вспомнит, что я вчера был в этих же брюках? — Пол мудро счел вопрос риторическим и не стал отвечать. — Я готов. Пойдем… Нет, стой.