Банда гиньолей

Целит мне в бок, как давеча в голубей… Бах!.. Бах!.. Прямо в сердце. Мы оба хохочем.

— Идем в министерство, сам увидишь!

Я тороплю его, уговариваю:

— Чего ж лучше! Увидишь Китченера собственной персоной!

— Так ты шпион? Шпион?.. А мне ничего не сказал! Его так и пронзило — а вдруг я в самом деле шпион? Смотрит на меня оторопело… Надо отвести подозрения.

— Да нет же, тюха! Суть в изобретении!.. Не допер?.. Личное дело к министру!

— Ты же не порох изобрел?

— Похлеще будет! Пеп! Пеп! В тысячу раз!.. Такое, знаешь… ты представить себе не можешь!.. Пошли со мной. Такое разве объяснишь?..

— А потом все расскажешь?

— Вот увидишь, клянусь!..

Он съезжает, скатывается с кровати на свои култышки.

В полной готовности…

— Пошли!.. Я с тобой!..

— Ну, двинули!

Скоренько, лишь бы он не передумал! Мальчишка по-прежнему обжимает Пепе под дверями. Она отпихивает его, только он и слушать ничего не желает. Звучат взаимные попреки.

— Вы что, уходите? — удивляется она очень.

— Да мы ненадолго!..

Отстраняем ее — и рысью!.. Эх, забыл трубки для старика! Просил он ведь…

Ну, да ладно, еще вернусь!.. Надо спешить… Здорово я придумал… Этому шуту и в голову не приходило… Насчет него я уже кое-что придумал. Была мыслишка отделаться от него в городе. Пока он нас отыщет, пройдет какое-то время… Два, три дня… Успеем перевести дух… Во что бы то ни стало нужно было избавиться от него, только без насилия, хитростью… Мы уже в пути. Выходим на Элдгейт как раз на трамвайном перекрестке. Прыти у него уже поубавилось, И потом он совсем остановился и завел свою песню:

— Вкручиваешь мне шарики, мужик? Тут министерством и не пахнет! Трепотня! Я возвращаюсь!

— Ну, уж нет, раздолбай! Топай!..

Я тереблю его, волоку силком… Не отвертишься, сучье вымя!

— И чтобы без базара на улице, понял?

Ох, и зол я! Побурчав, он трогается с места. Снова идем к через Стрэнд. На асфальте еще не стерлись его рисунки мелом: Хрустальный Палаццо… Эйфелева башня… Даже ливнем не смыло, и краски не поблекли… Он вмиг надулся от самодовольства:

— Видишь, чудик? Видишь? Работа по высшему классу!

Он-таки прав. Я хвалю его.

Вот и Уайт-холл… Длинные здания… Ищем, находим «Войну». Я останавливаю его под уличным светильником…

— Ждешь здесь! Пеп! Ждешь на этом самом месте! Никуда не отходить!

Крутит носом, недоволен… Он собирался идти со мной… Я нажимаю:

— Ждешь меня здесь, без разговоров! Я на минутку… Сразу спущусь и за тобой… Должен же я предупредить, что нас двое! Главное, не уходи!

Он все-таки хочет со мной, он не согласен оставаться… Но я не слушаю, и бегом — туда… Ныряю в дверной тамбур… мчусь по коридорам… взлетаю по лестнице… Меня останавливает охранник внутренней службы.

— Управление изобретений… if you please…

Это, значит, я говорю.

— Inventors? Изобретатели? Seventy-two! Семьдесят вторая! Скорей, скорей! На кого-то наскакиваю, отшатываюсь, выравниваюсь… О, номер 72! Стучусь: тук-тук! Голос из-за дверей «In!» «Войдите!» Ну, наконец! Стены помещения увешаны плакатами, красочными объявлениями «Gas Masks Trials» «Испытания противогазов»… Понять несложно… То, что надо! Бородатый чиновник сует мне памятку… Условия конкурса… Схватываю с лету… Gas Masks Trials… Ознакомимся в Уайлсдене во всех подробностях.

— Thank you! Thank you!

