Бар

Поездка до пункта назначения на автобусе отняла бы много сил и длилась бы минимум четыре часа. Но если я попробую арендовать автомобиль, время можно будет прилично сократить. Этот вариант имел преимущество в виде последующего комфорта в передвижениях. Я уже давно не водил машину, мой дом и работа находились в двадцати пеших минутах друг от друга. В остальные моменты я пользовался служебным транспортом. Однако мои почти просроченные права были со мной, и я очень хотел ими воспользоваться. В отношении денег никаких проблем вроде бы не наблюдалось. Кое-какие наличные у меня были при себе, кое-что томилось на банковской карте.

В комнате я отрыл свой рюкзак и, пробежавшись по дому, набил его всем необходимым.

Время близилось к вечеру, а Дядя Антон не появлялся дома с самого утра. Он говорил, что уйдет на какое-то время, чтобы повидаться с внуками, и, видимо, скоро уже должен был прийти. Я решил встретить его хорошим обедом в честь моего отъезда и в надежде на то, что он вернется голодным, сварганил «болоньезе» на две персоны. Разливая вино по бокалам, я услышал, как хлопнула входная дверь, и в комнату неторопливо вошел дядя. Он на ходу скидывал с себя одежду, оставляя ее висеть на стульях, попадающихся на пути.

– Сынок, я думал ты уже уехал со своей сестрой! Неужели рейс отменили? – он немного закашлялся от удивления, но быстро поймал дыхание.

– Нет, я просто пока не еду домой. Хочу еще немного поразмыслить над всем, что произошло. А Лиза наверняка уже в пути.

– Зачем тебе лишние мысли? Я знаю, как ты любил мать, и понимаю, как долго ты будешь привыкать к тому, что ее больше с нами нет. Я и сам уже, наверное, к этому не привыкну. Но, Артур, я тебя помню с пеленок. Ты никогда не любил здешнее окружение, людей, климат. Тебе здесь сложно. Не стоит оно того, – он теребил жесткую щетину, подбирая слова, в которых я не нуждался. – Забылся бы в работе или завел симпатичную девушку. Зачем тебе ошиваться на отшибе со стариками и деревенщинами? – Он и вправду желал мне добра, и в другой ситуации эти слова повлияли бы на меня, однако все было не так просто, как ему казалось.

– Дядя, во-первых, присядь. Я приготовил макароны и сам помираю с голоду, давай поговорим за столом, – неуклюжим жестом забинтованной руки я указал на место, словно был официантом хорошего ресторана.

– О-о-о, – он протяжно выжал звук удовольствия и, хлопая себя по животу, стал усаживаться на поскрипывающий стул. На пораненную руку он даже не взглянул. – Эти сорванцы, мои внуки, вытянули из меня всю энергию, я развлекал их часа четыре, а это уже многовато для моего возраста.

– Кстати, как поживает Маргарита с детьми?

– Да, – махнул он рукой, – у них все хорошо, она трудится на кирпичной фабрике в бухгалтерском отделе. Дети здоровы, учатся в третьем классе, умные ребята.

– Бухгалтерия? Это можно расценивать как повышение?

– Да, с деньгами стало немного легче. Еще она недавно познакомилась с неплохим пареньком. Он молод, но работящий и, похоже, любит детей. Про того ублюдка, который оставил на ней следы своих кулаков, никто и не вспоминает. Может быть, только по ночам, да и то, каждый в своих собственных кошмарах. – Его ногти побелели из-за вжавшихся в столешницу ладоней, но он тут же расслабился. – Дети здоровы, а в этом возрасте большего и не нужно. – На его лице пребывало чувство гордости, он был рад, что его семья рядом и не уехала в большой мир, как сделали мы с Лизой.

Я почти ни разу не пересекался с его детьми и тем более с внуками. Так повелось, что хоть родственная связь между нами и была, превратить ее в нечто большее никто так и не решился. И вся их жизнь была для меня лишь очередной короткой историей от дяди или мамы.

– Я рад за них. Мы виделись на похоронах, но так и не удосужились нормально поговорить. Все же, мы так и остались чужими… Жаль, что в небольших семьях бывают такие пропасти между людьми, тем более без причин.

– Это жизнь. Черт ее разберет. Я ни на кого не держу зла и все прекрасно понимаю. Раз вас все устраивает, меня и подавно, – он насадил макаронину на вилку и сунул ее в рот. – Обосраться, какая вкуснятина!

