Бальтазар 1.1
Шрифт:
Ох ты же!!! Вот это я наврал!!! Вот это блеф. Всем блефам-блеф. Ну посмотрим на реакцию. А реакция не заставила себя ждать. Меркель лихорадочно схватила бутылку с минеральной водой и свернув крышку набулькала полный бокал, постукивая зубами о хрусталь залпом выпила. Потом немного придя в себя заговорила.
– Вы этого не сделаете! Это, это!!
Я продолжил фразу что бы уже добить фрау.
– Это варварство. Вы это хотели сказать? Так вот госпожа канцлерина. Я ЭТО СДЕЛАЮ. И даже думать не буду. Мне безопасность России намного важнее гор трупов и Эверестов отрезанных голов которыми мои янычары покроют всю Европу. Ну
Скифы
Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,
С раскосыми и жадными очами!
Для вас - века, для нас - единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!
Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома, лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!
Вы сотни лет глядели на Восток
Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла!
Вот - срок настал. Крылами бьет беда,
И каждый день обиды множит,
И день придет - не будет и следа
От ваших Пестумов, быть может!
О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!
Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и с любовью!...
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!
Мы любим все - и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё - и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений...
Мы помним всё - парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далекий аромат,
И Кельна дымные громады...
Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет,
И душный, смертный плоти запах...
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?
Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы,
И усмирять рабынь строптивых...
Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные обьятья!
Пока не поздно - старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем - братья!
А если нет - нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Века, века вас будет проклинать
Больное позднее потомство!
Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!
Идите
все, идите на Урал!Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!
Но сами мы - отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами.
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!...
В последний раз - опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Сзывает варварская лира!
Да уж. Шок это по нашему. Я читал великое произведение с чувством и акцентируя на самых жестких моментах. Фрау менялась просто на глазах. Вся дурь и напыщенность просто как ветром выдуло и на последней фразе передо мной сидела просто усталая и напуганная женщина. Фрау просто трясло от страха. Ниче полезно. Пускай знает и понимает что грозит и ей лично, и всем гевропейцам, а понадобится и до пиндостана дотянем свои "тяжелые и нежные лапы", ну а гейвропу и без нас вырежут. Как там "Отныне в бой не вступим сами, мы поглядим как смертный бой кипит, своими узкими глазами". Вот и именно. Посмотрим со стороны, как всю эту гниль вырежет ИГИЛ. Наконец минуты через две фрау немного пришла в себя и задала самый тупой вопрос.
– И что же нам делать капитан? Как нам всем избежать кровавой бойни в Европе?
Хех. Ну и вопросики же у госпожи канцлерины? Как ребенок, ей богу. Ладно ответим, раз спросили.
– Ну вы же уже начали действовать в правильном направлении.
– Простите не поняла, вы о чем?
– Я о концентрационных лагерях которые начали открывать на территории Европы.
Меркель как плеткой ударили. Она дернулась и еще больше сгорбилась. Потом ответила.
– Что вы несете капитан!? Это простые лагеря для беженцев.
– Ну да! Конечно! За колючей проволокой, с охраной вооруженной автоматическим оружием и усиленной броней с крупнокалиберными пулеметами и даже с маленькими автоматическими пушками. Ну и собачки. Великолепные старонемецкие овчарки черного цвета с коричневыми лапами и натасканные на людей. Откуда только взялись в таком количестве, насколько я знаю эту породу в Европе извели после сорок пятого года и сохранилась она только в нашей Сибири. Так что вышек только с пулеметами не хватает и газовых камер.
Меркель даже задохнулась от возмущения.
– Это не так!! Это простые фильтрационные лагеря.
– Ну да, ну да. Тогда почему все семьи террористов которые за последние полгода провели ряд террактов на территории Европы сидят и ждут депортации в этих самых лагерях беженцев? Эти люди имеют гражданство Евросоюза, они родились на территории Евросоюза и тут раз и в лагерь. Потом два! И лишение гражданства с депортацией в Африку. Так что фрау Меркель, вы можете с трибуны своим наивным немцам-избирателям сказки рассказывать, но мне то, офицеру разведки. Несерьезный какой то у нас разговор. Неконструктивный прямо скажем. То как в детском саду пугаем друг друга, то пытаемся наврать с три короба. Детский сад, ясельная группа. Давайте уже серьезно поговорим.