Бархатная Принцесса

— Никогда не каталась на роликах, — говорит таким тоном, что я просто посылаю на хер все спокойствие и кладу ладони ей на задницу. Смешно, наверное, выгляжу, учитывая нашу разницу в росте.

— Всегда хотел это сделать, — говорю в ответ на ее вскинутую бровь.

На самом деле это почти самое невинное из всего, что я бы хотел с ней сделать, но пока приберегу свои откровения, иначе тормоза откажут прямо здесь, и тогда останется только молиться, чтобы хватило терпения дотащить ее до пляжной кабинки для переодевания.

А потом мы уже на длинном пирсе, и доски потихоньку скрипят под нашими босыми ступнями, когда идем на самый край, садимся и болтаем ногами, скармливая друг другу кусочки фруктов из картонных коробочек.

У умиротворения, покоя и гармонии вкус манго. И чертовых бананов.

Глава тридцать третья: Даниэла

Я сбежала от мужа.

И хоть он не держал меня и сразу, легко, будто давно был готов к чему-то подобному, отпустил «пожить и подумать», это все равно было не то же самое, что, «Олег, я лечу заграницу на неделю». И я в полной мере осознаю последствия этого поступка, тем более что они не заставляют себя долго ждать.

Телефон напоминает о своем существовании, когда на улице далеко за полночь. Но после сырой столицы так не хочется возвращаться в номер, что мы с Каем, не сговариваясь, решаем побыть на пирсе еще немного. Он сидит сзади, держит меня бедрами и руками, словно марципановую фигурку, и изредка смеется в макушку, потому что я просто рассказываю истории с показов, курьезы, которые, кажется, берегла специально для этого мужчины. Этой ночи и этих звезд размером с фары, зараженные дальним светом. Олег никогда особо не вникал в мою жизнь, а тревожить его бессмысленными рассказами казалось… глупым, что ли.

Я достаю телефон и не сразу соображаю, что смотрю на экран слишком долго — и Кай видит то же, что и я: имя Олега. Чувствую, как он напрягается, как упирается мне в макушку подбородком и едва сдерживается, чтобы не скрипнуть зубами. Что могло случиться? Разница между нами десять часов, а значит, сейчас у него десять утра или около того. Обычно в это время Олег уже давно на работе, зарыт в своих делах.

— Ответь, — предлагает Кай, но я разрываю звонок и надеюсь, что этого будет достаточно, чтобы Олег меня не тревожил.

У меня нет иллюзий насчет того, что он понятия не имеет, где я. Только не Олег.

Вопрос в том, как скоро он узнает, что я гуляю ночью по пляжу не в гордом одиночестве женщины, которая пытается сохранить семью.

Но телефон звонит снова. И снова. И опять.

И я сдаюсь, мысленно готовая сказать «да», если он спросит про другого мужчину.

Но в трубке меня ждет не голос Олега, а злая Оля. Я бы даже сказала — бешеная Оля. Она не здоровается, не спрашивает, как дела. Просто сразу, в лицо, отравленным плевком:

— Мой муж уехал, и ты побежала за ним, как последняя сука?

Я невольно вздрагиваю, Кай безошибочно угадывает мое волнение и поднимается, увлекая меня следом, чтобы прижать к груди.

— Оля? — спрашиваю нарочно по имени, чтобы он понял, с кем в эту минуту разговариваю.

И слышу его едва слышное, сквозь зубы «блядь!»

— Ты с ним, да? — наседает Оля. И мурашки бегут по спине от ее интонации, потому что нет сомнений — если бы падчерица была сейчас здесь, она бы вцепилась мне в горло бульдожьей хваткой. — Я вас видела. Следила за ним, когда он поехал к тебе домой. Я знаю, что вы трахаетесь. И я все расскажу отцу. Он убьет тебя, шлюха! Грязная шлюха, которая крадет чужих мужей! Старуха конченная!

Кай забирает телефон из моей руки, нажимает на «отбой», выключает и прячет в задний карман своих джинсов. А потом притягивает меня к себе, пока я деревянными губами повторяю все сказанные ею слова.

— Он тебя и пальцем больше не тронет, — говорит мой большой и злой парень.

И я впервые слышу его голос таким мертвым и холодным.

Я пытаюсь анализировать, как Оля могла узнать. Да, она сказала, что проследила за ним, но тогда ей пришлось бы… Стоп, назад. Откатываю события того дня, вспоминаю, в котором часу она заявилась ко мне в студию. Я спешила, боялась, что из-за ее нытья могу опоздать к Каю. Я вышла не то, чтобы совсем впритык, но и не очень заранее. Она ушла почти сразу, я еще немного посидела в машине, чтобы успокоиться. Кажется, даже откопала в аптечке пакетик сухого льда, приложила к щеке, чтобы немного убрать отек, но это все равно никогда не срабатывало с моей кожей.

Поэтому — да, Оля могла сразу от меня поехать к Каю на работу и проследить за ним. Она была не в себе, так что такая идея могла запросто прийти ей в голову. Не зря же она тогда орала, что у него «кто-то есть».

Мне хочется стукнуть себя за то, что в тот раз моя интуиция не подсказала выслушать ее. Если бы я нашла время, может, хватило бы тридцати минут, чтобы она успокоилась, выговорилась и пошла домой, хотя бы на время оставив мысли выследить любовницу Кая. Но какой теперь смысл в самобичевании?

— Она знала о нас еще в больнице, — говорю куда-то Каю в грудь. — Знала, но ничего не сказала.

Или сказала? Что если Олег так легко отпустил меня, потому что знал, и Оля просто соврала мне сейчас?

Комок лжи становится таким до невозможности мерзким и скользким, что я попросту теряюсь в вопросах, ответы на которые все равно не смогу получить. И все это я сделала своими руками, потому что вовремя не смогла остановиться. Хотя нет, почему же не смогла. Не захотела — так будет честнее. Хотя бы перед самой собой.

Кай вдруг с силой отрывает меня от себя, перекладывает ладони мне на щеки и заставляет смотреть на него и только на него.

— Просто перестань об этом думать, хорошо? — Он только спрашивает, но у этого вопроса такая интонация, что ответ на него может быть только утвердительным.

И в этом весь мой такой непростой Кай: он всегда ведет, он всегда решает. И тут они с Олегом очень похожи, с той лишь разницей, что только Каю я готова безоговорочно доверить свою жизнь. И он это чувствует, потому что берет меня на руки, словно принц из сказки — хоть на принца этот злюка похож меньше всего — и несет обратно в гостиницу. Я пытаюсь сказать, что могу и сама дойти, но куда там, если он сам для себя решил, что через порог моего номера обязательно перенесет меня на руках. Только взглядом предлагает не спорить и сделать что-нибудь приятное, например, потаскать его сзади за волосы.

В моем номере прохладно после кондиционера, и мы даже не включаем свет. Кай ставит меня на ноги, и я спиной пячусь к дивану, на ходу стаскивая с себя вещи, которых теперь кажется слишком много. А Кай вторит моим движениям, на этот раз просто стаскивая рубашку через голову, отчего его волосы снова торчат во все стороны. Это так сексуально, что меня вихрем толкает к нему в объятия, и снова зарываюсь пальцами в непослушные жесткие пряди. И хочется просто потеряться в нем, заблудиться в темном взгляде, раствориться в прикосновениях шершавых ладоней, которыми он так сильно сжимает мои бедра, что непроизвольно стону, словно ненормальная, получая удовольствие от этой боли.