Башня тишины

Руслан хотел было возмутиться и что-то ответить, но вовремя одумался. Потом сообразил, что если голос не вызывает синестетического эффекта, то он существует только в голове. А если так, то, может, и отвечать нужно так же?

— Что значит «снова»?

— Значит, ты уже был здесь.

— И что же я тут делал? — Сообразив, что речь идет об Амине, уточнил Руслан.

— Ты забрал Огонь царей.

Руслан задумался. Получается, что огонь, который горел в комнате Амины, был поднят отсюда. Это, в свою очередь, намекает на следующие факты. Факт первый: они зря сюда забрались. Факт второй: они не знают, где искать последнее испытание. Факт третий: этот огонь горит в воде?

— Всё именно так, — подтвердил голос. — Но вместе с тем не так. Огонь горит в саркофаге, который защищает его от воды. Но если достать его из саркофага, то вода его потушит.

— И как же я тогда вытащил его на поверхность? — О том, почему огню не нужен воздух для горения, он решил не спрашивать.

— В глазах.

Он понятия не имел, что это значит, но вспомнил слова Дауда, что у Амины перед исчезновением были странные глаза. Руслан прикинул: если он сможет придумать, как достать огонь отсюда, то им не придется связываться с Саидом.

— Не трать время, — посоветовал вдруг голос. — Или вы оба останетесь здесь навсегда.

И тут Руслан осознал главную свою ошибку. Чудовищно глупую, невозможную, непростительную. Каждый раз, как он разговаривал… с чем бы он сейчас ни разговаривал, — проходили часы. И если на поверхности в этом не было проблемы, то под водой…

— А можно какую-то подсказку, что ли, получить?

— Ответственность освобождает от вины, — вдруг сказал голос.

— Заебись, спасибо!

Он едва сдержался, чтобы не плюнуть, и вернулся к судорожным размышлениям. Что значит — унесла огонь в глазах? Как повторить этот фокус? Нужно как можно быстрее решить эту загадку. Мысли переключились на Дауда. Да, он нырял с двумя баллонами, но и воздуха этот верзила потребляет раза в два больше. Всего у них в запасе полтора часа. Сколько уже прошло? А Дауд вообще может утонуть? Гуль же. То ли нежить, то ли что. Мысли снова заметались. Может, надо сунуть башку в этот саркофаг? А там само как-то? А маску надо снимать? А где саркофаг-то? Как его найти? Он вообще может двигаться во время разговора с этим… с чем бы он ни разговаривал? По идее, пока они не двигаются, они потребляют меньше воздуха, может, как-то протянут…

— Да хер с ней с Аминой, с башней, с Саидом, ладно сам помру, Дауда-то за что топить? — фыркнул Руслан. — Бывай, ихтиандр хуев!

Он очнулся, почувствовал сначала холод, а потом обволакивающую его воду. Задержал дыхание и прислушался. Но не услышал того, что хотел — рядом не булькали пузырьки. Дауда тут нет. На него снова обрушилась паника, но он уже знал, что паниковать нужно правильно. Где-то внутри он кричал и бился, а снаружи оставался неподвижным.

Нужно просто выбраться из корабля и всплыть. Он вполне в состоянии на ощупь выбраться наружу. Ничего страшного не произошло! Руслан еще некоторое время убеждал себя в этом, а потом ощутил веревку, стягивающую правую кисть. Потянул за нее и наткнулся на кислородный баллон.

Дауд нырял с двумя, но Руслан не знал, можно ли их разделить или они независимы друг от друга. По всему выходило, что можно. Баллон, регулятор — всё как положено. В этот момент он почувствовал, что дышать стало заметно труднее, причем наверняка это случилось не прямо сейчас, а постепенно, на протяжении какого-то времени.

Руслан подтянул к себе оставленный Даудом баллон, нащупал регулятор и сунул загубник в рот. Легкие наполнились воздухом, и сознание как будто прочистилось. Судя по всему, он уже некоторое время страдал от недостатка кислорода в крови, но сам того не замечал. Через какое-то, вероятно очень небольшое, время он бы потерял сознание.

