Бастион – N

Медлю на пороге, чтобы как следует осмотреться. Внутри оказывается комната размером четыре на четыре метра, не больше. Прямо посередине располагается прямоугольный стол с двумя стульями, стоящими друг напротив друга, возле одного из них замечаю свои ботинки и слегка хмурюсь, продолжая осматриваться. Большую часть правой стены занимает квадратное зеркало. Бросаю на него короткий взгляд и прохожу к столу. Не спрашивая разрешения, обуваюсь и усаживаюсь на стул, уперевшись взглядом в зеркало, которое наверняка является простой обманкой, потому как я кожей ощущаю, что за мной наблюдают. Делаю вид, что меня это не волнует.

К моему удивлению, сопровождающий никуда не уходит, он закрывает за собой дверь, но второй стул не занимает. Вместо этого встает справа от зеркала, складывает руки на груди и неотрывно смотрит на меня. Это какой-то способ психологического давления? Легкое волнение, сосущее под ложечкой, доказывает, что способ рабочий, но я не собираюсь никому показывать свою слабость.

Двигаю стул поближе, складываю руки на столешницу, сцепляю пальцы в замок и безразлично смотрю на приведшего меня сюда парня. Больше его на разговоры не тянет. В молчании проходит не меньше десяти минут, и я уже начинаю готовиться к многочасовому ожиданию, прежде чем кто-то из офицерского состава изъявит желание побеседовать со мной. Но, на удивление, ничего подобного не происходит. По моим подсчетам, дверь открывается на исходе одиннадцатой минуты, и в допросную заходит не кто иной, как сам Ксандер Рид.

Непроизвольно распрямляю плечи и морально готовлюсь к беседе с тем, кто наконец добился своего и задержал очередного нарушителя закона. Серо-зеленые глаза Рида вмиг находят мои, и мы секунд пять неотрывно смотрим друг на друга, после чего он направляется прямиком к столу, а я бесцеремонно оглядываю его фигуру, которая вблизи еще мощнее, чем с того расстояния, с которого я имела честь наблюдать за офицером Ридом, когда он попадал в поле моего зрения в последние полгода. Ростом он не меньше метра восьмидесяти, что всего на десять сантиметров выше моего, но при его комплекции Ксандер кажется гораздо выше. В данный момент на нем темно-синие форменные брюки и голубая футболка с короткими рукавами, благодаря чему я могу рассмотреть татуировку с геометрическим орнаментом, начинающуюся от запястья левой руки и далеко уходящую под край рукава.

Офицер Рид мельком смотрит на своего коллегу, но не говорит ему ни слова, усаживается на свободный стул напротив меня и кладет на стол тонкую папку. Перевожу внимание на его лицо, на котором застыла маска спокойствия и непоколебимости. Жду, что он заговорит первым, мне пока бессмысленно открывать рот. Да и что я ему скажу?

– Мы не обнаружили при вас удостоверение личности, – ровным тоном сообщает Рид, но в голосе все равно проскальзывают властные нотки, которые я сумела различить на грани отключки. – Пожалуйста, представьтесь.

Едва сдерживаю рвущийся из горла смешок. Многозначительно приподнимаю брови, задавая немой вопрос: «Так вот какую тактику ты выбрал? Игра в незнакомцев?».

Ксандер делает вид, что ничего не замечает, и я вздыхаю. Похоже, у меня нет иного выхода, кроме как подыграть.

Что ж, пусть будет так.

– Хэтти Хоффман, – отвечаю я и тут же делаю ответный ход. – А вы, простите, кто?

Ксандер едва заметно склоняет голову вправо, в его глазах мелькает какая-то эмоция, но исчезает так быстро, что я не успеваю ее распознать.

– Александр Рид, первый помощник главы службы безопасности Алерта и тот, кому в руки попало дело, по которому вы проходите свидетелем.

Недоуменно хмурюсь и с трудом возвращаю себе невозмутимость.

Мне ведь не послышалось?

– Свидетелем? – уточняю на всякий случай.

Он смеряет меня испытующим взглядом, после чего уточняет:

– А что вас смущает?

Убираю руки со стола и откидываюсь на спинку стула, продолжая при этом неотрывно наблюдать за скудными эмоциями на лице Рида.

– Не знала, что, прежде чем привести свидетеля на допрос, его сначала нужно подержать в камере.

Александр, который всегда предпочитал, чтобы его звали коротким именем, но мне, уверена, чисто из вредности назвал полное, медленно моргает и оборачивается к парню, так и стоящему рядом со смотровым окном. Рид не говорит ни слова, а тот начинает оправдываться, приходя в волнение:

– Что? А где я должен был ее разместить? Не в комнате отдыха же. Она в отключке была, я решил – пусть проспится.

Ксандер с шумом выдыхает и раздраженно приказывает:

– Уйди.

– Что? – удивленно переспрашивает парень, поменявшись в лице.

– Ты свободен, Колт. Поговорим позже.

Колт слегка поджимает губы и, не говоря ни слова, покидает помещение, тихо прикрыв за собой дверь. Я думала хлопнет. Ошиблась. Мне даже становится немного жаль беднягу, но оправдывать его я не собираюсь, у меня и своих проблем хватает.

– Итак, ближе к делу, – первым нарушает тишину Рид. – Расскажите, при каких обстоятельствах вы оказались в подвале заброшенного дома в компании главаря преступной организации.

Слегка прикусываю щеку изнутри, размышляя, какую стратегию поведения выбрать. Врать? Рассказывать правду? В любом случае, нужно с осторожностью подбирать каждое слово, потому как сидящий напротив представитель закона непременно использует любую, даже самую крохотную оплошность, чтобы упечь меня за решетку. Свидетель, как же. Мне достоверно известно, что Рид по-серьезному начал копать под меня около полугода назад.

– В компании с кем? – переспрашиваю, слегка округлив глаза и изобразив удивление. – Я не знаю этого мужчину.

Ксандер и бровью не ведет, ведь ему прекрасно известно – это ложь. Но, как бы то ни было, я не собираюсь стучать на Органа. Пойти против этого семейства, значит подписать себе смертный приговор, а смерть не входит в мои ближайшие планы.

– В таком случае, поведайте мне, с какой целью вас схватили, избили и приковали к стулу, а после с вами решил побеседовать тот, кого вы не знаете?

Не скрывая удивления, вскидываю брови. Серьезно? Служба безопасности и Рид, в частности, купились на спектакль, разыгранный тупоголовыми шестерками коменданта? В жизни не поверю.

– Все было не так, и вам прекрасно об этом известно, – заявляю уверенно, серьезно глядя в глаза Рида.

Он усмехается, медленно качает головой, закрывает глаза и с силой потирает большим и средним пальцами веки, а после слегка подается вперед и требовательным тоном обрушивает на меня вопрос:

– Во что ты, мать твою, ввязалась, Хэтти?

От столь резкой смены направления разговора едва не отшатываюсь и ошарашенно моргаю, глядя на Ксандера. Бросаю короткий взгляд в сторону зеркала и снова перевожу его на собеседника.