Барон из МЧС

— Нет. Никого никуда бить не будем, — категорически заявил я. — Мы тоже мухлюем, так что считай наш поединок поединком шулеров.

После пятой партии, как ни старалась Якутова, счёт был три-два в мою пользу. Я специально пару раз поддался, чтобы не давать повода для подозрений.

— Не может такого быть! По определению не может! — не сдерживая себя, заорала она. — Туз должен был идти следующим, а не эта драная семёрка! Из-за неё всё! И дама с валетом не на местах в колоде были!

— Поясни? — прищурился я. — Кто-то тут играл не по правилам?

— Только в последнюю партию, — легко соврала Галина. — Захотела тебя проверить на честность игры. И поймала!

— Проиграла.

— Партия не считается!

— Подожди-ка… Ты сама призналась, что применяла Дар. Но даже с ним осталась дурой.

— Я лейтенант, курсант! И если ещё раз тыкнешь или дурой обзовёшь, то отправишься на гауптвахту!

— С хрена ли? Наказания для себя я на месячишко аннулировал. Прапорщик Станов, не объясните ли госпоже Якутовой, чем является карточный долг?

— Святое, — нехотя буркнул он. — Галя… Ты призналась, а насчёт Горюнова у нас лишь догадки. Такое к делу не пришьёшь.

— Во-о-о-от! Кто белый и пушистый? Я!

— Хорошо, Данила, — сдулась лейтенант. — Признаю поражение. Надо было раньше начинать тебя пасти. Ещё бы партийка и вычислила обман.

Хотел было победно расправить плечи, но грёбаные печати Смерти… а может, и серп с Чахом в очередной раз сыграли со мной злую шутку.

— Что на кон поставишь, бедолажка? — сам от себя не ожидая, спросил у неё.

— А ты чего хочешь?

Прямо подмывает сказать, что жаркой ночи в объятиях лейтенанта. Но сдержал безумный порыв, трезво рассудив, что за такое башки лишусь. Решил сделать её ставку более лайтовой.

— Жаркий поцелуй от графини Галины Борисовны Якутовой вполне устроит.

— Охренел? Это нарушение субординации.

— Поэтому и говорю, что не от лейтенанта, а от графини. Со своей стороны на кон ставлю собственный мораторий на наказания. Щелбаны слишком мелко против вашей ставочки, Галина Борисовна. Да и Даром вам разрешаю пользоваться.

— С огнём играешь, — нехорошо посмотрела она.

— Ну нет, так нет…

— Одна партия! Пусть всё решить одна партия! И я тебя, ублюдок, за руку поймаю!

Стоит ли говорить, что против нас с Чахом Галина продержалась недолго. Более того! Она собрала всю колоду без одного отбоя.

— Отвернитесь все, — грустно приказала лейтенант, признав своё поражение.

— Это почему?! — возмутился Алан. — Нам тоже хочется…

— Заткнись! — рявкнул прапор, всей душой болеющий за свою напарницу. — Морды в стены! Всем! Это не наша игра, и приза даже со стороны мы не заслужили.

Поцелуй был действительно жарким. Галина не филонила. Вначале, правда, отвечала немного скованно, но потом так раздухарилась, заводясь сама и одновременно заведя меня, что даже была не против возложения моей руки на её груди и нежных поглаживаний по спинке. Не будь здесь посторонних, чувствую, легко бы вышли и на продолжение. Во всяком случае, мне очень этого захотелось. Слишком давно не было женщины. Тем более такой красивой и страстной.

— Всё! — с силой оттолкнув меня, проговорила она, тяжело дыша. — Долг отдала… Сполна.

— И как ощущения? — тут же поинтересовался повернувшийся первым Станов.

— На троечку.

— Да, — подтвердил я, переводя стрелки. — Думал мастер-класс получить, а тут всего лишь троечка. Хотя и твёрдая. Наверное, лейтенантские погоны на либидо баронессы давят.

— Ты чего, падла, сказал?! — моментально взвилась Галина. — Да я тебя…

— Даже не мечтайте, госпожа лейтенант, — перебиваю её. — Секс между нами невозможен во время несения службы. А когда у одного из нас закончится контракт, то другая к этому времени будет уже старая и внуков нянчить, а не мечтать о красивом теле одного очень симпатичного барона.

— Ну ты и скотина! — неожиданно рассмеялась она. — По штанам же вижу, что тебе понравилось. Вон как топорщатся! Но держишься молодцом.

— Ей тоже очень понравилось, — заговорщицки сказал мне Чах. — Я во время вашего слияния тебе немножко гормоны подкрутил для выброса феромонов. Самка до сих пор сильно жаждет оплодотворения. Хватай её, тащи на самую высокую гору. Ну и там бери, пока тёпленькая.

— Подкрутил?– удивился я новому признанию. — Это как?

— Делов-то! Не благодари. На максимум ставить не стал, а то тут бы и с остальными женскими особями оргию устроили. У тебя потенциал в этом плане большой. Так, до четвертиночки довёл и всё.

— Твою-то мать! — только и смог произнести я. Кажется, вслух.

Глава 26

По приезде в Ярославль нас заперли на этот грёбаный карантин. Можно его было сравнить с заточением в тюрьме, если бы не обходительный персонал, кормёжка, как на убой и куча свободного времени, которое проводили в безделье у телевизора или слушая музыку.

Лафа омрачалась лишь медицинскими процедурами. Все врачи, пытавшие меня, оказались исключительно сирьеннами. У остальных из нашей группы половина были людьми. Не соврал Старший следователь: ко мне повышенное внимание этой исследовательской братии.

Зато выяснилась интересная подробность. Пусть Чаха так никто и не смог обнаружить, а про боевой серп кроу знали и раньше, но поставить в тупик медицинский народец я всё-таки смог. Классификация Дара — вот что их смутило.

Кто-то из эскулапов утверждал, что я сейчас чуть ли не десятка, кто-то с не меньшей убеждённостью заявлял, что пятёрку и то с трудом освоил. Но по выражению их лиц догадался, что ни те ни другие ни хрена не разобрались. Мучаются от этого бедняги, не зная, что написать в медицинском заключении. В конце концов, плюнули обе группы и заявили, что я имею минус Дар непонятной классификации.