Барин-3. Наследник из Бомбея

Англичанин замолчал.

– Может выпьете? – предложил я.– Есть хорошая русская водка…

– Налейте, – кивнул Джозеф.

– Я попрошу принести еды с камбуза.

– Нет. Не нужно. Просто налейте водки.

Хантер выпил пол рюмки и слегка прослезился.

– Крепкая…Разрешите раскурить трубку?

Я кивнул.

– Ваши матросы обыскали меня, но не забрали трубку и кисет с табаком…

Англичанин закурил и продолжил рассказ:

– Я устроился в другую газету, продолжая собирать по крупицам сведения о виконте. То, что я собрал за год, с лихвой бы хватило на три пожизненных срока. Это не семейка, а настоящее исчадие ада. И старик Гаррисон Мельбурн, и его сын, насильник и убийца… за ними просто тянулся кровавый след. Но Мельбурны – влиятельная олигархическая семья Британии. Когда я понял, что по закону ничего не добьюсь, то выследил убийцу своей дочери, когда он находился один дома и хладнокровно его застрелил… В доме я нашел дневники, подтверждающие это страшное преступление и еще несколько подобных… А еще обнаружил письма из Бомбея, от сына виконта. Его сынок Джеймс жил в богатом поместье в Западной Индии. К тридцати годам он лично казнил двенадцать повстанцев в западной колонии…

– Вы передали эти дневники в Скотленд-Ярд?

– Тогда я испугался. Не за себя, за супругу…

Англичанин пустил дым колечком и продолжил.

– Как только старик узнал о смерти сына, его частично парализовало. У старого судовладельца оставался единственный наследник – внук Джеймс из Бомбея. Он написал письмо и вызвал Джеймса в Лондон. Но еще один бунт в индийской колонии не позволил Джеймсу вовремя приехать. Месяц назад старик скончался и теперь уже Джеймса вызвал адвокат для оформления наследства. Но для начала Джеймс должен был уладить какие-то дела в Афинах, где я и встретил младшего Мельбурна, тридцатилетнего избалованного ублюдка и наследника огромного состояния… В письмах он писал отцу, что лично стрелял в мятежных колонистов. Одну деревню приказал в назидание сжечь, загнав в сарай всех, даже маленьких детей…

– Я догадываюсь… вы наверняка решили убить и Джеймса…

– У нас, журналистов, очень развитое воображение… с некоторыми вещами еще можно смирится, но с другими совершенно невозможно… когда я читал в письме, что этот ублюдок с пяти шагов снес картечью из ружья голову шестилетней девочке в индийском селении, у меня закипала кровь в жилах… Для чего нам строить мощную империю на крови чужеземцев? Британия грабит далекие земли, угнетает местное население для того, чтобы припеваючи жили два десятка олигархических семей… Я заманил Джеймса на морскую прогулку и убил так же, как и его отца. Посмотрел в глаза и выстрелил в лоб. Я утопил его труп в море. Забрал документы наследника и уехал в Константинополь, напросившись на «Исмаил», тот корабль, который вы недавно уничтожили.

– И где документы наследника?

Англичанин бережно вытащил из внутреннего кармана пачку с бумагами и положил на стол.

– Здесь все. Документы, письма от старика Мельбурна и адвоката. Джеймс покинул Англию в десятилетнем возрасте, вместе с семьей. Когда ему было семнадцать, его родители развелись и отец вернулся в Англию. Джеймс проживал в Бомбее с матерью, которая скончалась два года назад.

– То есть у Джеймса нет никакой родни в Англии?

– Только кузены, которые не видели его с десяти лет. А еще без хозяина сейчас осталось огромное наследство с особняками, судоверфью и шестнадцатью торговыми фрегатами… так что решайтесь, господин Никитин. Для вас выпал уникальный шанс внедриться в самое сердце Британии…

Англичанин задумался:

– Прошу, дайте мне карандаш и листок. Я напишу пару имен лордов из Парламента, которые выступают против войны с Россией. Думаю, это может пригодиться…

– Я не очень верю в такие подарки. Вы буквально подготовили нам путь для внедрения.

