Башня-2

— Исчез? — переспросил Олег, насторожившись.

— Не то в пещеры, по своей привычке, — объяснил краснолицый, — не то в юродивые, как тоже любишь. Ну, в хиппари. Морда у тебя что-то больно вытянутая. Захворал?

Он говорил мощно, патетически, каждое слово — прописными буквами, словно стоял на каплоке. Фразы выходили болтовые, неторопливые как танки.

— Тилак, — проговорил Олег. — Тилак, мне нужна помощь. Что-то творится не совсем то, что по нашим расчетам должно твориться. Такое впечатление, что вмешалась… третья сила. А этого, как сам понимаешь, просто быть не может, верно? Я просто не могу поверить, что Яфет внезапно ринулся достраивать башню в одиночку!

Глаза краснолицего вперились в Олега. Юлия затаила дыхание. После паузы Тилак прорычал уже тише:

— Он никогда не был в одиночестве. Ты — часто, он — никогда. Сейчас с ним двое или трое из Тайных. Можно сказать, в спайке. Они не только говорят, даже мыслят одинаково.

— А ты? — спросил Олег.

Тилак буркнул еще тише:

— Сам знаешь, я чаще рушил… чем строил. Но сейчас, мне кажется, Яфет прав.

— Ты его поддерживаешь?

Глаза Тилака погасли, он даже посмотрел мимо Олега. Голос стал совсем тихим:

— Общий сбор назначен через три дня?.. Да, мне Яфет сообщил. Извини, Олег, но на этот раз я, похоже, поддержу Яфета.

— Похоже?

— Наверняка, если хочешь точности.

— Спасибо за откровенность, — прошептал Олег.

Экран погас. Олег некоторое время смотрел сквозь него бараньим взором, губы шевелились. Юлия спросила почему-то шепотом:

— Кто был этот… странный человек?

Олег вздрогнул, оглянулся на нее так, словно увидел впервые в жизни. И даже не заметил, что она в самом деле красивая.

— Аттила, — буркнул он, наконец.

Она отшатнулась:

— Аттила? Какой Аттила?

Он пожал плечами:

— Ты могла бы предположить, что это… продюсер модной рок-группы.

— Перестань! Как будто такой бесчеловечный зануда, как ты… Нет, это может быть только такой же зверь, как и ты! Исполнитель, убиватель… как тот бедолага сказал — гасильщик! Морда-то, морда! Вылитый Аттила! Бич Божий!

— Ты говоришь так, — предположил Олег, — словно сама помнишь те времена. Хотя ты на диво прозорлива.

— Что он хочет? — спросила она саркастически. — Восстановить империю гуннов?

Олег поморщился:

— Неужто думаешь, что годы ничему не учат? Малышка, мало кому из… из таких удалось избежать соблазна побывать каганом, королем или даже императором! Но никому… ни одному человеку, я говорю о тех… кто вошел в Совет Тайных, не захотелось остаться им надолго. Это все басни о королях, которые проводят годы и десятилетия в оргиях. Годы — да, но эти радости рабов даже самого глупого не могут держать долго. Рано или поздно, а чаще рано, чем поздно, они начинают искать более сильные радости…

— Наркотики?

— Творчество, — ответил он просто. — И не разрушение! Это слишком просто. Самое сладкое — созидание.

Он скупо усмехнулся. Юлии даже не приходится врать, ей в голову не может прийти, что речь идет о настоящем Аттиле. Хотя познакомился с ним давно, еще в эпоху Переселения народов, но больше знал его по тем забавам, как тот их называл, которые словно эпидемия захватывали интеллектуальную часть населения России, а то и всей европейской части мира. Открыв для себя такого древнего математика и поэта, как Омар Хайям, он пришел в восторг от его рубайев, читал взахлеб, а потом, как всякий помешанный, попытался распространить свое увлечение на весь мир. Но у долгоживущих больше сил и возможностей, и Олег помнил, как все читали и восторгались внезапно засверкавшим через почти тысячу лет поэтом…

