Барон Серж де Сангре -2

* * * * *

Увидав как четко и слаженно действует пара пиратов, как грамотно они берут незнакомца в «коробочку», полусотник зажмурился, проклиная себя за малодушие и за то, что прислушался к словам мага. Как бы вторя его мыслям, до него донёсся звон выбитого из рук клинка, а спустя мгновение хрипы и бульканье разрубленного горла. А потом… а потом истошный крик пьяной проститутки вернул его на грешную землю. И он стал свидетелем невозможного боя, боя одного против многих.

Бегущий детина замахнулся топором и ударил им незнакомца, который, видимо машинально, заслонил голову рукой. Топор треснул, словно угодил в камень. Незнакомец, худой высокий человек в темном плаще, молниеносно развернулся ко второму пирату, врезал ему кулаком в челюсть – и убил, его голова буквально коснулась затылком спины. Следующим ударом он расколол башку первому, который, остолбенев, таращился на обломок топорища в руке. Расправившись с двумя противниками, он ворвался в оголтелую толпу и широко расставил руки, с зажатыми в них клинками, преграждая остальным путь. На него набросились несколько матросов с мечами и топорами, но у необычайного воина тело и впрямь было из камня… Шатаясь под многочисленными ударами, он отступил на два шага назад, при этом потеряв кинжал – но и только. Какая-то неведомая сила отбросила самых резвых пиратов от незнакомца, только один не успел. Рука незнакомца схватила его за горло сминая и дробя гортань.

Кратких мгновений передышки чужаку вполне хватило, чтобы подготовиться к встречи очередной волны пиратов. Как успел заметить полусотник, до этого момента незнакомец предпочитал работать кулаками и ногами, лишь изредка «угощая» того или иного пирата ударом замысловатого эфеса своей шпаги. Салей видел, как он пнул еще одного, ломая ему ногу, третьему раздробил череп, словно глиняную миску. На незнакомца с ревом мчались все новые противники, готовые снести врага своей массой, что могло бы удаться – но во всеобщей суматохе, когда вылезающие из-под палубы матросы хотели бежать на берег, а другие в суеверном страхе пятились от трапа, не могло быть и речи о том, чтобы навести хоть какой-то порядок, в темноте, едва рассеиваемой светом луны, немногочисленных корабельных фонарей и горящей на берегу смолы, мало кто понимал, что, собственно, происходит. Но в какой-то момент странный гость наконец разозлился, потерял терпение и двинулся вперед, сокрушая каждого, кто оказывался в пределах досягаемости его шпаги. Полусотник замер, наблюдая за красивейшим танцем пришельца, когда каждое его движение заканчивалось чьей-то смертью. Когда в его руке появился второй клинок, полусотник не заметил, но две шпаги плели вокруг тела незнакомца настоящую стальную завесу, с легкостью отбивая и мечи, и топоры, и брошенные в него ножи.

Внезапно пираты замерли, хмель покинул их и они ужаснулись, тому, что смог натворить всего один человек. В этот момент Салей почувствовал, что кто-то пихает его в бок. Это был маг.

– Салей, самое время, командуй своим…

– Взять их! – чуть повернув голову скомандовал полусотник.

Солдаты, похоже, превратно поняли приказ, поскольку переулок в одно мгновение наполнился стонами убиваемых пиратов. Легионеры, уже много месяцев презираемые как всем этим сбродом, так и мирными жителями города, мстили за убитых прошлой ночью товарищей – троих парней из патруля. Окруженных и убитых в самом центре города, о которых никто не собирался вспоминать. Ни подкупленные урядники Имперского трибунала, призванные выслеживать и судить преступников, ни безразличное начальство, ни, наконец, запуганные городские власти – никто. Мстили за себя, за своих мертвых друзей, за свою беспомощность, мстили за своих матерей и детей.

Через пару минут все закончилось. Два десятка легионеров вырезали пиратскую команду. Порт был слишком далеко, чтобы на других кораблях услышали зовущих на помощь подельников. На пиратских посудинах, совершенно открыто стоявших на якоре у набережной одного из крупнейших городов бывшей Гардары, наверняка нашлась бы пара тысяч, а то и больше, головорезов. Солдаты не могли выйти победителями в каком бы то ни было столкновении в порту – но в двухстах шагах от него дело обстояло совсем иначе. Приятели гибнущих слышали, в лучшем случае, неразборчивые крики, доносившиеся с темных улиц, – не первые за эту ночь и не последние…

Пока легионеры неверюще осматривали дело рук своих, полусотник вычленил взглядом незнакомца. Он спокойно стоял и наблюдал, как солдаты режут блеющих от страха пиратов и не собирался бежать. Плечи полусотника непроизвольно передернулись, он просто представил, что на месте пиратов могли оказаться и его парни, так же неосмотрительно бросив вызов чужаку. А что из этого получилось бы, он уже прекрасно себе представлял.

