Башня порока
Шрифт:
Слова набатом ударили по ушам, и я буквально приковался взглядом к шприцу. Неужели? Сыворотка для какого-то богатенького ублюдка попала в мои руки? Я смогу вылечиться, и по словам этого старика, стану нечто совершенным? Мозг без лишних раздумий воспользовался шансом на спасение. Иголка шприца вонзилась прямо в мою руку, и золотистая жидкость, стоимость с несколько этажей башни, вошла в мой организм. Стоило выдохнуть, как до слуха донеслась речь ученого.
– Дабы исключить возможность " неожиданных " действий ваших членов семьи, мы оснастили сыворотку особым свойством. Сыворотка завязана на вашей крови, и только она приведёт сыворотку в полное действие. Остальные же получат
Проекция ученого пропадает, и на площадке воцаряется тишина, которая прерывается лишь треском огня на флаере. Мозг обрабатывает полученную информацию и приходит к простому выводу.
– Мне пиздец.
Резко тело скручивает болезненный спазм, и кровь словно бешеная разгоняется по венам. В глазах темнеет, а из горла вырывается беззвучный крик, пока сознание совсем не пропадает.
***
Тёмное, холодное пространство, словно непроглядное дно, затягивает меня куда-то, всё глубже и глубже, отрубая мне чувства. Я будто растворяюсь в этой бездне небытия и медленно воссоединяюсь со вселенной. Мысли успокаиваются, тело расслабляется, боль пропадает вместе с голодом. Как же мне хорошо...Никаких забот, никаких трудностей и борьбы за выживание. Меня не окружают человекоподобные звери, желающие только убивать, жрать и размножаться. К моему удивлению, которое каким-то образом вообще сохранилось в моём сознании, с разных сторон появляется свет.
Сверху ослепительно нежный, яркий, словно призывает к всеобщей любви и счастью. Оттуда доносятся звуки фанфар, ритмичного пения, и едва заметные тени с крыльями мелькают в этом свете. Тело заполняет до селе неизвестным чувством радости, ласки и всепрощения.
Снизу же раскрылся известный мне филиал ада. Гиена огненная закрывает всё видимое пространство подо мной, и среди языков пламени, виднеются тысячи, сотни тысяч неприкаянных, постоянно мучащихся душ. Они изгаляются в агонии, но делают это по-разному. Кто-то пожирает собственные внутренности, другие причиняют себе немыслимую адскую боль, лишь бы доставить себе каплю новых ощущений. Другие же убивают друг друга без перерыва, отрывая части тел друг от друга, после чего восстают и повторяют бесконечную бойню. Смотря на эту картину, я понимаю, что не вижу среди этих грешников демонов, и меня пробивает на смех. Демоны? Зачем этим душам демоны? К чему вообще ад? Эти безумцы сами прекрасно мучают себя, вне ада.
Внутри начинает разворачиваться воронка боли, тошноты и голода. Чувства которые я с радостью от себя оторвал. Чувства возвращаются ко мне, в нос ударяет знакомый запах крови, а до ушей доносятся вопли и проклятия. Вот она жизнь. Жизнь в аду. Огонь подомной начинает видоизменяться и приобретать непонятные, но внутренне узнаваемые черты. Проходит время, и из огня образуется башня. Величественная, насмехающаяся, равнодушная к чужой боли и страданиям, башня. Внутри неё грешники разделились на слои, и теперь их беснования более порядочные, что позволяет наслаждаться за творящимся ужасом.
Я поднимаю свой взор на последний этаж башни, и вижу там лишь одну душу. Она не отличается от прочих, в ней нету чего-то особенного, за имением одного. Величия. Всем своим видом, антуражем, одеянием эта душа показывает своё чрезмерное эго. Наши глаза встречаются, он вздрагивает, а я хищно улыбаюсь.
