Барабаны осени. Книга 2. Удачный ход

Глава 47 Отцовская песнь

Уже окончательно стемнело, когда Джейми наконец вернулся, и мои нервы уже были на пределе от напряженного ожидания; а уж что творилось с Брианной, я и вообразить не могла. Мы как раз ужинали — или, вернее будет сказать, ужин стоял на столе. Ни у одной из нас совершенно не было аппетита — ни к еде, ни к разговору; даже обычная прожорливость Лиззи (свойственная всем выздоравливающим) куда-то подевалась. Я надеялась, что девочка не заболеет снова; бледная и молчаливая, она только пожаловалась на головную боль и ушла спать в травный сарай. Ну, впрочем, при данных обстоятельствах это было лишь кстати; это избавило меня от необходимости отсылать ее прочь, когда Джейми явился домой.

Свечи горели уже больше часа, когда я наконец-то услышала приветственное блеяние коз и его шаги по тропинке. Брианна при этих звуках сразу же посмотрела на меня, и ее лицо выглядело в желтом свете ужасно бледным.

— Все будет в порядке, — сказала я. Она услышала в моем голосе искреннюю уверенность и кивнула, слегка успокоенная. Я и в самом деле сумела внушить себе, что все будет отлично. И постепенно все уладится. Но, видит Бог, нас вряд ли ожидал мирный семейный вечерок. Насколько я знала Джейми, могло возникнуть неисчислимое множество обстоятельств, способных вызвать у него непредсказуемую реакцию… и новость о беременности дочери в результате изнасилования наверняка принадлежала именно к таким обстоятельствам.

После того, как Брианна подтвердила мои подозрения, прошло несколько часов, и за эти часы я мысленно исследовала все возможные варианты реакции Джейми; в число теоретических моделей его поведения входил, например, громкий крик и битье кулаками по разнообразным твердым предметам, что всегда казалось мне весьма огорчительным. Но ведь точно так же могла повести себя и Брианна, и я очень даже хорошо знала, на что она способна в гневе.

Сейчас она держала себя в руках, но мне было известно, насколько хрупким может быть ее спокойствие. Стоит Джейми бросить ей одно-единственное оскорбительное слово, и она может взорваться, как граната. Кроме рыжих волос и великолепного роста, она унаследовала от Джейми еще и страстную, взрывчатую натуру, а также способность мгновенно выкладывать все, что есть у нее на уме.

Поскольку они еще были мало знакомы и очень хотели понравиться друг другу, они до сих пор вели себя на диво сдержанно и деликатно… однако с новой проблемой невозможно было справиться деликатными методами. Я не была уверена, что по-настоящему готова к роли адвоката, переводчика или судьи, так что когда я отодвигала задвижку на двери, чтобы впустить Джейми, я чувствовала в животе неприятную пустоту.

Джейми умылся в ручье; его волосы были влажными на висках, и он вытер лицо подолом рубахи, судя по мокрым пятнам на ней.

— Что-то ты задержался, где тебя носило? — сказала я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его. — И где Ян?

— Фергус приходил, спрашивал, не сможем ли мы помочь ему с очагом, ему не справиться с кладкой в одиночку. Ян там остался, чтобы закончить работу. — Джейми с отсутствующим видом чмокнул меня в макушку и похлопал по заду.

Похоже, ему пришлось здорово поработать, подумала я; он был сильно разгорячен и от него остро пахло потом, хотя лицо было прохладным и свежим после умывания.

— Марсела накормила тебя ужином? — спросила я, в неярком свете вглядываясь в него. Что-то было не так, но что именно, я понять не могла.

— Нет. Я уронил камень и, наверное, снова сломал этот проклятый палец. Ну, и решил, что лучше будет вернуться домой, чтобы ты на него посмотрела.

Вот оно что, подумала я; он ведь хлопнул меня левой рукой, а не правой…

— Подойди поближе к свету, давай сюда руку, посмотрю. — Я потянула его за рукав к огню и заставила сесть на одну из дубовых скамеек. Брианна сидела на другой, разложив рядом с собой шитье. Она встала и подошла к нам, чтобы заглянуть через мое плечо.

— Ох, бедные твои руки, па! — воскликнула наша дочь, видя распухшие суставы и содранную кожу.

— Ну, это все ерунда, — откликнулся он, беспечно осматривая свои кулаки. — Кроме этого чертова пальца. Ой!

Я осторожно прощупала четвертый палец его правой руки, от ладони до ногтя, не обращая внимания на то, что Джейми тихо рычал от боли. Палец покраснел и слегка распух, но видимых повреждений не было.

Когда мне приходилось осматривать руки Джейми, меня всегда это слегка тревожило. Мне приходилось видеть на них множество переломов уже давным-давно, еще до того, как стала что-то понимать в хирургии, и трудиться над ними в далеко не лучших условиях. Но я как-то справлялась; я спасла его руку от ампутации, и он мог ею пользоваться, хотя в ней и осталась некоторая неловкость, и не все переломы срослись правильно. Но в данный момент я только радовалась отсрочке начала разговора.

Я закрыла глаза и сосредоточилась, чувствуя на веках тепло огня, горевшего в очаге. Четвертый палец всегда был почти неподвижным; его средний сустав был когда-то просто раздавлен и не действовал. Я видела эти кости мысленным взглядом; не сухие блестящие поверхности лабораторных образцов, но мягкое матовое свечение живой кости…

Я еще раз прощупала этот палец по всей его длине, потом осторожно зажала его между собственными большим и указательным пальцами, держа как раз под поврежденным суставом. В моем уме вспыхнула картинка: темная тонкая линия боли…

— Здесь? — спросила я, открывая глаза.

Джейми кивнул, и на его губах появилась легкая улыбка, когда он посмотрел мне в глаза.

— Точно, здесь. Мне очень нравится наблюдать за тем, как ты это делаешь, Сасснек.

— Как я делаю что? — спросила я, слегка удивленная; вроде бы я делала все точно так же, как всегда..

— Не могу объяснить в точности, — ответил он и склонил голову набок, изучающе глядя на меня. — Может быть, это похоже..

— Мадам Лазонга с ее хрустальным шаром, — весело сказала Брианна.

Я подняла голову — и слегка отшатнулась, обнаружив, что Брианна таращится на меня сверху вниз, склонив голову точно так же, как Джейми, и с точно таким же выражением в глазах. Брианна повернулась к отцу.

— Я имела в виду предсказательницу. Ясновидящую.

Джейми рассмеялся.

— Да, думаю, ты очень даже права, a nigbean. Но я-то думал о священнике; они точно так же выглядят, когда служат мессу, а в особенности в тот момент, когда смотрят на обычный хлеб и видят вместо него плоть Христову. Но, конечно, у меня и в мыслях нет сравнивать свой жалкий, паршивый палец с телом Господа нашего, — тут же добавил он, скромным кивком указывая на пострадавшую руку.

Брианна захохотала, а губы Джейми изогнулись в насмешливой улыбке, и когда он смотрел на дочь, его взгляд светился добротой, несмотря на усталые морщинки вокруг глаз. Я подумала, что у него был длинный день. Длинный и трудный. И, похоже, этот день еще не закончился. Я бы что угодно отдала за то, чтобы мгновение близости между отцом и дочерью продолжилось… но оно уже ушло.

— Я думаю, что вы оба глупцы, — сказала я. И осторожно нажала на больное место на пальце Джейми. — Тут трещина в кости, как раз под суставом. Но — ничего страшного; совсем тоненькая трещинка, с волос. И не длинная. Сейчас наложу шину, подожди.