Теперь — ходу! Карьером! С задней стороны!.. А вдруг Пеп-Пепка увязался за мной?.. Если я наскочу на него? Наддаю ходу… Вниз! Подметки отрываются! Лечу в противоположную сторону, там должен быть Сент-Джеймс-парк… За окном в дальнем конце коридора маячат деревья… Ох, и наддал я!.. Двери… двери… Нажариваю! Два этажа пролетаю единым духом как сумасшедший, выскакиваю под аркаду, на вольный воздух… Вот они, деревья! Перевожу дух, уф-ф-ф! Ни души… Вот так-то, черт побери! Лихо я обставил этого стервеца!.. Бегай теперь, кривуля поганая! Хо-хо, Рысий Глаз! Шкандыбальщик!.. Меня разбирает смех… С приветом, порхунчик! О, семнадцатый автобус! Вскакиваю… Так и подмывает смотаться на Стрэнд — уж больно охота взглянуть на его мурло… Эх ты, тюха! Представляю себе эту харю!!. Хохочу, обдуваемый ветром на империале… Точно гора с плеч свалилась, дышится вольно… Ах ты, зазнайка! Шпик хренов! С ним теперь лучше не встречаться… Этот обиды ни за что не простит. Злопамятный, собака!

* * *

— Скверные дела, Учитель, — говорю я Состену. — Скоро конец спокойной жизни… Нельсон напал на наш след, а виной — ваше платье, всем бросается в глаза… Лучше снять его…

— Нельсон? Не знаю такого!..

Вкратце объясняю ему, что за личность эта шушера.

— Широкий, однако же, у вас круг знакомств. С каким сбродом вы якшаетесь!

Я повел речь о своем визите, о том, как нашел его Пепе… Конечно, обо всем не говорил… так, кое о чем: как она держалась… правду сказать, прекрасно… что застал у нее гостя, неунывающего Пеп-Пеп собственной персоной… ну, а потом о своих похождениях, как мне удалось выкрутиться, как отделался от этого выродка… Только этим не кончится, говорю, больно жучило настырный… впивается как клещ… Как пить дать, заявится!.. Однако мои откровения не произвели на Состена особого впечатления, слушал меня вроде как рассеянно… Чем ему опять не угодил? По роже видать, недоволен! А я поручение его выполнил, памятка и все такое… вернулся вовремя… все подробности разузнал — место испытаний, завод… ну, все!.. Назначено на начало июня, так запас времени у нас приличный… успеет накобениться вдосталь!.. Ах да, трубки его забыл… Да он и не спрашивал о них… Надулся, и все тут!.. Терпел я, терпел, потом не сдержался, говорю:

— Да ты не слушаешь! Я что, со стенкой говорю?

Мне не терпелось узнать, как подвигается дело с договором. Беспокоило это меня.

— Так этот попрыгунчик решается или нет? — спрашиваю я. — Что он тебе сказал? Дает задаток или не дает?..

Все то же отрешенное выражение лица. Я начинаю трясти его…

— За… за… задаток? — заикаясь, выговаривает он наконец.

— Да, путаник, да! Задаток!..

Не все же ему одному жить в свое удовольствие!..

— Но вы ни в чем не терпите нужды!.. Одеты так, что залюбуешься! Так одеваются князья, ло… лорды!

Темнит, педик! Точно, темнит! Сам попользовался, а я крутись!.. Ну, я ему и выложил:

— Вот что я вам скажу, Состен — скоро конец всему… Сколько можно твердить одно и то же!.. Пеп-Пеп напал на наш след… Знают вас, китайца чумового, по всему Лондону знают! Вот погодите, нагрянет Нельсон со своими молодцами, будете тогда себе локти кусать!.. Я малость разбираюсь в людях, при всей моей непорочной девственности… Худо, Учитель! Хуже не бывает! Ерунда, кажись, а только… не хочу вас пугать… вы можете сесть в тюрьму… Чует мое сердце!

Сейчас верховожу я.

— Тюрьма? В тюрьму?..

У него даже дух захватило… Какие ужасные слова! Задумчивость мигом слетела с него. С перепугу он начал оскорблять меня… Я собираюсь-де выдать его кровожадным головорезам, что это вполне в моем духе, что я умышленно подвожу его под удар, что я тайно замышляю его похищение…

— Какое могут иметь до меня касательство эти мерзавцы, а? Какое? Извольте объясниться, разбойник!

— Я-то при чем, дорогой Учитель? Так уж жизнь сложилась, что вот таких довелось узнать. Война… разные ужасы… уличные кражи… гнуснейшие обстоятельства… Эх, умотать бы куда-нибудь отсюда!.. Хоть к черту на рога!.. Да, именно к черту!