– Я еще раз повторюсь, что империя, мощь которой основана на крови иноземцев – рано или поздно падет. Преступления британцев перед мировым сообществом – чудовищны. Родина Шекспира, Байрона, Диккенса – превратилась в кровавого завоевателя. Обычные англичане не хотят войн и захвата чужих земель. Крови жаждут ястребы из верхушки, лорды Генри Пальмерстон, Кроули и еще несколько известных имен… На «восточный поход» уже потрачено почти 50 миллионов фунтов стерлингов… это настоящее безумие. Они называют Восточную войну – защитой бедных турков, которых обидели варвары-русские. Образумьте наконец эту циничную, лживую и двоедушную Британскую империю.

– Вы прекрасно осведомлены, господин Хантер. Раз уж вы настроены против правительства Британии, может согласитесь поработать с нами?

Англичанин вздохнул и покачал головой:

– Нет. Я рассказал вам все, что знал. А теперь прошу выдать мне заряженный пистолет.

– Вы твердо это решили?

– Человеку нужно жить ради кого-то или ради великой цели. Иначе его жизнь превращается в обычное биологическое существование…

– Но у вас же осталась супруга?

– Эльза умерла полгода назад. Думаю на этом наш разговор исчерпан. Если решитесь на эту великую авантюру – действуйте быстрее, наследника давно ждут в Портсмуте…

Я достал из бушлата пистолет и патрон. Положил оружие на стол и взглянул в глаза англичанину. Он был серьезен и сосредоточен. Даже с благодарностью кивнул.

– Не боитесь, что я выстрелю в вас? – тихо спросил англичанин.

– Нет. Я тоже хорошо чувствую людей.

Я набросил бушлат и вышел из каюты. Через минуту внутри каюты раздался приглушенный выстрел…

В Севастопольский порт прибыли, когда вахтенный отбил четвертую вечернюю склянку. Капитан Верещагин еще раз грустно осмотрел повреждения на корабле и показал на причал:

– Андрей Иванович, кажется, это по вашу душу.

На причале меня уже ждал посыльный из штаба.

– Павел Петрович, за сколько починим фрегат?

– Неделю, не меньше…– вздохнул капитан.– Однако дали мы турку сегодня прикурить…

Я устал и вымотался за сегодняшний день. Наш фрегат изрядно помяли, но все же не критично. Зато вражеские боевые потери – два линкора, восемь убитых, тридцать четыре пленных, среди них капитаны судов. У нас только четверо раненых.

Однако если меня ждал посыльный из штаба – наверняка случилось что-то важное. Да и мне сегодня есть о чем рассказать.

Мы катили на двухколесной бричке по вечернему городу. Севастополь жил еще в привычном ритме, будто и не было войны. Несмотря на ноябрь, на улице много праздных прохожих; в городском парке играл духовой оркестр. Однако в городе чувствовались изменения. На прибрежной полосе уже начали строительство укреплений и бастионов. На улице, кроме гражданских, частенько встречались солдаты и офицеры.

Военно-Морской штаб охраняли трое крепких вооруженных матросов.

Меня встретил майор Талецкий и проводил к министру. Меншиков за последнее время осунулся. Казалось, он почти не спит по ночам. Рядом с министром в кабинете сидел крепкий черноусый полковник.

– Ваша Светлость, – кивнул я.

– Присаживайтесь, Никитин,– коротко по-военному произнес князь.– Знакомьтесь, это полковник Казанцев из Департамента Генерального штаба

– А вы, значит, тот самый военный советник Никитин…– полковник привстал и крепко пожал мне руку.

– Андрей Иванович, я уже слышал о сегодняшнем бое,– кивнул министр.– Похвально, два османских линкора выведены из строя. На вашем фрегате значительные повреждения?

– Капитан сообщил за неделю починимся.

– Много пленных?

– Тридцать четыре. Среди турков был англичанин, представившийся журналистом. Пожалуй, вам стоит это послушать…

Я коротко рассказал историю Джозефа Хантера.

– Интересно…– задумался Меншиков и посмотрел на полковника.– Что думаешь, Сережа?

– История очень странная… однако этот Джозеф Хантер подтвердил наши сведения. Англия и Франция действительно готовятся к войне, и скоро выступят на стороне Османской империи. У Англичан, кроме линкоров, тоже появились броненосцы и дальнобойная морская артиллерия. Они готовятся выдвинуть против Российского флота три эскадры боевых кораблей и фрегатов, а также почти эскадру броненосцев…