Башня преступления

– Три года и четыре месяца, месье Бадуа, – подхватил Пистолет, искренне обрадованный этой встречей. – В апреле тридцать пятого я смылся из Парижа, чтобы добиться успеха и завоевать положение в обществе своим прилежанием и неважно каким трудом. А вы тем временем похорошели и поправились… Черт побери, как я рад вас видеть! Может, угостите меня обедом? Я охотно приму ваше приглашение.

– И на ужин тоже, Клампен, старина. Ты мне нужен, – сказал месье Бадуа.

– К вашим услугам, месье Бадуа. Как насчет жареной курицы? С грибами? – невозмутимо продолжал Клампен, демонстрируя свои гастрономические познания.

– Курица с грибами? Идет! Так где же ты пропадал столько времени? – искренне поинтересовался месье Бадуа.

– Да куда только не заносила меня судьба, месье Бадуа. Я объездил весь мир – и по делам, и для развлечения. Сколько стран повидал! Приобрел богатейший жизненный опыт! – радостно сообщил бывший охотник на бездомных кошек.

Перейдя через улицу, они приблизились к заведению папаши Буавена.

– Мы что, сюда пойдем? – не скрывая презрения, спросил Пистолет.

– Да. Ты имеешь что-нибудь против? – удивился месье Бадуа.

– Но конечно, вы – инспектор, и лучше меня…

Месье Бадуа прервал его:

– Я больше не состою на государственной службе. Теперь я работаю на частное лицо, и это приносит мне неплохой доход.

Пистолет сморщил нос.

– На месье Видока? – проворчал он. – О, месье Бадуа!

– Нет, я бы скорее умер! – воскликнул Бадуа. – Честь превыше всего! Ты знаком с тем, на кого я работаю, малыш, и уважаешь его. Заходи. Мы пообедаем в кабинете на втором этаже башни и сможем спокойно поговорить.

Пистолет вошел первым и по длинному узкому коридору направился к винтовой лестнице.

– Месье Бадуа, – осведомился он не без угрызений совести, – а мадам Тереза Сула по-прежнему живет здесь?

– Нет, – ответил бывший полицейский инспектор, – а почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Помните котика, которого она так любила? Кис-кис-кис!

– Так это из-за тебя, шалопай, произошла та катастрофа? – со смехом воскликнул Бадуа.

– Увы, да. Я следил за ним в последний день перед тем… как пуститься на поиски счастья… тогда-то я и узнал Лейтенанта, который желтым мелом написал на двери комнаты № 9 имя «Готрон». Странно, три года я об этом не думал, а сейчас все так и стоит перед глазами, будто это произошло только вчера!

– Ты должен все вспомнить, – тихо произнес Бадуа. – Мы сейчас по уши увязли в этом деле.

– Вот как! Снова Лейтенант? – с некоторым удивлением произнес Клампен.

– Не совсем, – ответил месье Бадуа.

– И человек, убитый наверху? – допытывался Пистолет.

– Да, и не только, – пояснил Бадуа.

– Ну что ж, – сказал Пистолет, взявшись за дверную ручку, – давайте сядем и все спокойно обсудим. А что касается обеда… Папаша Буавен стряпает неплохо. Только не фрикасе из кролика! Оно напоминает мне кота мамаши Сула! Так и стоит в ушах: «Кис-кис-кис!» У нее это получалось так нежно! Я по-прежнему жутко чувствительный, и от фрикасе мне станет дурно.

Войдя, Пистолет огляделся.

– Стены наверху обшиты деревом, – промолвил он. – А вам, месье Бадуа, случалось с тех пор бывать здесь?

– Никогда, – ответил Бадуа, побледнев.

– А Лейтенант за это ничего не получил? – скорее отметил для себя этот факт, чем спросил Клампен.

– Ничего, – угрюмо признал бывший инспектор.

– А за остальное?