Я громко хмыкнул от такого искреннего восхищения, и он в ответ засмеялся, открыв набитый пережеванной пищей рот. Мы ржали как бестолковые, и этот миг теплым отпечатком остался в моей памяти. Я был счастлив, что у него хватало сил и мужества смеяться в полный голос.

Помню, как он переехал к матери, когда не стало отца – хотел немного поддержать свою сестру в трудную минуту, но в итоге так и не смог оставить ее одну. Мучительная тоска по жене, которая месяцем ранее перестала бороться с раком, подтолкнула его к этому шагу. Таким образом, они с матерью разбавили свое горе друг другом и начали абсолютно новую и счастливую жизнь. Им нравилось жить вдвоем, мама всегда говорила, что пропала бы без брата. Ну а сам Антон не чаял души в сестре и старался сделать для нее как можно больше. А сейчас, в такой сложный момент, когда дяде снова пришлось ощутить горечь потери, в комнате стоял оглушительный гогот, который объявлял протест трауру и говорил, что жизнь продолжается.

– Дядя, я должен с тобой кое-что обсудить, – трапеза почти закончилась, и я наливал себе чай с лимоном (Лиза никогда не понимала, как можно пить чай после еды). Он сидел с задумчивым видом, допивая вино, и ждал, когда я продолжу, – дело в том, что я собираюсь уехать ненадолго, поближе к морю. Поселиться там в апартаментах и отдохнуть головой и телом.

– Боже, а я то думал, ты хотел остаться здесь! Это чудесная идея, Артур! В какую часть побережья думаешь отправиться? – он быстро сделал глоток, не отводя от меня глаз, всем видом демонстрируя заинтересованность.

Я поколебался несколько секунд, но все же выпалил:

– Хутор Джанхот.

– Необычный выбор. Хотя там очень спокойно в это время года. Это как раз то, что тебе нужно. А почему именно туда? Есть места и поближе.

– Да, я знаю, но это место посоветовал мне Дэн, мой приятель. И, возможно, мы будем скоро работать с теми районами – совмещу приятное с полезным, – я натянул улыбку.

– Вот оно что! Замечательно! Когда думаешь отчаливать?

– Честно говоря уже сегодня, думал взять машину в аренду. Не знаешь, где здесь можно это сделать?

– Артур, что ты несешь? Какая аренда!? Бери мою старушку. Я закончил ее перебирать прошлым летом, она отлично держит дорогу и расстояние.

– Твою старушку? Ты хочешь сказать «старушку твоего отца»? – я поверить не мог, что он говорит о том, о чем я думал.

– Вся наша семья успела посидеть за рулем этого автомобиля, теперь я считаю его своим. Пойдем в гараж, что толку об этом говорить, – он встал из-за стола, сделал завершающий глоток и побрел в сторону деревянной ключницы в коридор.

Ворота в гараж распахнулись, и темнота озарилась солнечным светом. Дядя Антон щелкнул выключателем, и три лампочки добавили еще больше видимости. Я шагнул за порог и тут же почувствовал запах бензина и моторного масла. Вокруг все было аккуратно прибрано: на стеллажах лежали всевозможные инструменты и запасные детали, в углу стоял верстак со станками, рядом с которым стопкой лежали запасные колеса, на стене висела рабочая одежда и рыболовные снаряжения. В детстве я обожал здесь находиться, это была святая святых нашего деда, куда он не всегда дозволял заходить. Оттого пробираться сюда было еще интереснее. Сейчас стены обшарпались, и доски на полу стали подгнивать. Но общая картина не сильно изменилась. Посередине было то, ради чего мы пришли – автомобиль, по которому я скучал, словно по старому верному псу. Он был обтянут плотным льняным тентом, и дядя Антон, недолго думая, сорвал его одним движением, словно Дэвид Копперфильд на шоу в Лас-Вегасе. Моим глазам открылся «Фиат Фамильяре» семьдесят второго. Его глянцевый небесно-голубой корпус, водной гладью переливался под светом ламп, а хромированные детали могли запросто заменить зеркало. Деду, каким-то невероятным образом, удалось приобрести итальянский оригинал в то время, как в Союзе уже во всю штамповали идентичные «копейки». Эта машина верно служила трем поколениям, а сейчас она была в ожидании автопробега по побережью, на этот раз со мной за рулем.