Банальная история

– Наш народ достоин лучшего, – девушка яростно сжала кулачки, – из-за мерзких эльфов и их прихвостней мы вынуждены прозябать на краю мира…

Гтын пожал плечами, перекатывая травинку. Орка с жаром отстаивала позицию своего отца, непримиримого противника учителя. Младший каган считал, что оркам должен принадлежать весь мир, и раз уж Хельн не желает падать к ногам народа, то его надо взять с бою.

Спорить не хотелось, да и, если честно, Гтын не был уверен, что Тхлин так уж ошибается. В конце концов, его народ действительно заслуживает лучшей доли.

– Твой учитель заблуждается, считая, что путь мира лучше, – продолжала Тлиха, накручивая на палец длинную темную прядь. Золотистые глаза гневно сверкали, девушка немного злилась, но злость ей даже шла.

Гтын опять поймал себя на том, что куда больше любуется оркой, чем слушает ее слова. Самое последнее дело для шамана. Учитель был бы весьма недоволен, как-никак он всегда наставлял, что нужно смотреть не на лицо, а на то, что скрыто за ним. Чувства не должны отвлекать разум, надо слушать, что и как говорят, а не только кто.

Ему следует обращать больше внимания на советы старого шамана, иначе любой дух сможет обвести его вокруг пальца, представ в образе красивой девицы. Сколько таких начинающих шаманов заблудилось в мире духов, поверив иллюзиям.

Тлиха засмеялась, откинув волосы назад, и сразу стала еще красивее. Хотя, казалось бы, куда еще.

– Ты опять меня не слушаешь, – наставив на собеседника палец, обвинительно произнесла орка. – О чем таком важном ты задумался, что забыл про меня?

Гтын тряхнул головой, отгоняя наваждение. Ему надо прийти в себя, сосредоточиться. Все-таки просьбу достопочтимого учителя следует выполнить. Как хорошо, что Тлиха – тень ее отца, ведь какие мысли у кагана в голове, то такие слова на языке его дочери. Нет ничего легче, чем выяснить настроения военной партии – надо лишь слушать Тлиху. И не отвлекаться на любование ею.

Но он все равно когда-нибудь возьмет ее в жены.

– Гтын, – требовательно повысила голос девушка, – если тебе со мной скучно, то я уйду.

Тлиха решительно поднялась с земли, отряхивая юбку.

– Прости, – спохватился орк, – не уходи, не надо. Просто я размышлял о предстоящем Испытании.

– Ладно, – вздохнув, Тлиха опять села, подобрав юбку, – что с тобой поделаешь, остаюсь.

Гтын улыбнулся, когда она невесомо опустилась рядом, запрокинул голову. Вот бы провести так вечность: бездонное синее небо, ветер, степь и Тлиха рядом. И больше никого.

– Знаешь, я все-таки немного волнуюсь, – рассеянно почесав нос, сознался Гтын. Стыдно признаться, но про Испытание он ляпнул просто так, от испуга, что она, действительно, сейчас уйдет. Но, если подумать, то обряд инициации его здорово беспокоил.

– Ты справишься, – взгляд девушки смягчился, – Рлин тоже места себе не находил перед обрядом, но, как видишь, уже давно воин. Все переживают, только молчат.

– Рлин настоящий воин, – согласился Гтын. А он, Гтын, не все. Тлиха не имела в виду ничего плохого, наоборот, хотела его поддержать, но все равно обидно. Он не хочет быть для нее всеми, и он этого добьется, во что бы то ни стало.

Пение ветра нарушило топанье копыт, блеянье стада, чужие разговоры. Что ж, этого следовало ожидать. В другой раз надо выбрать более уединенное местечко.

Пастухи приблизились, несколько всадников отделились от стада, направившись к ребятам. Знакомые все лица, как досадливо отметил Гтын. При приближении один из наездников помахал руками, приветствуя соплеменников. Тлиха, также узнавшая спешащих орков, радостно засмеялась и замахала в ответ.

Грых с его дружками. И чтоб ему не перегонять стадо в другом месте. Гтын неприязненно поморщился – Грыха он недолюбливал.

Орком, по справедливости, тот был достойным, но тоже положил глаз на Тлиху. А все те, кто оказывал столь явные знаки симпатии девушке, сразу же становились смертельными врагами будущего шамана. Нет, Гтын, конечно, понимал, что решать не ему, но с чувствами поделать ничего не мог.

Тлиха не преминула завести свою любимую тему, которую ребята с энтузиазмом поддержали. Под конец, дело перешло к нехилому спору.

– Мы поклялись и когда-нибудь Темный Учитель вернется, и мы сдержим клятву. К нашим ногам упадет весь мир, – повышая голос и размахивая руками, вещал Глыр.

– Или мы как обычно окажемся проигравшими. Опять, – учитель недаром говорил, что история учит тому, что история никого и никогда ничему не учит.

– Ты просто трус, так и скажи, – в запале выпалил Клагн, один из ближайших дружков Грыха, остальные настороженно притихли, как псы перед наступающей дракой, – настоящий воин не боится действовать, опасаясь поражения.

– Я не боюсь, – равнодушно отрезал Гтын, – я просто думаю о будущем.

Стая примолкла – в смелости Гтына никто не сомневался, в конце концов, ученик Крига действительно мог отстоять свое мнение с оружием в руках. Будущего шамана уважали в племени, в том числе и за то, что он не только спокойно выходил в круг поединков, но и не использовал магию в бою.

– А какое у нас будущее здесь? – серьезно спросил до сих пор молчащий Грых. До этого момента в разговоре участвовали лишь его другари, а сам орк предпочитал стоять каменным истуканом.

Гтын не знал, что ответить. Сколько раз они говорили с учителем и остальными на эту тему, но ответов как не было, так и нет. Как ни раскинь гадальные кости, как ни разложи ритуальные внутренности – все одно, и так плохо, и эдак нехорошо.

Еще с окончания прошлой войны народ заперт на небольшой территории. Да, степь принадлежит им, но не так уж она велика, а народ растет и скоро всем будет не хватать места. Прошлогодняя засуха не прошла даром – и несколько племен, несмотря на старания шаманов, сильно пострадало

Получалось, у них действительно не было выбора – в степи отсутствовало слишком многое, необходимое для жизни, начиная от железа кончая строительным деревом. А контрабанда уже давно не справлялась с потребностями.

Запрет на торговлю с каганатом, запрет оркам на пересечение светлых королевств, да они даже не могли свободно появиться в человеческих городах, не говоря уж о том, чтобы что-либо купить или продать. Уж за этим эльфы и человеческие власти следили строго.

Лишь посредничество темных имперцев, которые, несмотря на свои недостатки, все же были людьми и гоблинов, выполнявших функцию мелких ремесленников и перекупщиков, позволяло сохранить жалкий ручеек торговли.

И если они не хотят навсегда остаться дикарями, которыми выглядят в глазах остальных народов, или перегрызться между собой за территорию и ресурсы, когда им станет окончательно тесно или случиться очередная засуха – то надо что-то делать.

– Почему вы так уверены, что мы сможем воевать со всем миром в одиночку? – ответил вопросом Гтын. Говорить при Тлихе, что он не знает, что делать, Гтын не смог – не зачем давать ее отцу лишний козырь. Он сейчас защищает не только свои слова, но и репутацию учителя.