Бастард Императора. Том 12

Егор напрягся, готовый в любой момент атаковать, но пацан выскочил к нему со словами:

— Господин, быстрее! — он подбежал к нему и постарался помочь.

— Егор! — крикнула выбежавшая из дома светловолосая женщина в белой юбке, кроссовках и белой кофте.

Она тоже подбежала и склонилась перед Егором, а он смотрел на неё и пытался понять, откуда эта женщина знает его.

— Кто ты? — прямо спросил он.

— Господин, простите моего сына! Он ещё маленький и ничего не понимает!

— Что? — удивился Егор, а потом перевёл взгляд на паренька. — Не понимаю, кто вы и что здесь делаете?

Из дома выбежал высокий мужчина с чёрной бородой в чёрных одеждах

— Саша! — произнёс он громко и рядом с ними появились водяные копья.

— Стой, Ваня! — замахала девушка руками, останавливая его. Она повернулась к Егору. — Господин, простите нас. Мы слуги Рода Вяземских!

— Что вы тут делаете? — нахмурился Егор, смотря на приближающегося мужчину, а затем быстро оглянулся. — Впрочем, давайте об этом в доме, а лучше бы вам вообще бежать, пока сюда не нагрянули враги.

Женщина с мужчиной одновременно подскочили к нему и помогли идти. Они вошли в дом, и ребёнок закрыл за ними дверь.

Егор оглянулся и увидел кровать, на которой сидел старик.

— Папа, собирайтесь, — подошла к нему женщина. — Нам нужно уходить как можно скорее!

— Почему вы всё ещё здесь? — спросил Егор, подходя к окну.

— Мы были в городе, — начал мужчина. — Вернулись только сегодня, а здесь уже никого не осталось. Телефон был разряжен, поэтому мы не видели оповещения. Машина, как назло, не заводится. Мы подзарядили телефон и узнали из общего чата о том, что рядом ходят враги, вот и решили затаиться, — вздохнул он. — Тут есть подвал, мы понимаем, что это шито белыми нитками… но идти через лес с отцом непростая задача, учитывая то, что непонятно, откуда могут напасть.

— Глупцы… — прошамкал старик. — Оставили бы старого, да и всё! Ни в какую не уважаете старость!

— Мы слуги Рода Вяземских, а Вяземские своих не бросают, — произнёс ребёнок, тоже смотря в окно.

— Глава наш молодец, — покачал головой старик, — но я его возненавижу, если вы умрёте из-за меня, потому что он сказал, что Вяземские своих не бросают!

— Бросьте, папа, — вздохнула женщина, быстро что-то собирая. — Вы каждый вечер за его здоровье молитесь.

— И ничего я не…! — старик осёкся и вздохнул.

— Идут… — прошептал вмиг побледневший ребёнок.

Егор тоже увидел первых показавшихся врагов.

— Значит так, — произнёс мужчина. — Саша, помоги господину и отцу. Егор, — отец семейства подошёл к малышу, а после потрепал его по голове. — Береги маму с дедом.

— Дорогой!

— Не спорь! — махнул рукой мужчина. — Ты и без меня знаешь, что господин очень важен для Рода. А я не хочу видеть ваших смертей и тем более не побегу сам. Отец не сможет задержать врагов, да и не дам я ему. Это я воин и могу позволить себе идти на жертвы, но не вы.

— Бросьте меня! — зло произнёс старик.

— Поздно, папа, — покачал головой мужчина. — Уже не получится убежать, если кто-то не отвлечёт внимание. — Господин, — он склонился очень низко. — Прошу вас, позаботьтесь о моей семье.

Егор посмотрел на подступающих врагов снаружи, а потом на него.

Один мужчина. Один воин. Одна жертва.

Единица, благодаря которой выживут трое.

Отец учил его, что единицы ничего не стоят. Их жертвы ожидаемы и идут на благо народа и аристократов. Эта жертва выглядит логичной. Кто-то должен остаться и отвлечь внимание. Но… почему так противно на душе и сердце колет так, словно то, что происходит — это неправильно?

Откуда это чувство отвращения к самому себе? Почему сидя где-то там, и смотря на всех свысока, он мог без зазрения совести мог не обращать внимания на смерти других, тем более таких незначимых единиц, а находясь здесь и сейчас, вдруг почувствовал, что всё должно быть совсем не так?

Все умозаключения говорят о том, что всё идёт так, как и должно быть. Он должен выжить, так как способен принести больше пользы. Однако, чувства внутри же кричат о том, что то, что должно произойти… не достойно аристократа… не достойно мужчины.

Почему? Кто такой аристократ, кто такой благородный?

Ему давали определения этого и не раз, но почему сейчас всё это кажется лишь фальшью?

Егор услышал, как внутри него словно что-то треснуло.

То были устои, которые в него вкладывали другие на протяжении всех лет его жизни.

Важны лишь сотни и тысячи. Но… кто он сам? Десятка, сотня, а может быть тысяча? Или же…?

Парень на мгновение прикрыл глаза.

Кем его видят люди? Может быть и тысячей. Но главный вопрос не в этом, а в том, кем он сам себя видит и считает?

Егор резко открыл глаза и произнёс:

— Хватай жену, старика и ребёнка. Уходите, немедленно.

— Мы не оставим вас, господин! — мужчина сделал шаг вперёд.

— Это приказ! — хмуро посмотрел на него Егор.

Это подействовало, и мужчина с женщиной подхватили старика, а затем ребёнка за руку и вышли наружу. Он вышел вслед за ними.

Их заметили. Враги двинулись в их сторону.

Егор кивнул семье. Те одновременно низко ему поклонились и быстро пошли прочь.

Парень посмотрел на небо и улыбнулся ему. Оно сегодня особенно голубое. И почему он заметил это только сейчас?

Егор создал копьё молний и медленно пошёл навстречу врагам. Умирать он не планирует и сделает всё возможное, чтобы выжить, но при этом даст достаточно времени, чтобы защитить тех, кого он, как благородный аристократ обязан защищать.

Егор пришёл к выводам, что считает себя сотней, но здесь и сейчас, он обязан выполнить роль единицы. Единицы, которая спасёт три других единицы и не даст противнику возможности быстро продвинуться вглубь.

Гордость аристократа в нём взыграла или же воина — это не важно. Важно то, что он вдруг осознал, словно всю жизнь смотрел на мир не так, как ему того хотелось. Бесспорно, ему говорили, что одарённый аристократ — это цвет и сила страны. Это воины, которые защитят страну в случае опасности.

А вдруг не страна нуждается в защите, а простые люди?

Егор сразу вспомнил о Сергее, усмехнулся и пробормотал:

— Ненавижу, когда он оказывается прав… Сразу дураком себя ощущаю, — он встал прямо и крикнул: — Ну давайте! Идите и попробуйте оторвать от меня кусочек! — Егор приготовился к бою, внимательно смотря на врагов, а затем прислушался и улыбнулся. — Или не ненавижу…

— Во имя Рода! Во славу Рода! — дружные крики и техники заполонили небо. Они летели во врагов, заставляя тех прятаться под щиты и отгоняя их от парня, стоящего тысячей, но считающегося себя сотней, и при всём при этом взявшего на себя роль единицы.