8 глава

В это самое время, но в совсем другом городе, у окна высокой башни, стоял человек и глядел на падающий снег. Мало какие прежние обычаи и привычки сохранились у жителей Кракса, бывшей столицы древней Гардары, но Старый район, настоящий город в городе, все еще неплохо охранялся. Помнивший времена независимого и процветающего королевства Гардары, окруженный собственной стеной, правда, уже кое-где полностью разрушенной, он являлся особенным местом. В его пределах размещались резиденции городских властей, здания Имперского трибунала, небольшие казармы, являвшиеся домом не для простых солдат, а для верных служак старой Гардарской гвардии, а кроме того, самые богатые каменные здания, лучшие конторы и торговые склады – словом, все, что определяет значение города. А в самом центре Старого района, на холме, за высокими и крепкими стенами расположилась старейшая Магическая Академия планеты – гордость и… проклятие Гардары. Уже очень давно ворота этой цитадели учености не распахивались навстречу абитуриентам, не выплескивали из себя толпы счастливых выпускников, не раскрывали своих объятий высокоученым мужам и дамам, но они все так же прочно и уверенно стояли на пути тех, кто хотел бы поживиться хранящимися за высокими стенами сокровищами, сокровищами знаний, в первую очередь. Именно за этими стенами, многие годы ковалась основа могущества и богатства Гардары, уверенность и процветание ее граждан и именно из-за этих стен вышло Проклятие, обрушившееся и на Королевство, и на его жителей, в одночасье обрушившее все то, что строилось и создавалось столетиями.

Человек, смотревший в окно, был последним ректором Академии. Этот, лысеющий, с короткой стрижкой, разумный, носил тщательно подстриженные усы и бородку. Среднего роста и упитанности, жилистый и крепкий, человек этот выглядел лет на пятьдесят, хотя на самом деле ему было далеко за сотню. Он не ощущал своего возраста, существа, принявшие в себя правящую Миром силу, подчинившие ее и научившиеся ею управлять, очень быстро теряли молодость – но зато необычайно медленно старели, в течение долгих десятилетий пользуясь радостями того, что принято называть средним возрастом. Человека этого звали Горах, герцог Кимирайский, де-факто, последний в роду Королей Гардарских. Повсюду его считали самым великим из живущих на этом свете магов-универсалов. Не раз и не два он получал очень интересные предложения от могущественных правителей Ойкумены, сам Император Вечной Империи предлагал ему основать новую Академию в Столице, и ходят слухи, что даже предлагал своих сестер, а потом и дочерей в жены, но ответ всегда был одним и тем же – нет. Герцог считал себя ответственным за случившееся много лет назад, хотя и был абсолютно не причем, именно поэтому он взвалил на себя ношу «последнего стража Королевства». Только он и несколько его старых друзей-сподвижников стояли между всем Миром и Проклятьем Гардары.

Лицо герцога слегка скривилось, когда у него за спиной раздался легкий хлопок и повеяло арктическим холодом, но он не повернулся, продолжая смотреть в окно и наблюдать, как к воротам подкатила легкая карета и из нее вышла женщина.

– Горах, что случилась, к чему такая спешка? – раздался голос из-за спины.

– Я не зная, Шарн…

– Ты вызвал всех?

– Да, всех кто еще остался.

– И кого ждем?

– Да считай уже дождались. – ответил герцог, когда дверь в комнату отворилась и в нее вошла приехавшая женщина.

– О, Герата, ты все хорошеешь и хорошеешь! Рад тебя видеть. А где Мальдорн?

– Мальдорн погиб… два месяца назад.

– Значит он все же рискнул…

– Да. Он посчитал, что готов и справится… – герцог повернулся к своим гостям и оглядел их. Рядом с женщиной стоял старик – сгорбленный, маленький, седенький, он походил на доброго дедушку из детской сказки. Мало кто знает, что этот «добренький дедушка» в состоянии уничтожить целую армию. Магистр Шарн, один из лучших специалистов в стихийной магии, повелитель воды и льда, бывший преподаватель Академии. Глаза ректора перешли на женщину, и он непроизвольно сглотнул. Скинув капюшон дорожного плаща, женщина открыла светлые волосы, окружавшие лицо с воистину королевскими чертами, лет двадцати с небольшим, высокая, стройная, она была исключительно красива, но, похоже, никто ей никогда об этом не говорил… Трудно описать, насколько обескураживал взгляд ее изумрудных глаз из-под темных бровей.

– Я рад вас видеть, друзья. – проговорил глухо герцог. – Да, я очень рад, а кроме того, ошеломлен, удивлен, испуган.

Предложив гостям кресла, бывший ректор сел в другое. Простая и строгая обстановка комнаты была как раз делом обычным, гардарцы издревле демонстративно избегали роскоши, взамен подчеркивая на каждом шагу военные традиции своего края. И в этой комнате, естественно, стены тоже были украшены оружием. Женщина, уловив взгляд герцога, недовольно сказала.

– Горах, прекрати строить из себя озабоченного подростка, ты же прекрасно знаешь, что тебе достаточно всего лишь свистнуть, и я буду в твоей постели. Знаешь… но не свистишь. Так что, прекрати и говори, что случилось.

– Я не знаю, что случилось. Пару часов назад я проснулся от какого-то неясного чувства… Сам не знаю, что привело меня в Зал Откровений…

– Да, не томи ты, старая перечница! Я истратил месячный запас Силы, чтобы прибыть сюда!

– Артефакт Опознания ожил и… Оракул тоже. Вот, эту иллюзию он мне передал. – на низкий столик лег записывающий амулет. – Я не знаю, как это можно… понять! Смотрите, может быть вам что-то придет в голову, а я боюсь поверить в то, что увидел.

Но маги уже не слушали своего товарища, жадно схватив амулет, они его активировали и спустя пару секунд выпали в прострацию. Долгие пять минут в зале царила полная тишина, маги жадно вглядывались в мутноватую картинку. Даже после того как иллюзия погасла, никто не осмеливался произнести хотя бы слово. Первой высказалась магесса.