Барон страданий
Шрифт:
Бах*
За пределами палатки уже в который раз раздался звук взрыва. Однако парни из-за него даже не содрогнулись. Оба смотрели друг на друга такими уставшими лицами, что и говорить было нечего…тем не менее, Оскар на такую просьбу все же улыбнулся.
– Не отнимай мое время пожалуйста, мне нужно осмотреть этих ребят.
***
– Мы оба день изо дня работали под обстрелами. Под звуки выстрелов и криков мне приходилось оперировать целыми днями.
Его руки дрожали. Говоря о былых занятиях, он заставил всем своим видом Хатимана вспомнить одну вещь. Всегда, в этом
Только вот даже так, он отлично выполнял работу.
– И постепенно, день изо дня мне становилось хуже. На протяжении нескольких лет, что мне приходилось работать в каких-то закрытых помещениях, я начинал чувствовать, что мне не хватает воздуха. Этот запах разложения, скапливающийся в помещении…я чую его всегда. Но только одно заставляло меня забыть об этом постоянно усиливающимся ощущении.
***
– Хей, чувак. Как твое ничего? – Ганц с широкой улыбкой вбежал в казарму, где работало куча врачей, - Мы смогли прорвать оборону врагов, крутая же новость?
Несколько суток спустя.
– Хей, чувак. Как твое ничего? – Ганц с бледной улыбкой подошел к работающему в палатке Оскару, - Новый сформированный отряд сегодня разом уничтожило взрывом. Хорошо, что нас не задело.
Изо дня в день.
– Хей, чувак. Как твое ничего? – Ганц тихо проник через окно в часть Оскара, испугав лежащего в кровати мужчину, - Завтра утром будет новое наступление. Хочешь бухнуть, пока время есть?
Это не прекращалось даже во время сильнейших обстрелов.
– Хей, чувак. Как твое ничего? – С улыбкой посмотрев на находящегося рядом в окопе Оскара Ганц указал ему пальцем в сторону отступающей армии, - Не ожидал, что отступать мы тоже будет вместе. Ты главное держись поближе к земле, и тебя ничего не заденет.
Когда ему не приходилось тащить на себе тела собственных союзников, на его лице постоянно была улыбка.
Только Оскар, в отличии от него, не мог постоянно поддерживать стойкое моральное состояние.
– Хей, чувак. Как твое ничего? У нас кстати…
– Да никак! – Не успев договорить, Ганца прервал громкий крик. – Моё ничего, ничего!
***
– Именно он подал мне идею, которой я последовал после всего, что случилось. Он сказал…я должен вкалывать, чтобы когда-нибудь работать в богатом доме, и ничего не делать. Это был мой путь на время до встречи с Пандорой и остальными. Я хотел получит отличное медицинское образование.
Медленно покачав головой, Оскар уставился на одну из стен в лаборатории. На ней находился некий сертификат. В нем говорилось, что Гикс был высококвалифицированным специалистом, а также он награждался несколькими наградами за некоторые открытия в области медицинского оборудования.
– Но я никогда не учился в заведениях. Моя практика проходила…на улице. И практиковался я на ком попало. Тем не менее я не хотел большего. Когда…Это случилось, мне ничего больше и не надо было.
***
– Эй…Оскар, - Лежащий на кушетке, окровавленный Ганц, без всякой улыбки смотрел на стоящего над ним Оскара. Его друг пытался залечить
его огромные травмы, - Пообещай, что расскажешь всем о победе нашего Королевства, - Он не мог улыбаться физически. Части его лица парализовало, и даже слова теперь щипилявились.Однако глаза все еще показывали свет, а также попытку приободрить друга.
– Не буду. Не буду рассказывать, ведь мы не победим, - Сквозь сжатые зубы ответил ему Оскар, расстроив немного друга.
– Победим…
– Нихера.
– …То есть хочешь сказать, что все они умирали зазря? Все парни…
– Никто даже не узнает от меня правду, слышишь? Даже если победим, то вообще никогда не буду говорить кому-то правды. Че лицо кривишь? Ну заплачь!
– …Так это ведь ты плачешь.
***
– Во время любой тяжелой работы, которую я проделывал после его смерти, я ощущал только два чувства. Тошноту из-за запаха разложения, и истерику. Я блять больше всего в жизни не хочу заниматься всем этим. Я готов орать, только чтобы мое желание исполнилось, и я этим не занимался. Но я просто улыбаюсь…
Сидящий на корточках Хати молча поднял подбородок, и уже с иным взглядом посмотрел на Оскара. На его шатающуюся от слез голову и на дрожавшие руки. Но что важнее, он вспомнил то, как этот человек работал, не подавая совершенно никаких видов.
И хоть в глазах Хати, мужчина перед ним стал в несколько раз глупее…однако в нем же он увидел и непередаваемую…практически титаническую силу воли.
– И для чего же тогда все это? – Спокойным тоном спросил Хати, - Почему не остановишься?
– Просто…я не могу оторваться от трупов, - Откинув голову назад, облокотив ее на кушетку, Оскар пустым взглядом уставился на Хати, - Королевство победило. А я ушел из него, и продолжал работать, следуя за двумя желаниями. За тем, что посоветовал мне Ганц, и за желанием находиться поближе к телам. В конце концов, после его смерти, именно с ними я проводил больше всего времени. Больше, чем с воинами. Чем с генералами, семьей или больными…больше, чем с живыми.
– …
– Я не хочу заниматься ничем этим…но когда знаю, что смогу вернуться к трупам, то все равно встаю за работу. И знаешь…ты можешь считать меня таким же сломавшимся, как и Ивадзару, но это по крайней мере то, что делает меня таким, какой я есть. То, почему я хочу помочь Фрейдену…нет, в главную очередь этому психованному Ивадзару. Даже скрывать не буду, что я считаю, что если смогу помочь ему, то смогу помочь и себе. Хати…если смогу поставить на ноги его…может стержень появиться и у меня. Вот о чем я думаю.
Грусть медленно сменилась немного другим чувством.
Напряжением и страхом, от того, что он назвал парня перед собой таким кратким обращением. Сейчас так к нему было потенциально опасно…но сжавший свои руки Оскар все же попытался.
– Эй… - Однако лицо Хатимана лишь скривилось. Неспешно подняв свою руку, он сразу же напугал Оскара, заставив его вжать голову в плечи, - Хочешь сказать, что у тебя нет стержня? – Но в мгновение ока он взял Оскара за руку, и вместе с ним сразу поднялся на ноги, - Терпеть не могу тех, кто не может нормально смотреть на объективные вещи.