Барон из МЧС

Увидев нас, все из группы «горемык» подбежали и стали расспрашивать, что да как. Узнав, что мы с ними не остаёмся, загрустили.

— Это всё несправедливо, — огорчённо произнёс один из новоявленных курсантов. — Благодаря вам Испытание прошли. А Данилу, вообще, выгонять — последнее дело! Трёх кроу почти в одно лицо завалил!

— Психологически не подходим, — развёл руки я. — Но вы тут держитесь друг друга! Прощайте, будущая слава Имперской Службы Спасения! Верю в вас!

Выйдя на улицу, увидели стоящих неподалёку третьекурсников во главе с неугомонной Палкиной. Блин… А вот сейчас совсем не вовремя очередные разборки с ними.

— Не боись, — мирно произнесла Палкина. — Вас уже отчислили, так что трогать не имеем права. Жаль… Нам ещё почти месяц до перевода на четвёртый курс. Скучно станет. Остальную мелочь после вас гонять неинтересно.

— Ещё кто кого гонял! — с лёгким вызовом ответил я.

— Мы вас, конечно, но не об этом сейчас. Короче, должок у меня перед тобой остался.

С этими словами она подошла и внезапно поцеловала меня под общий одобрительный гул голосов.

— Теперь, Горюнов, мы в расчёте! Не держи зла.

— Я б за другое подержался…

— Может, когда-нибудь и получится, если случайно встретимся, и я буду пьяной. По трезвости даже не надейся. А пока тебя видеть не желаю.

— Удачи на четвёртом курсе, Палкина.

— Верой звать можешь. И вам удачи, где бы вы ни оказались.

Остальные третьекурсники тоже подошли. Похлопали нас по плечам и пожали руки. Странно наблюдать их абсолютно вменяемыми людьми. Странно, но приятно такое отношение к недавним противникам.

Окрылённые залезли в микроавтобус, который сопровождал кортеж генерала.

— Все разместились? — заглянула в салон знакомая морда телохранителя Семёна. — О! Прохожий! И ты тут!

— Здорово, Сеня! На усиление к тебе прислали, чтобы очередное покушение на князя не проворонил. Если чего: зови, не стесняйся.

— Борзый был, борзым и остался. И это… Тьфу! Тьфу! Тьфу! Ещё раз услышу, что про покушение во время моей работы пошутил, то челюсть сломаю. Плохая примета. И вообще! Я для тебя, салага, теперь не Сеня, а капитан Семён Игнатович Сомов. И ещё честь при обращении не забывай отдавать.

— Так точно, господин капитан! А вот честь пусть вам лучше она отдаст, — картинно приложил я руку к потёртой кепке и указал другой на хмурую Радостину. — У неё она девичья, так что никакого извращения не случится.

— Ты охренел?! — сразу стала заводиться Светка.

— Неправильно, курсант Радостина! — строго сказал Сомов. — Это нужно произносить не вопросительно, а утвердительно. Ох-Ре-Нел! Причём ещё при рождении. Как придурком его с зимы помню, так придурком и остался. Но деятельный и везучий гад, этого не отнять. Поехали!

Как только мы тронулись в путь, курсанты сразу же набросились на меня с расспросами. Раньше они считали, что я память потерял в результате банальной автокатастрофы, а тут выясняются интересные подробности.

— А чего рассказывать? — вяло отмахнулся я от упрёка Алана из-за скрытого подвига. — Да ничего особенного и не было. Просто одного гоблина замочил и немного за рулём покатался. Кому надо, те знали. Лишнего трепать не люблю, а то могут и в прапорщики разжаловать.

— Ты на кого это, глист, намекаешь? — недобро покосился на меня Станов, явно передумавший спать после моих слов.

— И в мыслях не было намекать. Прямо говорю, что на вас. Очень интересно узнать, как можно потерять офицерские погоны. Не в плане позлорадствовать, а чтобы избежать подобных ошибок.

— Легко расскажу. Но тебе, Горюнов, это не поможет. Ты сам скоро обязательно во что-нибудь вляпаешься похлеще моего. Отдыхал в отпуске. Сижу спокойно с женой в ресторане, а тут подкатывают трое штабных. Бухие основательно. Стали к моей клеиться. Ну я их и послал.

— За прогулку на хер вряд ли так сурово будут наказывать.

— Не на хер, а в больницу послал… И на месте ресторана потом новый отстраивали. Я ж говорю, что расслаблялся в отпуске. Во мне коньяка до самых ушей залито было. Немного перестарался с Даром. Не люблю, когда всякие вши тыловые морду бить лезут в ответ на вежливое предложение идти своей дорогой и не мешать чужому отдыху. Так что вроде эти два майора и полковник виноваты, а отдуваться мне одному пришлось. Ещё и все сбережения коту под хвост, точнее, на восстановление ресторанчика ушли. И всей семье на базу переехать пришлось… Я ж теперь на казарменном положении.

— Даже полковника уделали?! — непритворно удивилась Зоя Воскресенская.

— Да там одно название, что офицер. Очередной княжеский сыночек, дорвавшийся до армейской кормушки. Остальные двое ему подстать.

— Ещё и княжеского рода?

— А чего такого? Я сам из графов, так что… Нужно было на нормальную дуэль вызвать и на ней по всем правилам раскатать этот сброд. Всё коньяк проклятый! Вот такое дорогое застолье получилось. Только лишь из-за былых заслуг и наград в тюрьму не отправили. Да и то помогло, что за неделю до этого в кунгурском «котле» моя группа отличилась, и о нас во всех новостях трезвонили.

— Подождите… — восторженно прошептала Зойка. — Неужели вы тот самый капитан Станов с позывным Чёрт?! Ваша группа, прикрывая местное население, две недели против вампирюг оборонялась, пока штурмовики не проломили защитный барьер и не пришли на помощь. Ничего себе!

— Был Чёрт, да весь вышел. Вместе с капитаном под ручку. Теперь я простой инструктор, прапорщик Станов. Делайте выводы.

— Сделал, — кивнул я. — С женой в ресторан не ходить, чтобы другим завидно не было. Лучше в мужской компании надираться.

— И дуэльный кодекс соблюдать, — добавил Алан. — Я сам на нём погорел.

— Дураки, — уничижительно произнесла Светка Радостина. — Главный урок, что нельзя пить! Это первопричина всех несчастий с капитаном Становым.

— Ну-ну! — хмыкнула молчавшая до этого лейтенант. — Не пить… Посмотрю, как ты трезвой ходить будешь, когда столько времени в кромешном аду проведёшь. Так что прав Горюнов. Всё дело в бабах.

— Извините, — осторожно поинтересовался Лёха. — Вы ведь тоже как бы женщина, но такое говорите.