Первое, что он понял, когда голова стала нормально работать, — веревка привязана не к баллону. Точнее, и к баллону тоже. Она идет от его кисти, оборачивается вокруг вентиля и идет дальше. Руслан подергал за нее. Ничего не произошло. Тогда он наконец сообразил, что делать. Дауд заботливо привязал веревку у выхода. Оставил ему карту. И воздух. И все это в то время, как сам Руслан раздумывал, может ли гуль утонуть и вообще не стоит ли попытаться разгадать сраную головоломку, рискуя жизнью единственного существа в этом мире, которому не наплевать на Руслана.

Одной рукой он прижал к себе баллон, а другой аккуратно потянул за веревку. Пришлось приноровиться, чтобы не биться головой обо все подряд, но на это ушло не больше пары минут. А уже через пять минут он выбрался из корабля. Припомнил все наставления Дауда о правильном всплытии и для начала попытался определить, в какой стороне верх. Выдохнул, поднеся руку к лицу, и по направлению пузырьков убедился, что знает, куда двигаться. Он побоялся поддувать жилет, потому что так всплытие могло превратиться в неконтролируемое приключение. Просто стал потихоньку грести в нужном направлении, иногда останавливаясь и проверяя, не сбился ли с курса. Компьютер на его руке так ни разу и не завибрировал.

Первый звук, который он услышал, когда вынырнул из воды, — это автоматные очереди где-то неподалеку. Потом что-то глухо ухнуло. И снова стрельба. Руслан достал аварийный буй, вздохнул, активировал его и, как было велено, стал ждать чуда, гадая по стрельбе, кто побеждает. Условные наши — или нет.

Он не знал, кто именно противостоит джинну. Более того, он не понимал, зачем джинн устроил стрельбу, если его цель здесь, в море. Должен же у него быть какой-нибудь встроенный компас?

Минут через пятнадцать Руслан услышал, что стрельба удаляется. Вернее, он удаляется от стрельбы. Его уносит куда-то вдаль. Он очень надеялся, что его тащит не в море, а к берегу. Он проверил, мигает ли чертов буй, поднеся лампочку в упор к глазам и различив вспышки света. Буй работал. Руслану оставалось только дрожать от холода и ждать.

Но не прошло и пяти минут, как он услышал тарахтение двигателя. К нему приближалась лодка. А судя по запаху солярки, это была очень усталая лодка. Не такая усталая, как сам Руслан, но тоже на грани.

— Ай, да! Смотри, какой джигит тут плавает! — радостно крикнул Дауд. — Ай, молодец, выбрался!

— Вытащи меня отсюда, — попросил Руслан. — Я больше не хочу плавать!

Дауд заглушил двигатель, кинул Руслану спасательный круг, а потом легко, вообще не замечая его веса, втащил на борт. Радостно потряс за плечи, обнял и снова потряс.

— Живой, да! Живой!

— Сам-то как? — спросил Руслан, расстегивая жилет.

— Нормально, да. — Дауд принялся ему помогать. — Что со мной будет?!

— А что там за война? Кто с кем стреляется?

— Там такое началось, — Дауд поцокал языком. — Все полыхает, нефть горит, море горит, джинн бушует, полиция приехала, военные приехали, военный корабль приплыл. Осталось только самолеты поднять.

— Плавает говно, корабли ходят, — зачем-то припомнил Руслан присказку, которую услышал в детстве, но никак не мог выкинуть из памяти.

— Странный этот русский язык, — хмыкнул Дауд. — Но мне не жалко, да, военный корабль пришел.

— Так еще хуже, — вздохнул Руслан. — А с кем джинн воюет-то?

— С твоим отцом.

— Он там откуда?

— Прилетел, когда мы в воду полезли. Хорошо, что прилетел, да! Спас нас!

— Это в каком смысле?

— Представь, да, всплываем мы, буй включаем, подходит к нам лодка, а там джинн. В нас даже стрелять не надо. Можно веслом бить, пока на дно не пойдем.

Где-то вдали снова застрекотали автоматы. Руслан устало сел на какую-то скамейку и потер глаза.