Наконец-то я получил недостающий кусочек пазла, наконец-то я получил ответ, на мучающий себя вопрос. Я хочу стать великим. Хочу подняться на вершину этой башни, заполнить каждый этаж кровью его жителей, и продвигаться всё ввысь.
Я найду кровь этого Вэя, выжму его досуха, и выживу. Всё ради одного.Последняя мысль затмевается разумом, а контуры башни деформируются в диком оскале. Она взывает ко мне, приглашает в своё нутро. И я отвечу на её приглашение. Языки пламени взмывают ко мне и оплетают моё тело, вызывая нестерпимую боль. Вместе с болью приходят и чувства. Вместе с болью приходит и жизнь. Я - жив.
***
В одно мгновение я открываю глаза, и тут же сгибаюсь в приступе тошноты, изрыгая из своего нутра целый поток крови, чёрных пятен и ещё неизвестного непотребства. Переворачиваюсь на спину и чувствую головную боль, вместе с ужасным голодом. Хочется есть. Поднимаюсь на ноги, и вялой походкой плетусь по детской площадке в сторону переулка, где стоит запыхавшийся бомж. Похоже, прибежал к флаеру за возможным богатсвом. Еда...
***
Из глубокой медитации Хосе вырвало видение. Он встал в полный рост, окружённый своими последователями, пребывающими в трансе во время молитвы, и взглянул на статую. Статую ангела разрушения, которую почитают и превозвышают весь культ. Он подошёл к ней, и встав между мисок с кровью и мясом, коснулся лица статуи.
– Он пробудился... Братья, наш бог пробудился!
Все последователи, находившиеся в комнате, замерла от удивления, после чего началось кровавое песнопение, во время которого принесли в жертву нескольких человек. Всё во славу ангела разрушения.
***
Безумные глаза демона явились во сне Вэю. От испуга он проснулся в своей кровати, и в ужасе, в холодном поту пытался отдышаться. Вечно суровый, серьёзный, собранный мужчина сейчас напоминал маленького мальчика, которого запугали перед сном городскими страшилками. Только сейчас это была не городская страшилка, а нечто неизвестное и ужасное, что вызывало животный трепет. Вэй слёз с кровати, накинул на себя золотистый халат с рисунком величественного дракона, и направился к огромному окну.
Он подошёл к пуленепробиваемому стеклу, созданному из лучших сплавов его рабочих, и взглянул прямо в зелёную тучу отходов, производимых башней. Его имплантированные глаза, смогли пробиться через густой слой облаков, и взглянули прямо на трущобы. Гадское, отвратительное, богом забытое место, в котором происходит массовый фестиваль его граждан с первого этажа. Люди радостно проводят время, пьют, танцуют и развлекают. Жалкие отбросы. Среди всего того непотребства он пытался найти то, что привиделось ему во сне. Тёмную фигуру, с горящими глазами, которая хочет прийти по его душу.
***
Кровь вливалась потоком в мой желудок и оттуда переходила в остальные части организма, циркулируя по венам. Мясо питательной массой падало в желудок и давало сил моего организма. Раны и прочие болячки заживали прямо на глазах. Я жрал, и жрал в голодном бреду, и даже когда подом мной находилась лишь груда разорванных останков человека, я желал большего. Я хотел утолить свой голод и потому обгладывал даже кости и хрящи.
– Лютик, ты посмотри! Эти отбросы жрут друг друга - отозвался на краю сознания неизвестный голос, сочащийся отвращением.
– Фу, я, конечно, слышала от девчат, что эти насекомые выживают таким образом, но видеть своими глазами...Стив, давай просто убьём его?
– женский голосок отозвался в моём сознании, и возбуждение начало заполнять организм.
– Дорогая, твои слова - для меня закон. Сдохни мерзость!
Взрыв выстрела ударил по ушам, и через секунду моё тело отлетело на несколько метров назад, отрывая меня от прекрасного пира. Грудь жглась, нестерпимо горела, и я чувствовал в ней инородные объекты.