Банановый остров

– Звучит, конечно, здорово, я бы уже не прочь был оставить после себя какие-нибудь отходы, - вздохнул Вилли.
– Например, коробку из-под бургера. Или пластиковую миску из-под лучшего в мире рамена из ресторана Ли.

– Не торопи время, потому что такого приключения у тебя точно больше не будет, - со смешком посоветовал Джиллен.
– Другие будут, но даже если соберешься в новую робинзонаду - она будет уже второй.

– Это точно, - согласился с ним Том.
– Теперь-то мы уже будем знать, что и как.

– Я ничего не тороплю!
– возмутился Вилли.
– Я просто жрать хочу, - признался он.

– Чего-то калорийного, жирного…

– Вот не надо про это, - Самми страдальчески поморщился.
– Я как вспомню, что меня окорок в погребе дожидается…

– Нашел из-за чего убиваться, он только лучше станет, - фыркнул Крайтон.

– А что еще есть в твоем погребе?
– кажется, есть хотел не только Вилли, но и Том. По крайней мере вопрос он задал со всей страстью.
– Сыр, вино?

– Оливки, наверное, - добавил Вилли.
– У нас в ресторане были самые вкусные в мире - каждая обжарена на гриле, а потом они все замаринованы в ароматном масле и тимьяне.

– А что еще есть в моем погребе, узнаете, когда там окажетесь!
– заявил Самми довольно.
– И гриль, кстати, есть, - добавил, улыбнувшись Вилли.
– Жарь свои оливки, маринуй и делай с ними что хочешь.

– Да ладно… - Крайтон, до этого расслабленно полулежавший на песке, сел.
– Вы что серьезно собрались тащить это все в нормальную жизнь?

– А что, сейчас она ненормальная?
– Самми пожал плечами.
– Жизнь как жизнь, просто запасных трусов у нас пока нет.

– Ты поэтому сторонишься всех?
– неожиданно напряженно спросил Том.
– Считаешь, что это только игра?

– Во-первых, я не сторонюсь, - Крайтон криво усмехнулся.
– Я мил, обходителен и весел, если ты не понял. По моим меркам, конечно. А во-вторых, что это, если не игра?

Но вместо Тома внезапно заговорил Джиллен.

– Прямо все игра?..
– спросил он тихо.

– Ну… - Крайтон неожиданно замялся и оглянулся на него.
– Любая игра - это жизнь, пока ты в нее погружен… - протянул он расплывчато.

– А, поговорками будем говорить. Ладно… - Армс как-то странно улыбнулся.
– Я тоже знаю одну: ты в ответе за того, кого приручил.

Крайтон вдруг улыбнулся в ответ так же странно. Как будто печально, но одновременно тепло и очень искренне. Наверное, это была самая открытая и яркая эмоция, какую Вилли у него видел.

 - Я никогда не начинаю переговоров, если не уверен в их исходе, - пришлось вслушиваться - так тихо проговорил Генри.

– Но когда результат достигнут, самое время подумать о продлении контракта, - Армс наклонился, чтобы налить себе еще чаю, но Вилли показалось, что он просто хотел спрятать лицо.

– Он на автоматической пролонгации, - Крайтон прищурился.
– До момента расторжения сторонами.

Чай был позабыт. Армс выпрямился, уставился на Крайтона. Аккуратная бородка, с какой он прибыл на остров, теперь стала гуще и длиннее и в темноте скрывала черты лица. Но черти радостно завопили, стоило Вилли увидеть взгляд Джиллена.

 - Полагаю, за это надо выпить чаю, - вмешался Самми. Том сидел, как будто его заморозили: не двигался и дышал через раз. А может, через два.

– За что “за это”?
– развернулся к нему Крайтон.
– Почему не за ваш счастливый хоровод?

– Хочешь - давай за него, - согласился Самми.
– И если что, у меня есть отдельные домики для гостей. Расположены максимально далеко от виллы, даже подъезд к ним с другой стороны.

– Не раньше, чем мы наконец обсудим вопрос с Новой Зеландией, - Крайтон посмотрел на него оценивающе и вдруг хмыкнул.

– Давай, Ачестон, не ломайся. Я уже почти допускаю, что ты не такой придурок, как хочешь казаться.

– Как и ты чуть меньший сноб, чем производишь впечатление?
– благодушно поддел его Самми.
– Ладно, давай обсудим.

 - Пройдемся?
– услышал Вилли шепот Тома.
– Это надолго, а у меня уже язык болит молчать.

– Идем, - кивнул Вилли и, обняв Фостера за плечи, потянул того к океану.

47. Неделя 5. + Генри Крайтон

– Красиво здесь!
– выдохнул Джиллс.

– Взять только нечего, - вздохнул Пейс и отпил глоток из своей “фляжки”.

Это придумал Йенс - отпилить сегмент так, чтобы сверху и снизу остались “донышки”, и проделать сверху две небольшие дыры. Получилась легкая, вместительная и достаточно функциональная фляга для воды, особенно после того как Оуэн приладил к ней петлю из тонкого конца лианы. Кертис и Фостер - вот ведь неугомонные - тут же ухватились за идею и обеспечили всех робинзонов походными резервуарами для воды.

Первая же вылазка показала, что, помимо прочих достоинств, бамбук неплохо изолирует питье от тепла: конечно, вода была не ледяной, но сохранила утреннюю прохладу.

Они пошли гулять по пляжу - хоть тот и был здесь ограничен скалами, но все равно имел большую протяженность. Вчетвером - Маккензи с Риттером спали беспробудным сном, кажется, всю ночь проупражнявшись в эротическом спорте, а Святая Троица осталась резвиться в воде, рыбача и купаясь.

В последнее время их четкий распорядок дня стал рушиться - кто-то игнорировал завтрак, предпочитая поспать подольше, другие отказывались от обеда, чтобы вздремнуть или искупаться. Неизменным остался только ужин - аромат очередного кулинарного эксперимента созывал всех к костру.

Генри это бесило целых три дня, но потом он понял причины такого поведения его “соплеменников”, и раздражение ушло. Благодаря Риттеру они не голодали никогда, но раньше еды все-таки было в обрез. И утром их поднимал на ноги голод. Желание посетить туалет шло далеко позади. И все без исключения с нетерпением ждали нового приема пищи - тяжелый труд способствует разжиганию аппетита. Теперь в их жизнь пришла сытость и даже некоторая изысканность рациона - например, за лапшу с овощами и морепродуктами, приготовленную вчера, Генри охотно бы заплатил в ресторане.

Как апогей, они с Джиллсом сегодня тоже проспали завтрак, и больше предъявлять претензии даже мысленно Генри не имел никакого права. А виноват, конечно же, был Джиллс. Долгих четыре недели ему понадобилось, чтобы наконец-то привыкнуть к Генри, но окончательно он расслабился только после сказанных наполовину в шутку слов. Нет, Генри, конечно же, знал цену удачной сделке и душой не кривил, но пока слабо представлял, как свяжет свое неожиданное любовное приключение с реальной жизнью.

Определенные наметки у Генри уже были. Это Ачестон сначала набрал себе мальчишек, а потом задумался, как и что у них получится... нет, мысленно поправил себя Генри, Ачестон о таком вообще не думал. Он поддался сиюминутному желанию и только везением можно было объяснить, что Фостер и Кертис влюбились и в него, и друг в друга одновременно.