Башня из слоновой кости

2

Гвидо сам привез его на новом, работающем на батареях кабрио на окраину города – далеко за внешний пояс, в район предместий, откуда давно уже выселили жителей и где старые одно– и двухквартирные дома с возникшими между ними, выстроенными без всякого плана и разрешения властей постройками образовали сложный лабиринт, напоминающий древние восточные крепости в археологических заповедниках. Оцепление они миновали без всяких осложнений.

Гвидо знал один проход, ведущий через заброшенный водоотводный канал, впрочем, полиция мало беспокоилась о закрытых зонах, покуда кто-нибудь не пытался обосноваться там.

Они шли мимо гаражей, садовых участков, крольчатников, откуда еще не выветрился запах старой соломы и помета, они проходили через пропахшие гнилью подвалы и пробирались мимо ржавых решетчатых ограждений, колючей проволоки и полуразрушенных стен. Повсюду буйно разрослись одичавшие бегонии и вечнозеленая роза, побеги фасоли и плети декоративных тыкв, обвивавшие постройки и заборы, превращая этот район в настоящие джунгли, пробираться по которым стоило большого труда. Наконец Гвидо указал на какой-то барак, на крыше которого еще был заметен полустершийся красный крест.

Пожилой мужчина в испачканном двубортном костюме, вышедший им навстречу, показался Мортимеру знакомым. Но только лишь когда Гвидо поздоровался с ним, он вспомнил, где видел это угловатое лицо с беспокойным взглядом: на фотографиях из судебных репортажей в журнале «Уголовные преступления и секс». Это был процесс, во время которого невролог доктор Прокофф обвинялся в том, что помогал преступникам путем пересадки мозга избежать осуждения и наказания.

– Проклятье, почему вы заставляете так долго ждать вас? – пробурчал врач и повел их в приемную. – Паспорт и деньги при тебе?

Гвидо постучал по нагрудному карману.

– Конечно. Только с этим попозже. Как дела у тебя? Все готово?

Врач вложил в руку Мортимеру электробритву, отдернул занавеску перед умывальной нишей и снял фильтр с радиумной лампы. Свинцовосодержащее флюоресцирующее вещество бросило сноп зеленоватого света.

– Долой роскошные локоны! – воскликнул он. Мортимер оглянулся на Гвидо, тот кивнул ему и пожал плечами: так надо. Прежде чем жужжание кольцевых ножей поглотило все остальные звуки, он успел услышать, как доктор Прокофф сказал: «Я готов. Перципиент уже с утра лежит в заднем помещении. Но это в последний раз – можешь передать своим коллегам!»

Но вот последний клок темных волос упал на пол, и Мортимер присоединился к остальным. У него было такое ощущение, словно он уже расстался с частью своей личности. Врач провел рукой по его черепу, лишенному волос.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Мортимер.

– Для выполнения задания тебе нужна хорошая маскировка, – пояснил Гвидо. – Пока довольствуйся этим.

– Маскировка! – насмешливо подхватил доктор Прокофф. – Неужели он даже не подозревает, что ему предстоит?

– Не твоя забота, – резко ответил Гвидо. – Начинай!

– Тогда идем!

Они вошли в процедурный зал, походивший скорее на вычислительный центр.

Большой щит с несколькими экранами осциллографов, словно барьер, перегораживал зал посередине, за ним возвышались два помоста, от которых отходили многочисленные сплетения забранных в металл проводов. Над изголовьями двух хирургических столов, укрепленные на штативах, висели металлические колпаки, из которых торчали барашковые винты.

Доктор Прокофф дотронулся до главного тумблера – с тихим вздохом заработал насос. Затем врач исчез в соседней комнате и вскоре появился вновь, толкая перед собой каталку. На ней покоилось завернутое в простыню неподвижное тело. Невролог подкатил каталку поближе, и Мортимер увидел длинное худое лицо с высоким лбом и светло-русыми волосами, рассыпавшимися по белоснежной ткани.

Гвидо оценивающе переводил взгляд с этой фигуры на Мортимера.

– Совершенно разные типы, – заметил он. Ты еще веришь в Кречмера? – возмутился хирург. – Ведь самое главное, чтобы были одинаковыми частоты состояния покоя и коэффициенты модуляций токов мозга. Тогда-то уж меня никто ни в чем не сможет упрекнуть. Из всех возможных вариантов этот подходит больше всего.

Он взял бритву и, подойдя к лежащему на каталке человеку, стал сбривать у него волосы.

– Ты что, не мог этого раньше сделать? – спросил Гвидо.

– Они слишком быстро отрастают, – ответил док-тор. – Если хочешь, чтобы дело шло быстрее, лучше помоги-ка мне. – Он передал аппарат Гвидо, а сам снова повернулся к щиту.

Мортимер почувствовал на себе взгляд Гвидо – холодный, немного сочувствующий и вместе с тем презрительный. И тут впервые чувство гордости стало угасать в нем, его вытеснил страх, знакомый всем живым существам, когда те узнают, что попали в ловушку, из которой им уже не вырваться.

Внимательно посмотрев на Мортимера, доктор положил ему на лоб ладонь и почувствовал, что она стала влажной от пота.

– У него температура, – заключил он.

Гвидо прервал свою работу и подошел ближе.

– Чепуха. Это у него от страха.

– Тоже плохо! Он должен быть совершенно спокоен, ты знаешь это не хуже меня!

– Сделай ему укол! – предложил Гвидо.

– Слишком поздно.

Гвидо положил руки на плечи Мортимера. Взгляд его снова стал доброжелательным.

– Что с тобой, малыш? Тебе нехорошо?

– Вы действительно собираетесь… пересадку мозга?..

– Ну и что? – спросил Гвидо. – Мозг совершенно нечувствителен к боли. Так что ты ничего не почувствуешь, тебе будет казаться, будто ты уснул, а потом проснешься совсем другим человеком! Чего ты боишься?

– Я думаю, что не выдержу этого, – прошептал Мортимер.

– Но ты же дал слово Никласу! Еще час назад ты был готов пожертвовать всем, в том числе и жизнью!

– А я стану… Я имею в виду: я останусь самим собой? Гвидо посмотрел на доктора Прокоффа.

– Он останется самим собой? Врач отвернулся.

– Меня эта проблема не интересует. Я устанавливаю синхронизацию, фокусировку на синапсы – и все. Перенос содержимого памяти происходит автоматически.

– А как было у других ваших пациентов? – спросил Мортимер. Он нервно проглотил слюну.

– Те заказывали чистый процесс – это значит, что я трансферирую в кору головного мозга накопленную информацию, а вовсе не сам мозг, как полагают некоторые. Более глубокие слои остаются в неприкосновенности – иначе будет повреждена кровеносная система, возникнут ошибочные рефлексы и так далее. Вы же хотите…

– Кончайте с этим! – перебил Гвидо, не скрывая своего отвращения. – Так ты хочешь или не хочешь? – прошипел он, наклонившись совсем близко к Мортимеру. – Или ты все забыл? Ты же хотел спасти человечество! Или нет?