Бастард

— В старые времена, — заскрипело чудовище, поднимаясь, кожа в уголках рта трескается, показывается ряд изогнутых внутрь клыков, — таких, как ты, не было. О, славная эпоха предначертанного! Простой, понятный мир!

Оно провело пальцем по ладони Орландо к запястью, сдвигая рукав, издало булькающий звук увидев набухшие от напряжения вены. Высунуло тонкий язык, с отверстием на кончике, и облизнуло иссохшие губы. Перевело взгляд на Луиджину, застывшую в сонном оцепенении и глядящую на тварь с непониманием.

— Хм… чью бы кожу поносить в этот раз, девушка красива, но я уже вдоволь побыл женщиной, а вот парнем… хм, тяжёлый выбор. Может подскажите?

— Что… ты… такое… — Прохрипел Орландо, едва размыкая челюсти.

— О, какая воля! Даже говорить может, удивительно… Кто я? Раньше меня называли Мормо, но это неважно.

Существо окончательно выпрямилось, ткань сползла на землю, обнажая усохшую фигуру и грудную клетку похожую на скрюченные паучьи лапы. Порывы ледяного ветра, пробивающиеся через дыры в стене и крыше, треплют мёртвую кожу, подобно истлевшему савану.

— Знаю, звучит не так угрожающе… МОРМО! Но что поделать, имена выбирают нас, а не мы. — Сказал монстр, разводя руками, хлопнул в ладоши и начал поочерёдно указывать пальцем, то на Орландо, то на Луиджину. — Мальчик, девочка, мальчик, девочка… аргх, какой сложный выбор!

Кожа с лица начала осыпаться, обнажая челюсти, язык дёргаясь свесился до ключиц.

— Ах, ладно, начну с нежного, а потом переоденусь в мужское.

Костлявая лапа протянулась над костром… в спину болезненно кольнуло, Орландо вздрогнул. Скьявона с опаздывающим шелестом выскользнула из ножен и перечеркнула лапу у локтя. Предплечье отвалилось, как срубленная ветка, и рухнуло в огонь. Мормо замер, перевёл взгляд на обрубок, на поднимающегося Орландо. Движения парня вязкие, но меч подрагивает в руке, разворачиваемый для хлёсткого удара в шею. Чудовище завопило, бросилось бежать, перемахнув через обломки стены. Растворилось среди снежных вихрей. Вопли боли и ярости сплетаются с гулом метели, отдаются звоном в ушах.

— Какого чёрта это было? — Пробормотал Орландо, нащупывая болящее место на спине.

Пальцы коснулись рукояти ножа, застрявшего в плаще и куртке. Парень обернулся на Луиджину, поднимающуюся с земли.

— Ну конечно, ученица моего врага вогнала мне нож в спину.

— Угу, — буркнула Луиджина, — если б ты не протягивал руки кому попало, мне бы не пришлось этого делать.

— Ты тоже была парализована!

— Но нож достать сумела. Не двигайся, сейчас достану. Не больно?

— Нет, просто царапина и… спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Луиджина села к огню, посмотрела на тлеющую руку и подняла взгляд к дыре в потолке. Вздохнула, понурив плечи, повернулась к спутнику, брезгливо оттряхивающему скьявону, и спросила:

— Что делать будем?

— Ну, ты подремала, теперь моя очередь.

— А после?

— Найдём эту тварь, как только метель уляжется.

Орландо потёр место укола, вывернув руку за спину, спрятал меч в ножны и опустился на землю, где до этого лежала спутница, спиной к огню. Поёрзав, положил голову девушке на колени и уснул. Луиджина вздохнула ещё раз и осторожно пригладила его волосы, женским чутьём догадываясь, что парень не спит, но вслушивается шум ветра и скрип снега за стенами развалин.

***

На выходе из поместья Гаспар столкнулся с гонцом, что разом сжался и мелко затрясся, боясь взглянуть в глаза командиру личной гвардии понтифика. Перебарывая себя, парнишка протянул конверт, запечатанный красным сургучом.

— Сеньор, Папа требовал передать вам со всей срочностью.

Гаспар взял конверт и взмахом руки отослал гонца, тот юркнул за дверь и не оглядываясь побежал по расчищенной от снега дорожке. Скрылся за кованными воротами. Первый клинок Ватикана сорвал печать и достал бумагу с золотым тиснением. Пробежал взглядом по витиеватым строчкам. Скомкал и, сунув в карман, вышел из поместья, бормоча под нос:

— Корректировки так корректировки.

Глава 38

Метель слизала следы чудовища, оставив обветренный наст, плотный, как сухая глина. Корка проламывается под сапогами смачно хрустя. В небе застыли комья серого пуха, тянущиеся до горизонта и гор. Орландо сел, разглядывая впадину в снегу, хмыкнул и огляделся. Луиджина стоит рядом, держа ладонь на эфесе шпаги. Ветер треплет кончики волос, придавая девушке загадочный вид. В разрез плаща видна тёмная полоса одежды из ткани и дублёной кожи. Изо рта вырываются облачка белесого пара. Взгляд мечницы устремлён на стену леса, за которой угадывается замёрзшая река.

— Ушёл. — Констатировал Орландо, загребая снег в ладонь и начиная скатывать шарик.

— А на что ты рассчитывал? Это его лес, да вьюга помогла.

— Жаль, впервые видел такое. А ты?

— Только в книгах. Да и то не уверена. Пошли к реке, может найдём чего или к деревне выйдем?

Орландо поднялся, кивнул, подбрасывая снежок на ладони, и без замаха кинул в девушку. Комок снега ударился о плечо и рассыпался белой крошкой по плащу. Луиджина отшатнулась, глаза округлились, а рот озадаченно приоткрылся. Парень засмеялся и… получил снежком в лоб, откинулся на спину и рухнул, с хрустом проломив наст.

Вскочил, весь белый, и начала закидывать спутницу комьями снега. Рыхлыми и рассыпающимися до половины ещё в полёте. Та прикрылась плащом и начала быстро комкать снежки, стараясь не выбирать свалявшийся снег.

У реки вопросительно каркнула ворона, ошеломлённая звонким смехом среди серо-белого угрюмства.

«Бой» прервался, когда Орландо в очередной раз поймал снежок лицом и смеясь рухнул на колени. Луиджина привалилась спиной к дереву, дыша так часто, будто бежала в кирасе на гору.

— Это… — Выдохнул Орландо, поднимаясь уперевшись в колено. — Было весело… фух… теперь ещё обиднее, что не делал так в детстве.

— Да… мне тоже…

Орландо растёр уши, шумно выдохнул и выпрямился. Махнул в сторону реки.

***

Гаспар с ленцой закинул ногу на ногу, откинулся на спинку кресла, глядя на выстроившихся перед столом пятерых гвардейцев. У одного замотана половина лица, остальные трясутся, будто только из сердца вьюги.

Слева потрескивает камин, а из окна по правую руку открывается вид на приземистый городок.

— Вас было семеро. — Сказал Гаспар, соприкасая кончики пальцев и оглядывая подчинённых.

— Г-господин… — Промямлил забинтованный, сжимая шляпу на груди и опустив взгляд в пол. — Была вьюга… очень холодно…

— Вы были достаточно тепло одеты и снаряжены. — Перебил Гаспар, не повышая голос. — Тем не менее потеряли двоих и повозку с конём. Довольно дорогим, конём. Это, не считая снаряжения и пришли спустя сутки.

— На нас… напали. — Продолжил забинтованный, судорожно сглотнул. — Чудовище! Огромное, тощее и пастью такой, что ребёнок целиком пролезет.