Барон
Шрифт:
Гнилыш вытер пот со лба. Идиот недоуменно на него посмотрел и начал закипать. Идиот, клинический идиот. Обвинить инспектора, это то же самое, что обвинить короля. Поэтому инспекторов так мало. Поэтому только честные и преданные короне люди, становятся ими. Хотя, в случае с корольком Декары, просто преданные короне или купленные ее, или купившие это звание. Официальное обвинение Орхета Пятого в воровстве через его инспектора это… А обвинение будет именно официальным, так как гнилыш представитель Эрана Первого. Вообще-то войны начинались и по меньшему поводу. Общей границы между Орхетом и Декарой нет, но это не значит, что такое останется без последствий. Большая политика, однако.
Закипевший великан смотрит на гнилыша, а то отводит взгляд. Великолепно. Пора снова за стол, а с идиотом можно и …
– Да мне плевать на Орхета Пятого и на его инспектора, – прорычал громила. – Я видел этого ублюдка, знаешь где?
Так, а вот это серьезно. Хорошо, что я вчера отправил Пушка в трехдневный отпуск с указанием не попадаться мне на глаза и никого из разумных не убивать. Как-никак я подданный своего короля. Оскорбление, нанесенное ему, касается и меня. Еще как касается. Идиот зарвался. Орхет классный королек. Не то, что некоторые.
– Скотина, я вызываю тебя по праву крови и рода. Оскорбляя кровь моего короля, ты оскорбляешь и мою кровь. В круг.
Возмущенный гул голосов, возникший после выходки идиота, мгновенно смолк. Громила довольно ощерился.
– Здесь и сейчас. Сталь. Насмерть.
Он спрыгнул с коня и довольно улыбаясь, отцепил от седла здоровенный эспадон. Так. Магией я не могу пользоваться. Плохо. Я еще раз внимательно посмотрел на его доспехи. М-да. Без магии я запыхаюсь с ним возиться. Закован весь. Уязвимых мест почти нет. Броня толстенная. В таком доспехе надо на турнирах участвовать в схватках на лэнсах, а не в бой идти.
– Барон, – обратился ко мне Норм, – зря Вы это сделали. Он убил уже многих отличных воинов. Ему нет равных в поединке без магии.
А парень мне искренне сочувствует. Да и все его окружение тоже. Меня уже мысленно похоронили. Черт. В пограничье хлюпиков нет и если этот урод до сих пор еще жив, то ….
– Только магией.
И меня начнут убивать секунданты идиота, а потом все его люди. Допустим, что я их тоже положу. А дальше? Норм со своими людьми может и не вмешается в процесс моего убийства, но что мне делать с ними? Убивать? А потом убивать всех кто мог видеть, как я нарушил правила поединка? Если кто-то выживет, то мне здесь жить не дадут.
– Ну? Поигрывая тяжеленным мечом, как пушинкой, громила весело улыбался.
– Барон, – обратился я к Норту, – Вы не окажите мне честь став моим секундантом.
– С радостью и сожалением, – ответил парень и с ненавистью посмотрел на идиота, который совсем не идиот. Я идиот.
– Если позволите, – обратился ко мне Бонар.
– Позволяю, – махнул рукой я
Двое моих секундантов подошли к кучке спешившихся людей идиота. Так. У него преимущество в силе, в длине рук, в длине оружия. Про его выносливость не знаю, но проверять не хочется. Я погладил рукояти мечей. Сегодня ребята я вами биться не буду. Сегодня без мечей. Вами его броню я не просеку или просеку, но слишком поздно. Просеку в последней атаке, когда буду уже умирать и наплюю на правила. Придется вспомнить уроки Нэта.
– Зетр, – подозвал я старосту, – принеси мой мешок. Тот кивнул и побежал в деревню.
– Что там у тебя, запасные штаны? – засмеялся идиот. – Не помогут!
Он заржал снова поддерживаемый хихиканьем своей свиты. М-да. Сейчас я тебе настроение испорчу.
