Башня грифонов

– А что – много ли пожилых людей со средствами?

– А вот представьте – довольно много. Юристы, журналисты, актеры, опытные врачи, известные музыканты… один известный киносценарист проектировал в нашем ателье загородный дом в стиле помещичьей усадьбы девятнадцатого века, со всякими службами и конюшнями. Вот как раз с ним работал Михаил Сергеевич, он очень интересовался историей архитектуры, историей города… кстати, именно поэтому его последний проект… проект, над которым он работал последние недели…

Женщина замолчала: она домыла посуду и собрала ее, чтобы нести обратно. Надежда Николаевна помогла ей, прихватив чайник, и они тронулись в обратный путь. Выйдя в коридор, Надежда вернулась к начатой теме:

– Над чем, вы сказали, работал Михаил Сергеевич?

– Разве я сказала? – женщина с сомнением покосилась на Надежду. – Нам заказали проект гаража… точнее, как сейчас говорят – паркинга на восемь машин.

– Паркинг? – удивленно переспросила Надежда. – Но вы сказали, что этот проект как-то связан с историей города. Не представляю, как может быть связан с ней паркинг…

– Все дело в том, где этот паркинг расположен! Тот, который нам заказали, нужно было разместить во дворе на Васильевском острове, причем не в обычном дворе, а во дворе старинной аптеки…

– Аптеки Пеля? – догадалась Надежда, которая что-то слышала об этой самой старой аптеке города.

– Да, аптеки Пеля, – подтвердила ее собеседница и взглянула на Надежду с интересом и уважением. – Вы знаете об аптеке Пеля, так что вы понимаете, этот заказ вовсе не так прост. Паркинг нужно было спроектировать так, чтобы он не разрушил исторический облик архитектурного ансамбля…

Они вернулись в ателье, женщина составила посуду на стол и продолжила:

– Так вот, этот проект поручили Михаилу Сергеевичу. Он очень серьезно взялся за него. Шеф его уже начал торопить – заказчики спешат, беспокоятся, а он, вместо того чтобы приступить к проектированию, продолжает исторические исследования. Понимаете, сама аптека Пеля построена в начале двадцатого века, часть дворовых построек – в середине девятнадцатого, но там есть одно строение восемнадцатого века – так называемая Башня грифонов…

– Круглая? – переспросила Надежда.

– Ну да, в сечении она круглая, – собеседница удивленно взглянула на нее.

А Надежда вспомнила чертеж на песке – вытянутый прямоугольник и два прилепившихся к нему концентрических кружка. Вот это что такое – круглая башня!

Надежда подошла к кульману с прикрепленным к нему чертежом – квадрат двора, прямоугольник, два кружка.

– Да, верно, это двор аптеки Пеля, – подтвердила женщина ее догадку, – а кружки в углу – Башня грифонов.

– А почему она так странно называется?

– Башня грифонов? – женщина снисходительно улыбнулась. – Понимаете, существует городская легенда, связанная с башней. Якобы доктор Вильгельм Пель, создатель и первый хозяин аптеки, занимался в этой башне алхимическими опытами, и сюда к нему слетались грифоны, фантастические создания с туловищем льва, головой орла и золотыми крыльями.

«Знаю, – подумала Надежда, – видела таких грифонов на Банковском мостике. Мост через Мойку недалеко от Педагогического института… Точно, грифоны там каменные…»

– Говорят, что грифоны и сейчас в полночь слетаются на эту башню, там их гнездо, – продолжала женщина рассказ. – Сейчас эти грифоны невидимы, и только в окнах окружающих домов можно увидеть их отражение. Ну, вы понимаете, конечно, что это – всего лишь легенда. Кстати, не единственная, связанная с этой башней. Еще эту башню называют Цифровой…

– Цифровой? – удивленно переспросила Надежда. – Я знаю цифровую технику, цифровое представление информации, но о Цифровой башне слышу первый раз!

– Тем не менее. Дело в том, что на каждом кирпиче, составляющем эту башню, стоит хорошо заметный номер. Так вот, вторая легенда заключается в том, что тот, кто сумеет безошибочно просуммировать все цифры, написанные на башне, обретет бессмертие. Или, как вариант, вечную молодость.

– И никакие косметологи не нужны! – мечтательно протянула Надежда Николаевна.

– Но это, разумеется, тоже всего лишь легенда, – вернула ее собеседница на землю.

– Разумеется, – вздохнула Надежда.

– Хотя с этими цифрами тоже не все понятно. Их периодически пытаются стереть, но наутро цифры снова проступают, даже становятся еще ярче, как будто их кто-то подновил.

– Надо же, как интересно! – протянула Надежда.

– Ох, извините, я с вами заболталась, – женщина взглянула на часы, – а мне еще нужно один чертеж закончить…

– Да, и мне тоже пора! – Надежда на прощание подошла к кульману Михаила Сергеевича и поглядела на фотографию. – Надо же, с виду еще бодрый такой… у него сердце было больное?

– Да нет, – вздохнула ее собеседница, – ни на что не жаловался, врачей, говорил, не люблю, к ним только попади. Но жил один, а одинокий мужчина ведь без ухода совсем…

В голосе сотрудницы архитектурной студии Надежда услышала нечто такое, что сразу сообразила: имела эта женщина виды на покойного Михаила Сергеевича, ох имела! Мало ли что неопрятный, и полный, и одет плохо, это все дело поправимое. Главное, как говорится в известном анекдоте, чтобы человек был хороший.

Тут Михаил Сергеевич полностью соответствовал требованиям. И неважно, что на приглашение попить чаю и сходить куда-нибудь на выставку (на большее эта дама небось не отваживалась, уж больно вид у нее интеллигентный) Михаил Сергеевич никак не реагировал, она не теряла надежды. А теперь вот все планы пошли прахом.

– Доктор сказал – мужчины такого возраста в группе риска, – совсем тихо сказала новая знакомая, – да еще у него неприятности были.

– Да что вы? – Надежда Николаевна уже собралась идти, но остановилась.

– Ну да, его недавно на улице ограбили, денег-то взяли немного, а вот фотоаппарат дорогой у него был, очень он расстраивался. Да еще, говорил, в квартиру залезли. Но там ничего не взяли, то ли спугнул воров кто-то, а он говорил – красть у него нечего…

– Двойной стресс получается, – понимающе кивнула Надежда, – вот сердце и не выдержало.