– Между двумя заседаниями суда ему удалось бежать. Его так и не поймали. Крепкий орешек.

Пистолет сел за стол.

– Ему ведь тогда здорово досталось. Он неплохо плавал, но я держал его за ноги: это его бесило. А вот одеяло в пододеяльнике из белого щелка, в которое была завернута девочка… Я спустился по течению реки до моста Согласия, но так ничего и не обнаружил. Я долго ломал над этим голову…

– Девочку нашел другой, – ответил Бадуа, садясь за стол.

– Расскажите поподробней, месье Бадуа, – попросил парнишка.

– Позже, – возразил Бадуа.

– Перевернув стакан, Пистолет постучал по нему ножом, подзывая официанта.

– Бывают такие истории, – продолжал Бадуа, – стоит о них подумать, и все начинается снова! За три года я вложил на это расследование столько сил, что вспомнить страшно. Но мы имеем дело с ловкими людьми, которые здорово играют в прятки. Они меня будто сглазили, и с тех пор, как я работаю на барона д'Арси…

– Что это за барон такой? – перебил его Клампен.

– Настоящий барон, настоящий человек: раньше его звали Полем Лабром.

Клампен присвистнул:

– Тогда ясно! Я оказался в Гавре, на борту трехмачтового корабля «Робер Сюркуф», капитаном которого был некий месье Легофф, когда Поль Лабр пришел повидать своего брата. Черт возьми! В тот день на месье Поле лица не было!

В кабинет, где устроились за столом месье Бадуа и Клампен, вошел официант.

– Курицу с грибами! – распорядился Пистолет, – как договорились; ножки под острым соусом и омлет с салом. Аппетит приходит во время еды. Пить мы будем «Жуани», и еще принесите салат с луком. Но сперва хлеб, вино и колбасу, а потом остальное – все сразу. Мы не любим, когда нас отрывают от конфиденциальной беседы, – заключил Клампен.

– Месье Бадуа, – обратился Пистолет к бывшему инспектору, когда официант вышел, – между вами и мамашей Терезой тогда что-нибудь было?

Это тоже часть той истории, – ответил месье Бадуа, тяжело вздохнув. – Дело тонкое, тут были затронуты нежные чувства. Теперь мне осталось лишь предаваться приятным воспоминаниям. Ее положение изменилось, и потому у нас ничего не вышло, но мы по-прежнему уважаем друг друга.

– Она снова вышла замуж? – удивился Клампен.

– Нет, не вышла. По разным причинам она отказала Шопану и Мегеню, – ответил бывший инспектор полиции. – Сейчас ей живется хорошо, спокойно и счастливо в доме генерала, графа де Шанма в провинции.

– А! – вырвалось у Пистолета. – Того самого, что должен был подняться наверх вместо Жана Лабра? Его я тоже видел на борту «Робера Сюркуфа». Генерал тоже попал тогда в хороший переплет. Он вернулся?

– Да, после помилования. Но ему поставили условие: безвыездно жить в своей деревне, в департаменте Орн в Нормандии.

– И мамаша Тереза тоже там? И что она делает? – допытывался Клампен.

– Ничего.

Пистолет призадумался, что случалось с ним нечасто. Официант вернулся с закусками.

– За твое здоровье, старина Клампен, – сказал месье Бадуа, наполняя бокалы вином. – Если к тебе присмотреться, ясно, что твою физиономию уже давно могла бы украсить борода. Сколько тебе все-таки лет?

– Возраст любви, месье Бадуа. Ваше здоровье! И принимаемся за еду!

С набитым ртом Пистолет продолжал:

– Дело не в том, что я скрываю свой преклонный возраст. Напротив, я им горжусь. Бородой никого не удивишь. Дамы знают, что меня можно спокойно нюхать, как цветочек, не боясь уколоться. А сам я давно люблю их, как плут Купидон. Повсюду успех, все благосклонны ко мне. Я рискнул бы соперничать с Дон Жуаном.