– Сэр Ройс, – громко обратился я к гнилышу. – Я хочу, чтобы Вы зафиксировали в своем отчете причины поединка, имена участников и секундантов. Также я бы хотел, чтобы именно Вы стали свидетелем этого действа.
– Почему? –
фальшиво изумился он. Все ты понял. Ты хоть и гнилыш, но не дурак. Ты думал, что это я дурак.– Как почему? – я повторил его интонацию. – Оскорбление королевского достоинства и крови монарха разве не относится к коронным преступлениям? Разве Его Величество Эран Первый не покарает оскорбителя?
Тишина. Идиот опять недоуменно посмотрел на гнилыша. Клиника. А незачем тебе было выеживаться. Спасибо Колар, а особенно я хочу оспасибить Алиану. На балу она меня четко просветила про преступления такого рода.
– Это зависит от обстоятельств дела, – начал вилять гнилыш.
– Каких обстоятельств? – громко удивился я. – В прямой и безусловной форме не допускающей другого толкования было сказано о незаконнорожденности Его Величества Орхета Пятого.
Все замерли. Дошло, наконец. Хаханьки вам тут закончились. Нет. Я понимаю, что это пограничье. Я понимаю, как тут выражаются. Да и не только тут. Везде. Но одно дело между собой, среди своих и так далее, а другое когда причина будет зафиксирована официально и широко известна. Эран Первый ни сможет не дать делу ход. Сначала будущий подданный, а, значит, просто подданный, поливает грязью чужого монарха, а что будет потом? Окружение королька не даст ему бездействовать. От речей до мятежа небольшое расстояние. Кто хочет неуютно себя чувствовать?
– Ты, – прохрипел все понявший идиот.
– Я.
Ангельский голос и милая улыбка довершали мой светлый облик. Эх, Рублева сейчас рядом нет. Он бы с меня столько икон написал.
– В круг!
– Подождешь.
И что ты так кричишь? Если ты меня убьешь, если я тебя не убью, так получишь всего лет пять. Если не в бега отправишься, конечно. На плаху тебя вряд ли пошлют. Да, забыл. Тебя потом вышлют из страны и в пограничье ты не вернешься. Некуда будет возвращаться. Слишком много у тебя врагов. Даже лицо Норта немного посветлело. Он уже смирился с моей смертью, но предвкушает, как будет жечь твой замок, когда из него уйдут гвардейцы Декара. Королек Декары не сможет держать своих воинов в замке отправленного в тюрьму или отправившегося в бега своего бывшего будущего подданного. Великолепно.
– Господин.
Запыхавшийся Зетр протянул мне мешок. Отлично. Я развязал горловину и уставился внутрь. Есть. Вот оно. Нэт в свое время здорово меня погонял. Я и не сопротивлялся. Зачем? Мастер копья это вам не хухры-мухры. Таких мало. И вот этой штуковиной он меня тоже владеть научил. Нет, не так. Он отшлифовал мои навыки. Спасибо гвардеец опять. Земля тебе пухом. Под изумленные вздохи толпы я вытащил из мешка алебарду. То, что надо. Почти двухметровое овальное древко. Нижний конец оружия представляет собой граненный, десятисантиметровый штык. Верх – узкий и длинный топор три пальца в ширину. Скошенный к нижней кромке клин лезвия молил о крови. Двадцати пяти сантиметровое перо жаждало воткнуться в плоть. Граненый шип на обухе мечтал протыкать черепа. Хищная красота орудия убийства завораживала. Топор, клевец и пика в одном флаконе. Если я уж этим не проткну носорожью броню идиота, то больше ничем.
– Это мешок путника?
Я огляделся. Вокруг меня собрались почти все, кроме идиота и его свиты. Даже гнилыш подошел поближе. Оно понятно. Такой артефакт и стоит дороже, чем все мое зачуханное баронство. Таких вещей здешний народ не видывал. Такие мешки хорошо, если есть у герцогов и выше. Это в Белгоре таким не удивишь, а здесь… Нет, все же Белгор потрясающий город. Такого второго просто нет. Только когда я с ним распрощался надолго, возможно, что и навсегда, только тогда я понял, как мне повезло там очутиться.