Как возникали внезапные эпидемии увлечения Киплингом, Гумилевым, как вдруг косяком пошли книги об Экзюпери…

Как всякий варвар, Аттила не знал очень многое, а когда открывал для себя что-то, всем знакомое, он с такой страстью вгрызался в это, что волны ширились и ширились, а затихали не раньше, чем он так же внезапно охладевал… нет, он не охладевал, а просто так же внезапно открывал для себя что-то еще, как, к примеру, открыл, что задолго до его времен, в каком-то странном Египте уже существовали люди, была культура, от которой осталась голова Нефертити… Нефертити!

Чертов Аттила, Олег вспоминал с удивлением и раздражением эту манию, когда все девушки старались походить на ту бледную и анемичную царицу-подростка, страдающую от всех болезней, когда ее головка смотрела на него со всех витрин, сумок, маек, стен, журналов, газет, плакатов, календарей…

Кажется, Аттила успел поработать министром или кем-то из тех, кто держит руку на рычаге внедрения пропаганды. Олег что-то помнил, как Аттила то ли восхищался, то ли ужасался легкости, с которой в головы простых людей, а они все простые, можно вложить любую идею: от повального увлечения йогой или восточными единоборствами до бредовой сексуальной революции. И вкладывал, вкладывал, мерзавец…

Экспериментировал с массовым сознанием, запускал бредовые слухи о снежных людях, Несси, летающих тарелках, телепатии, старухах-ясновидцах из сибирских деревень…

Юлия вертелась перед отполированной стеной, тщетно стараясь рассмотреть, как на ней сидят лиловые шортики.

— Аттила, — фыркнула она. — Все вы, тайные службы, одни Аттилы, Чингисханы да всякие там Улугбеки и Гитлеры…

— Народ знает, — проговорил он задумчиво, глаза смотрели сквозь пространство, — что к старости многие злодеи и разбойники уходили то в монастырь, то скрывались в пещерах. Церковью это подносилось как акты раскаяния, попытки замолить грехи… Мол, вот-вот предстанет перед очами Всевышнего, страшится вечных мук в аду… Бред. Я знаю этих людей. Они ничего не страшатся! Просто наступает момент, когда человек растерянно понимает, что силой всего не добьешься. Вернее, добьешься, но лишь до известного предела. А дальше, увы, лежат те сокровища, которые можно получить как-то иначе, но не силой… Однако жизнь коротка, редко кто доживает до такого момента. У одних это приходит в тридцать лет, у других в сорок, кто-то успевает понять в девяносто. Но если бы человек сумел прожить две тысячи лет, то, как бы он ни был туп и жесток, как бы ни был глуп, любой уже давно бы пришел к известной истине…

— Да-да, — торопливо согласилась она, — но, может быть, лучше надеть голубые? Под цвет неба?.. Понимаешь, у тебя здесь одних шортиков около сотни! Ты хоть это знаешь?

— Нет, — ответил он со вздохом.

— Ну да, — сказала она злобно, — если ты до сих пор не знаешь, сколько здесь комнат… Но когда я все эти шорты перемерю? — В ее голосе звучала настоящая мука.

Он пожал плечами:

— Там и помимо шортиков есть что мерить. Она едва не швырнула в него компом.

Глава 25

Олег набрал другой код, на экране моментально высветилась таблица. Снова пальцы запорхали с легкостью бабочки, но дрожь пробежала по спине Юлии, когда в памяти мелькнули свежие картинки, как эти пальцы скрипача скручивали шеи проклятым десантникам.

Олег очень быстро набрал еще несколько символов, причем переходил с латиницы на кириллицу по крайней мере трижды. Появилось новое окошко. Олег отстучал шестизначный код, по экрану пошли полосы, медленно высветилось странное помещение, смесь средневекового замка и химической лаборатории.